— Не уверена, что мы можем. Скажи, чтобы всем сообщили. Нужно уходить.
Нат передал приказ, и через минуту все убежали. Только пара юношей осталась, решив проявить смелость.
— Попробуем спасти стену, — сказал им Нат. Они вместе тыкали воду копьями, но река вытаскивала бревна и уносила подальше.
— Гвозди, — крикнул Нат. — И оставшиеся копья! — мы бросали их, но вода, видимо, уносила их, потому что кракен не останавливался.
Пока Нат и его люди искали решение, я пела воде, умоляла ее быть против кракена. Но я не была удивлена тому, что вода меня не слушала. Я прижала ладони к стене и ощутила ее дрожь.
— Она вот-вот рухнет! — крикнула я остальным.
Они посмотрели на меня, стена трескалась.
— Бегите, — закричала я.
Юноши убегали, но Нат ждал меня, замедлился до моего темпа. Мы бежали по пустым улицам, мимо аббатства и капеллы Тюдора, мимо древних готических арок старого дворца. Но мы еще не добрались до стены вокруг Уайтхолл, когда мы услышали ужасный стон и треск позади.
Кракен добился своего?
Я не сдержалась. Я оглянулась, но за дождем видела только реку, текущую по улице за нами. Это было серое щупальце?
Нат потащил меня вперед.
— Бежим.
Легкие пылали. Я мчалась с ним по улице, лодыжку пронзала боль. Отовсюду пахло морем. Когда мы добрались до стены, врата были закрыты. Крича о помощи, мы с Натом впились в стену, пытаясь найти выступы, пока вода не настигла нас.
Заметив нас, стража короля опустила веревки. Когда мы схватились, стражи подняли нас в безопасность, а река разлилась за нами.
Мы стояли со стражами и теми, кто прибежал раньше нас к Уайтхоллу и смотрели, как Темза захватывает Вестминстер. Первые волны залили края, все дороги, пока аббатство, дворец и все древние здания не остались островками среди бушующих волн.
В полумраке в окнах горели огни. Это были оставшиеся люди? Или они оставили свечи и лампы, чтобы занялся пожар, чтобы катастрофа повлекла катастрофу?
Я не видела кракена.
Я не поняла, что сказала вслух, пока Нат не ответил:
— Он, наверное, будет прятаться на глубине, искать другие стены. Нам нужно предупредить береговой патруль об этом. Может, они справятся там, где не смогли мы, — он повернулся к стражнику, который после разговора побежал во дворец.
Мы не справились. Я не хотела думать об этом. Но так и было.
Я смотрела на бушующую воду, слышала снова яростную песню, тихую и ужасающую. Но в этот раз песня была сильнее, и я слышала слова, скрытые за злой музыкой: «Иди, Певчая. Иди в воду…».
Кто пел? Мудрые женщины? Матери, о которых говорила Мелисанда?
В любом случае, это пугало. Я попятилась.
Нат, видимо, заметил страх на моем лице, но не понял причину.
— Вода скоро отступит, — сказал он. — Это всего на пару часов, и мы начнем спасать людей и воздвигать защиту.
Я пыталась кивнуть, но песня еще была там, звала меня, хоть я и закрывалась от нее.
— Не переживай. Ты дрожишь, — Нат потащил меня к двери. — Тебе нужно внутрь.
Оказавшись за стенами Уайтхолла, я уже не так хорошо слышала музыку. Я пришла в себя и сразу заметила, что Нат еще здесь, в паре дюймов от меня. Я подняла голову, увидела его теплые ореховые глаза, и мы словно снова стояли на стене в Вестминстере, забыв о мире…
— Люси, — в его голосе была нежность, от которой сжималось сердце. — Я…
— Певчая! — донесся крик из дальнего конца коридора.
Я развернулась. Страж шел ко мне с железным копьем в руке.
— Вы нужны в Тауэре, — крикнул он. — Ваша узница сбежала.
Мир обрушился на меня.
Не было времени на разговор с Натом, чтобы узнать, что он хотел сказать мне. Я спешно попрощалась и направилась в Тауэр.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ: ИДЕАЛЬНЫЙ КРУГ
В Тауэре меня встретил Кноллис с раскаянием на красном лице.
— Простите, Певчая, — сказал он, мы коснулись железа — мой браслет его ладони, его кольцо моей руки. — Мы искали Мелисанду уже два часа, но нет и следа, — он добавил с надеждой. — Или вы что-нибудь уловили?
— Нет, — услышав новости, я искала запах магии, слушала в поисках пения. Даже в Тауэре не было ничего. Если в побеге Мелисанды была замешана магия, я не уловила ее. Хотя я знала, что нужно проверить ее камеру.
Когда я предложила это, Кноллис решил отвести меня туда. Мы пересекли внутренний двор под дождем.
— Как именно она сбежала? — спросила я.
Кноллис рассказал, что они следили за Мелисандой, пока у стен Тауэра не заметили морского монстра.
— Мы, конечно, бросились защищать Тауэр. Мелисанда была без сознания, и я решил, что ее можно оставить, и я оставил на страже юного Баррингтона, — Кноллис недовольно покачал головой. — Но когда мы вернулись, ее не было.
— А Баррингтон? — сказала я, мы вошли в башню, где держали Мелисанду.
— Оставил пост, юный дурак, — взгляд Кноллиса не обещал ничего хорошего для Баррингтона. — Сказал, что услышал пение снаружи и пошел посмотреть, что там.
— Пение?
Кноллис пожал плечами.
— Он так говорит. Но он не может описать его, лишь говорит, что оно не похоже на все, что он слышал, включая ваше пение. Когда я спросил его, он признал, что это могли быть отголоски с реки, где мы боролись с монстром.
Я решила, что нужно будет поговорить с Баррингтоном самой.
— Вы отогнали монстра? — сказала я.
— Андерсби бросил в него копьем, — сказал Кноллис с мрачным удовлетворением. — Он стал прозрачным, как лед, и утонул, как камень. Мы на месте, — он отпер дверь и открыл ее. Я оглядела комнату с каменными стенами, где была лишь солома и несколько одеял.
— Я оставляла ее не здесь.
— Мы переместили ее по совету лорда Габриэля. Он думал, что в тепле она быстрее придет в себя.
Конечно.
— Уверены, что заперли ее?
— Да. И дверь была заперта, когда Баррингтон вернулся.
— И как она выбралась?
Голос Кноллиса был напряжен.
— Не знаю, Певчая. Может, ей кто-то помог. Торговцы приносили товары на кухни перед появлением монстра, и мы пытались узнать, связаны ли они с этим, — он прошел к маленькому окошку с решеткой. — И у некоторых была другая теория.
— Какая?
Кноллис указал на влажный угол комнаты.
— Видите, здесь собирается дождевая вода? Она падает с крыши, протекает сюда через трещины в камне.
