И день.
Веня надеялся лишь на вечер, который принесет удачу.
Когда он зашел за Варей, то оказалось, что точно так же прошло это время и у нее. И бессонница, и плохое настроение. Один Пятачок выглядел как всегда: опять вымыт, опять весел, опять не прочь отправиться на прогулку. Все-таки животные отличаются от людей оптимизмом. Это Веня давно заметил. Даже какая-нибудь кривоногая такса полна такой радости, как будто она самое красивое существо на свете. А ее хозяйка-красавица может быть грустна, как забытый в вазе цветок.
— Сегодня нам легче будет, — сказал Веня. — Мы точно знаем, где их искать.
— Вень, давай все-таки брать пример с Пятачка, — предложила Варя.
— В каком смысле? — удивился Веня.
— В смысле настроения.
— Я бы вообще с ним местами поменялся. Ему хорошо — не понимает, о чем плохие люди говорят. Если бы он вчера все понял, то никогда на улицу не вышел бы.
— Но нас же он понимает, — возразила Варя.
— А мы гадостей не говорим. Да, Пятачок?
Поросенок хрюкнул и помотал головой. Наверное, он хотел рассмешить этим своих хозяев. А может, просто радовался, потому что ребята уже выходили на улицу.
Улица Арбат начиналась от Никитского бульвара и заканчивалась на Садовом кольце. Это было удобно: Веня, Варя и Пятачок вышли из метро «Арбатская» и оказались в самом начале Арбата. И, естественно, пошли в сторону Садового кольца. И идти было удобно, потому что, как известно, Арбат — улица пешеходная, машин на ней нет, и можно на ходу заниматься разглядыванием всего интересного.
А интересного здесь было полным-полно. Матрешки, ушанки, игрушки, разные вкусности на каждом шагу. А самое главное, необычные люди. Кого здесь только не было! Кроме обыкновенных пешеходов, разумеется. И артисты, и клоуны, и музыканты… Но ребят интересовали, конечно же, только художники. Потому что среди них им надо было найти двоих, Тростинку и Пузатого.
Поэтому Веня с Варей шли быстро, даже не вертя головами, не отвлекаясь на все эти интересности.
А Пятачок отвлекался. На разные вкусные запахи, которые доносились из киосков и кафе. Пришлось отвлечь его от голодного настроения, купив пакетик попкорна и выдавая через каждые десять метров по штучке.
На поросенка все оглядывались. Наверное, относили его к арбатским достопримечательностям. Но все-таки видно было, что люди здесь привыкли ко всему, и поэтому особенного удивления вышагивающий по мостовой минипиг ни у кого не вызывал.
Художников было полным-полно. Располагались они группами — в одном месте, в другом, третьем. И в каждой группе рисовали примерно в одной и той же манере. Естественно, ребята искали шаржистов. И быстро нашли, потому что это были основные художники на Арбате.
— А вдруг мы опоздали? — сказала Варя. — Что-то я здесь их не вижу.
— Почему это опоздали, если мы раньше вчерашнего пришли? — не согласился Веня. — Еще ждать придется.
Но пришлось не ждать, а искать. Ребята переходили от одной группы шаржистов к другой, но нигде знакомого балахона и синих очков не замечали.
— Я понял, — догадался Веня. — Они же переодеваются! Вполне возможно, что у них разные наряды на каждый вечер. Нам главное их фигуры различить. Ищи тоненькую и толстого. А маскировка у них может быть любой. Мы даже их сразу и не узнаем.
Возле театра Вахтангова, который находился в середине Арбата, было особенно многолюдно. Потому что к обычной толпе добавлялись еще и зрители, которые шли на спектакль. И художников здесь было больше всего. Они зазывали прохожих, как торговцы на восточном базаре.
И вдруг ребята услышали раскатистый голос, усиленный мегафоном.
— Бесплатно! Абсолютно бесплатно! Бесплатный портрет на долгую память!
Ребята огляделись и увидели огромного толстого человека, который почему-то был в венецианской маске и в длинном блестящем карнавальном плаще. На голове у него была шляпа с пером, а в руках он держал палитру с кисточкой. Это придавало ему вид настоящего художника.
И надо сказать, что люди действительно обращали на него внимание. Даже очередь выстроилась за портретом.
— Это он! — воскликнул Веня.
— А почему один? — спросила Варя.
— А она, может, в другом месте. Ее еще расшифровать придется. Да мы бы и его никогда не узнали, если бы он не крикнул, что рисует бесплатно.
Ребята подошли поближе. В очереди к художнику стояли несколько человек, которые спорили между собой из-за того, кто пришел первым.
— Спокойно, граждане, спокойно! — прогремел мегафон. — Все успеем.
— Как же мы успеем? — жалобным голоском проговорила последняя в очереди девушка. — Вон у вас какие портреты основательные. Маслом! А, кстати, почему бесплатно? И почему вы в таком наряде?
— Из любви к искусству, — пророкотал мегафон. — И просто набиваю руку. Тренировка.
Веня с Варей переглянулись. Маслом? Значит, это не шаржи?
И вдруг художник увидел Пятачка.
— Вот его пишу первого! — воскликнул он. — У него самая выразительная физиономия!
— Фу! — обиделась девушка и отошла.
Наверное, ей не понравилось, что поросенка посчитали более выразительным, чем ее. Или она не хотела ждать, пока будут писать его портрет.
— Не надо отдавать Пятачка, — шепнула Варя. — Он его так изобразит, что Пятачок испугается.
— Ничего! Зато мы разоблачим перед всеми этого художника. И расскажем про вчерашнее — про то, что он специально людей уродливыми рисует. А Пятачку мы портрет не покажем. Чтобы не расстраивался.
— Прошу, молодой человек!
Художник галантно указал на раскладной стульчик, обращаясь к поросенку.
Пятачок вопросительно посмотрел на Веню и Варю. Он не понимал, чего от него хотят. Веня взял поросенка под мышки и посадил на стульчик. Художника мгновенно окружила толпа. Сыпались шуточки:
— Сейчас Джоконда получится!
— Нет, девочка с персиками.
— Да нет, это мальчик. Слышали, художник сказал «молодой человек»?
— Вень, зря мы согласились, — сказала Варя. — Сейчас все будут только соревноваться, кто глупее скажет. А Пятачку обидно!
Но Пятачку, похоже, нравилось быть центром внимания. На его мордочке даже появилось что-то вроде улыбки. А может, он ждал, что его угостят? Он даже понюхал палитру, на которую были выдавлены масляные краски. Их запах ему пришелся очень даже по душе.
Зря боялась убежавшая девушка, что портрет маслом писать долго. Это образцы, которые стояли рядом с художником, выглядели как музейные портреты. А рисовал художник так же, как и шаржисты. Раз, два — и готово!
— Это точно он! — шепнул Веня. — Быстро рисует.
