Все-таки права была Валентина Ивановна. Сюда действительно никто не ходил. Природа здесь была как на необитаемом острове – нетронутой.
«Не хватало только каких-нибудь динозавров здесь встретить», – подумал Веня, чтобы хоть немного себя подбодрить.
Но почему-то динозавры не очень его подбодрили: сразу полезли в голову другие существа, вызывающие только страх. Правда, Веня все-таки понимал: чего бояться? Деревня недалеко, рядом Пятачок. А самое главное, разве можно бояться во время поисков? Ведь тому, кого ищешь, страшнее в сто раз. Может, ему помощь нужна, и твое дрожание от страха совсем не к месту.
Вокруг темнело, казалось, не от того, что наступал вечер. Все ближе и ближе к берегам подступали заросли. Веня с Пятачком уже чуть ли не протискивались между молодыми елками и березами. Но странное дело: под ногами почувствовались колеи-канавки.
«Это же старая дорога! – догадался Веня. – Значит, мы идем правильно».
И сразу же чуть не рассмеялся. Тоже мне, умник! Как же еще идти к водяной мельнице, если не по берегу реки? Конечно, и сто лет назад люди так ездили, вот и колея.
И вдруг вверху раздался шум. Веня поднял голову и успел увидеть, как над деревьями промелькнула стая птиц. Каких, он не рассмотрел. Птицы летели в сторону деревни, словно возвращались на ночлег. Веня поежился. Он вообще не любил сумерки, тем более в таком месте. Он взял Пятачка на руки. От этого стало спокойнее.
И вдруг пришла мысль, которая до этого почему-то не приходила в голову. Если Веня с Пятачком пробираются по таким зарослям, то как же Варя никаких следов не оставила? Ведь трава от ее ног должна быть примята... Но, подумав это, Веня усмехнулся. Может, Варька по воздуху летела! Не один раз уже она доказывала, что способна добраться куда угодно, если ей это интересно.
И тут Пятачок повел ушами, как самый настоящий гончий пес. Ему стало интересно? Или просто что-то почуял? Веня тоже прислушался и опустил Пятачка на землю. Едва различимо шумела вода. Значит, старая мельница была где-то совсем рядом. Ведь речка, вдоль которой шли Веня с Пятачком, была маленькой и спокойной. А раз вода шумит, значит, переливается через запруду.
Веня поежился. Он вспомнил рассказ Валентины Ивановны. Не только к мельнице они подошли! Но и к Русалочьему омуту. Встречаться с русалками у Вени не было никакого желания. Даже Пятачок нерешительно топтался на месте.
– Может, вернемся? – тихо спросил его Веня. – Не там мы Варьку стали искать.
Но Пятачок, наверное, понял его слова как команду. Потому что рванулся вперед, а не обратно. Он шмыгнул в кустарник так быстро, что Веня едва успел за ним. И хорошо, что успел, иначе Пятачок мог бы соскользнуть с высокого берега. Веня ухватил его над самым обрывом и... застыл. Не только потому, что надо было остановиться, но и от того, что увидел.
Это была сказка. Страшная сказка. Такие картинки Веня видел только в старых книжках. Замшелые коряги торчали посреди огромных листьев кувшинок, упавшие деревья словно силились подняться из воды, длинные косы водорослей едва покачивались у самой поверхности по течению. Сомнений не было: перед Веней был Русалочий омут.
Но главными в этой картине были каменные развалины, которые возвышались над левым краем запруды. Веня понял, что это и есть водяная мельница. Тем более, что к остаткам стен приткнулось неподвижное водяное колесо. Наверное, ему не давали крутиться камни, которые свалились со стен.
Жизнь здесь застыла – даже малейшее движение или звук были пугающими.
Вдруг раздалось какое-то громкое бормотание, и в одном месте поверхность омута забурлила. Веня чуть не выронил Пятачка и отпрыгнул с ним назад.
«Тьфу ты! – подумал он. – Это же обычные пузыри воздуха! Ну, может быть, чуть-чуть покрупнее обычных. Так ведь и омут немаленький».
Чтобы успокоиться, он посмотрел в глаза Пятачку. Страха там не было.
«Что же я, трусливее маленького поросенка? – подумал Веня. – Какие могут быть страхи в наше время!»
И, подбадривая себя, он стал прохаживаться по берегу, стараясь наступать на всякие хрусткие веточки. Мол, сюда пришел сам царь природы, который никого не боится. Он даже бросил в воду сухую палку, попрыгал вместе с Пятачком и поухал, как филин. Берег в этом месте был открытый, как поляна, и Вене было приятно кувыркаться с Пятачком, как на зеленом ковре. В воду полетел и подвернувшийся под руку камень. Он булькнул так уверенно, что было ясно: глубина здесь будь здоров.
И тут «царь природы» все-таки испугался. Да так, что на четвереньках отполз в сторону и спрятался за куст.
Запруда взорвалась оглушительным всплеском! Казалось, вместе с водой через нее перевалилось целое бревно. Но ведь никаких бревен сюда не подплывало...
И опять повторился громкий всплеск! Да еще и с каким-то уханьем, которое эхом передразнило недавнее уханье Вени. Словно какое-то чудовище издевалось над ним. И точно – в этом голосе было издевательское передразнивание.
Веня тихонько кашлянул – и над запрудой раздался кашель. Только это было совсем не эхо, а самостоятельный хриплый звук. Хоть Вене и было страшно, но он продолжил эксперимент. На этот раз он тихонько свистнул – и свист отозвался громогласно! Даже Пятачок от удивления хрюкнул, а из-за запруды сразу же донеслось противное многократное хрюканье.
– Ничего себе... – прошептал Веня.
Но на эти слова отзвука не было. Наверное, неизвестное существо их просто не услышало. Зато вместо отзвука на Венин свист от омута донеслось такое шлепанье, как будто кто-то бил по воде огромной ладонищей.
У Вени даже волосы встали торчком. Он зажал пятачок Пятачку, чтобы от них больше никто не дождался ни одного звука. А этот «никто» все не успокаивался. Прижимаясь к траве, Веня снова услышал хлопанье мокрой огромной ладони по воде. В сумерках эти звуки были настолько устрашающими, что Веня задрожал, как хвостик Пятачка.
Так они сидели, не высовываясь, и дрожали минут десять. Звуки повторились еще несколько раз, но потом прекратились. Наверное, потому что не знали, что передразнивать.
Наконец Веня все-таки нашел в себе силы одним глазком взглянуть на омут. И опять увидел неожиданность! У самого колеса водяной мельницы, прикасаясь к наваленным в воду камням, покачивался какой-то черный круг.
Что же это могло быть? Коряга? Но разве коряга может быть такой правильной формы?
Любопытство заставило его проползти на четвереньках не один десяток метров. Он приблизился к развалинам мельницы настолько, что даже в сумерках различил, какой предмет покачивается на воде.
Это была надутая автомобильная камера, примерно метр в диаметре. Веня вспомнил, что на таких же плавали местные мальчишки, когда он купался в речке. И ясно было, что на ней сюда кто-то приплыл. Потому что она была привязана веревкой к мельничному колесу.
Глава 6
ПОРОСЕНОК-ВОДОХОД
«Так вот кто меня пугает! – подумал Веня. – Тот, кто на этой камере сюда добрался».
