Надо думать, какого Тёмного этот Эван на встрече, зачем ему знакомство и что хочет Талира?
В это время она подошла к нему, взяла под руку и неторопливо повела по залу в сторону дальнего окна. Её прикосновения и близость должны были стать приятными, как прежде, но разговор уже начался не гладко.
– Чего вы добиваетесь таким поведением, капитан? – негромко обратилась она. Слуги старательно не обращали на них внимания, вытянувшись парами у дверей с двух сторон. – Не в ваших интересах создавать себе новых врагов, многие во дворце и так шепчутся про ваше прибытие в Иввар.
– Я только хотел поговорить без посторонних людей, Ваше Величество.
Она замерла, будто услышав укор в свой адрес, а потом с жаром возразила:
– Всё меняется, Алекс! Так было раньше, я могла вести себя проще. Сейчас другие времена. Теперь на мне большая ответственность, и не за себя, а за весь народ, за свою страну.
– А что же с Мэйвисом? Кажется, судьба страны должна больше заботить его, законного императора и правителя…
Она бросила из-под приопущенных ресниц быстрый взгляд. Оставив пустые формальности и оказавшись подальше от слуг, они остановились напротив друг друга и изучали, будто соперники перед схваткой.
– Он стал совсем плох, Алекс. Никто не знает, сколько он ещё протянет. Мне пришлось, понимаешь? Пришлось взять все дела на себя… до тех пор, пока ему не станет лучше.
«Или не станет хуже», – промелькнула у Алекса мысль.
– Мне жаль, что император чувствует себя неважно.
Талира внимательно посмотрела в его глаза, ища фальшь в словах.
А он смотрел и вспоминал их первые встречи и то, как тогда не устоял перед её чарами…
Возможно, это было ошибкой. Чувство долга перед страной после всех испытаний войной и пленом, после томительного ожидания ответа короля подверглось проверке на прочность. Прекрасная и опасная, Талира любила играть с огнём и его вовлекла в свою игру, а Алекс на время забыл обо всём, за что сражался. Забыл и не смог разорвать эту связь и позже. Но сейчас…
…сейчас видел искусно надетую маску на прежде живом лице. Талире, похоже, пришлись по вкусу ощущение власти и возможность напрямую влиять на судьбу страны. Она отдалась политике с привычной страстью и безмерной верой в собственные силы, будто сочла это интересной игрой.
Ещё одной игрой.
– Все вон! – Её негромкий приказ прозвучал настолько властно, что слуги вмиг исчезли из комнаты, прикрыв за собой двери. Они остались наедине. Талира повернулась и, видимо, углядев на его лице что-то, похожее на прежние чувства, снова сменила тон на мягкий и вкрадчивый.
– Пойми, мне сейчас непросто. И я рада, что рядом появился Эван, который может подсказывать, как дальше быть. Он мудрый и хороший человек, было бы лучше с ним не ссориться, – в её словах и вправду скользнуло беспокойство и даже беспомощность. Талира сейчас показалась совсем хрупкой, как фарфоровая статуэтка. Она остановилась напротив, очень близко, порывисто вздохнув. Её тонкие пальцы сильно сжали его руку, а глаза заглянули в его, будто она пыталась сказать о чём-то ещё, что не могла произнести вслух. – Алекс, сейчас, как никогда прежде, мне нужна твоя поддержка.
– Я смотрю, ты и без меня нашла неплохую поддержку, – ответил он, имея в виду Эвана, но руку убирать не стал. По пути сюда он допускал мысль, что ей нужна помощь, что она в опасности. Но чем дальше, тем меньше он в это верил. Жертва или та, кто сам не прочь поиграть судьбами? – Тем более что ваше молчание и поведение возле архипелага не вызывают сомнений: вы прекрасно знаете, что делаете.
– И что мы, по-твоему, делаем? – Она отстранилась и оглядела его с ног до головы.
– Провоцируете короля, собирая войска рядом с его владениями.
– Мы защищаем своих граждан, живущих на Северном острове! Ты прекрасно знаешь, сколько среди жителей бывших подданных Ивварской империи, а сколько энарийцев. И каким именно образом король забрал себе эту землю, – в голосе императрицы появилось праведное негодование. Что это – наивность или продуманное лицемерие?
– Знаю. И должен заметить, что по закону он прав.
– Право, Алекс, я не узнаю тебя! Помнится, раньше ты никогда не выступал на защиту Элайаса так упрямо. Кажется, ты даже был о нём нелестного мнения, учитывая, как тот отнёсся к тебе после плена. А когда ты вернулся, они предали тебя осуждению в родной стране, как будто мигом забыли все твои заслуги. Мне кажется, мы и то относились к тебе куда уважительнее, даже несмотря на то, сколько наших граждан ты погубил во время мятежа!
– Я не совсем понимаю, – не сдержавшись, ответил Алекс с горечью, – ты так беспокоишься обо мне или о чём-то другом? Зачем позвала меня на встречу, уж не для того, чтобы вспоминать былое?
Императрица взглянула пытливо и ответила:
– Потому что я всё ещё ценю нашу дружбу и твой трезвый взгляд. Несмотря на всё, что происходило между нашими странами, я всегда ощущала твоё понимание и сочувствие нам, ивварцам, хоть ты не высказывал их вслух. И сейчас… я хочу помочь и не желаю тебе вреда.
Алекс промолчал, и Талира снова заговорила:
– Мы можем предложить тебе кое-что получше, чем то неуважение, которое тебе оказывал Элайас. Мы можем оценить тебя по заслугам. Если ты будешь со мной… – Её голос скатился в низкую, с придыханием, хрипотцу. Она снова подошла вплотную и медленно провела рукой по его груди, задумчиво обводя пальцами пуговицы на камзоле. От знакомого аромата её волос закружилась голова. – Ты нужен мне, Алекс. Я хочу, чтобы ты был рядом, как раньше. Что держит тебя там? Неблагодарный король, вероломно предавший тебя всеобщему порицанию, когда ты чудом выжил и вернулся? Народ, забывший героя, который проливал за них кровь?
Ошеломлённый, Алекс всё ещё не мог вымолвить ни слова. Раньше она никогда не выражалась так прямо. Его молчание Талира приняла за колебания и снова заговорила:
– Признай, что тебя просто использовали, а потом выкинули, как ненужную после войны вещь! А я готова восстановить справедливость.
Её слова показались жёстким ударом хлыста. Наваждение как рукой сняло. Восстановить справедливость! Ему захотелось рассмеяться в голос над очередной шуткой фортуны, но Алекс сдержался. Да, они стоят друг друга, король и императрица! Похоже, безграничная власть и правда ослепляет людей. Они все пытаются вертеть им, как разменной фишкой в своей игре.
– Что же ты хочешь мне предложить, Талли? – хрипло спросил Алекс.
Вдохновлённая тем, что он не отказался сразу, императрица прошлась вдоль окна, размышляя, а потом по-деловому сообщила:
– Я не могу дать тебе корабли и флот. Пока не могу. Но я дам тебе титул и влияние, я заставлю других признать тебя, ведь ты наполовину ивварец. Не спрашивай, откуда я знаю это, – она оглянулась через плечо. – Нам нужен такой сильный союзник, ты мог бы помочь нам в войне.
