Джейна почувствовала, как улыбка начала таять и исчезать с лица и как она погрузилась в оцепенение, словно книга медленно затягивала в себя, заставляя забыть о настоящем. Казалось, до неё донёсся неразличимый шорох, а ровные выверенные строки начали меняться, пошли мелкой зыбью, превращаясь… Во что?
И вдруг показалось, что она увидела слово, точь-в-точь похожее на то, что на браслете. Это не просто символы, у них есть значение. Это какой-то древний язык! И эти смыслы, они словно осязаемы, если…
Прямо у двери послышались шаги. Джейна испуганно захлопнула книгу и, даже не подумав, сунула за пазуху и запахнула куртку. И едва успела перевести дух, как в каюту вошёл капитан.
Уставший, словно не спал сутки.
– Проснулась, – заметил он, задержав на ней взгляд. – Хорошо. Иди за Янисом, – он кивнул в сторону юнги, стоявшего за дверью, – он проводит тебя вниз, в каюту.
Капитан… Она будто увидела его снова, стоящего на палубе среди поверженных врагов, – убийцу с ледяным взглядом, мощного, как сама стихия, и такого же безжалостного. «Колдун», – кричали про него мятежники. Если бы она осталась в Сагарде и стала одной из Серых, то должна была бы искать таких, как капитан… А что, если он такой же, как тот самый Сиркх? Кровавый правитель и сошедший с ума маг. Безумные идеи Сиркха чуть не повергли весь мир во тьму, чуть не превратились во владения Тёмного наяву…
Но вместе с тем капитан – человек, живой, настоящий, чувствующий боль… и помочь ему вчера что-то подтолкнуло. Сейчас она дивилась своей смелости. Казалось, вчера она прикасалась к самому шторму, опасному и непредсказуемому. И он рассердился за такую дерзость.
Джейна только кивнула и послушно отправилась за темноволосым пареньком, прижав плотнее руки. Книга, казалось, жгла бок и торчала слишком сильно, но Джейна только ниже опустила глаза и постаралась как можно незаметней пройти мимо Алекса. Впрочем, тому было явно не до неё: он тут же занялся своими бумагами.
Каюта оказалась совсем маленькой и тёмной, обставленной очень просто: кровать, крохотный стол и стул. После каюты капитана она смотрелась невзрачно – понятно, что Байзен захотел стать владельцем жилья побогаче. Но для Джейны, привыкшей к душному кубрику с кучей страшных и вонючих матросов, даже эта каморка казалась прекрасным местом.
Она отдышалась. Откуда только хватило смелости стащить книгу!
И что теперь делать?
Джейна осторожно села на край койки, вытащила книгу, но, помедлив, убрала её под подушку. А потом накрыла сверху ещё и пледом, точно это могло бы уберечь её от чего-то страшного. Слишком странные были ощущения, будто её затягивало внутрь книги. Это какой-то древний язык… древний и наверняка запретный. Книга связана с магией. Значит, и браслет тоже. Значит, и мама тоже?!
Но в это не хотелось верить.
Опасная магия оказалась куда ближе, чем она представляла. И за прикосновение к ней может ждать расплата. Вспомнились торопливые слова молитвы отца, которые он частенько повторял на разные лады:
…И в вечную благодарность Тебе, будем же мы покорны и воле Твоей, будем послушны славным братьям Твоим, которых Ты выбрал для вечного Служения, будем же честно и доблестно исполнять законы Твои, чтобы воцарились на нашей земле навсегда благодать и покой, а проклятому колдовству не было бы в мире места…
Славные братья… Благодать и покой… Только на корабле-то Служителей нет.
Молиться не хотелось, как и снова возвращаться к книге.
Но мама не может быть злой и опасной. Она не такая… она любила приходить к ней в комнату ранним утром и весело будить, щекоча; она делала букеты и огромные венки из первоцветов, которые были больше её головы; она всегда что-то напевала, а весной и летом, когда отец надолго покидал дом, любила уходить далеко-далеко вместе с Джейной: бродить по берегу моря, с плеском бегать по мелкой воде. А потом они садились на самом высоком холме и долго смотрели на горизонт, наперебой выдумывая небылицы про морских чудовищ.
Джейна помнила всё. Её смех, хитрую улыбку, морщинки у глаз и на лбу, добрый взгляд и теплоту…
Она встала у крохотного окна, открыла его настежь и долго вдыхала свежий воздух, следя за тем, как быстро корабль движется вперёд. Из-под кормы убегали широкие волны и пенными следами расходились по сторонам.
Надо найти Эрика и поговорить с ним. Можно рассказать ему всю правду и попросить о помощи – он наверняка что-то знает… И он сможет её понять.
Джейна попыталась выбраться наружу, но это тут же пресёк сменивший Яниса матрос, чьего имени она даже не помнила. Без лишних разговоров тот попросил вернуться в каюту и не вылезать. После бунта капитан, видимо, не доверяет и ей.
Или действительно пытается так заботиться.
Значит, она взаперти… Теперь Джейна лишилась какого-либо занятия, и время потянулось невыносимо медленно. Она то ходила по крошечной комнате, то лежала на койке, бесцельно глядя в потолок. В каюте не было никаких вещей, и Джейна исходила её всю вдоль и поперёк, но к книге под подушкой так и не приблизилась.
Позже ей разрешили пройти до офицерского туалета, но после снова проводили в каюту, напоследок оставив жестяную миску с фасолевой похлёбкой, кусок хлеба и немного воды.
Днём корабль, казалось, почти замер. Джейна посмотрела на море за окном. Едва заметно «Ясный» лениво переваливался с бока на бок, почти не продвигаясь вперёд. Начало подташнивать от бортовой качки.
Джейна принялась считать птиц за окном, следила за водой, уплывающей из-под кормы, пыталась разглядеть дельфинов, острыми плавниками прорезающих водную гладь позади «Ясного». Чайки осмелели, приближались к самим бортам корабля, а порой даже садились на узорчатые украшения корпуса.
Сейчас она была бы рада видеть и самого капитана. Ведь там, на острове, он не казался пугающим. Там он был простым человеком. И потом тогда, в его каюте… и смотрел на неё так внимательно, хоть и был смертельно уставший после боя. Джейна вспомнила, как он с заботой коснулся её щеки, вспомнила капли крови и шрамы на голой коже, а потом взгляд слишком светлых глаз, когда он остановил её руки, и по коже даже пробежали мурашки. И почему сейчас её снова к нему тянет?
Джейна поёжилась и мельком глянула в крошечное окно.
Наступил вечер, а они всё ползли по мертвенному морю. Казалось, что его просто заморозили. Ни ветра, ни птиц. Ничего не менялось, ничего не происходило. Джейна пыталась достучаться до кого-нибудь, чтобы узнать обстановку, но никто не ответил. Вымерли они там все, что ли? Она ещё стучала, но снова – тишина. Устав от попыток, Джейна сползла на пол и опять погрузилась в раздумья обо всём, что произошло с момента побега.
Интересно, знай она всё, чему предстоит произойти, решилась бы сделать это вновь?
К концу дня, уставшая от мыслей так, будто целый день работала в поле, Джейна увидела за окном всё тот же неизменный пейзаж – ровное море до самого горизонта, гладкое и плоское, отражающее закатное оранжевое солнце. И только за кормой корабля эта шелковистая поверхность морщилась и сминалась, расходясь в стороны мелкими складками.
