– Да, скажу, – наконец говорю я и опять целую ее в губы. – Если ты угадаешь.
Она щурит глаза.
– Это нечестно.
– Мне казалось, что ты уже поняла – я вообще не играю честно.
Она закатывает глаза.
– Большой, злой Хадсон Вега?
– Не знаю насчет злого, – отвечаю я. – Что же касается большого…
Она делает вид, что думает, затем говорит:
– По-моему, ты обещал, что никогда не допустишь, чтобы нам мешало твое эго. – Она изображает невинную улыбку. – О, подожди. Для этого уже поздно.
– А что теперь? – спрашиваю я, улыбаясь.
– Хм-м, как насчет твоего обещания не поднимать сиденье унитаза? За что я, между прочим, была бы очень благодарна.
С Грейс мне никогда не будет скучно, не будет скучно целую вечность. Как же мне повезло.
– Мы с тобой проживем очень долго, Грейс. Так что я не могу давать такие опрометчивые обещания.
– Хорошо, тогда как насчет… – Она замолкает, когда Иден кричит нам, что надо уходить.
Грейс закатывает глаза.
– Драконы всегда воображают, будто весь мир вращается вокруг них. – Она говорит это по пути к пляжу, где нас ожидают Мэйси и ее портал, явно поддразнивая меня.
Мы подходим к другой горгулье, к мужчине, который отдал Грейс Корону и с тех пор не сказал нам ни слова. Часть меня ожидала, что после освобождения он куда-то убежит, но ведь он как-никак был прикован к стене тысячу лет. Так что трудно себе представить, что на свете есть какое-то место, куда он захотел бы отправиться.
А поскольку Грейс ни за что не оставит его на этом острове одного – она не такая, – то он отправится в Кэтмир, как и мы. По крайней мере, я так думаю. Он ничего не сказал, но кивнул, когда она спросила его, хочет ли он покинуть этот остров вместе с нами.
Мэйси бодро улыбается, когда мы подходим к порталу, и Джексон тоже.
– Вам незачем торопиться из-за нас.
– Поверьте, мы и не торопимся. – Я улыбаюсь так же широко, как они. Потому что благодаря Нури он не умер, как не умерла и его душа. Несмотря ни на что, я ей обязан и никогда не смогу вернуть долг.
– Сначала дамы, – говорит Джексон, показывая Грейс на портал. Она тыкает его локтем, затем посылает мне воздушный поцелуй и ныряет в портал.
И наверняка гадает, почему она не может приземлиться на ноги на другой стороне…
Я говорю себе, что надо будет подсказать ей, что к чему, и жду, чтобы в портал вошли Иден, Джексон и горгулья. Затем, убедившись, что у Мэйси есть все, чтобы за нами последовала и она, шагаю в портал и падаю в него.
У Мэйси порталы получаются лучше, чем у других. У нее к этому дар.
Минуту спустя портал заканчивается, и я выхожу из него, ожидая, что Грейс и остальные окажутся рядом. Но они уже мчатся к школе так быстро, будто за ними гонятся адские псы. И, возможно, так оно и есть – ведь лес вокруг нас горит.
Мэйси падает на землю за моей спиной и кричит, увидев пожар.
– Что это? – спрашивает она.
– Не знаю. – Я хватаю ее и сажаю себе на спину, после чего переношусь к воротам Кэтмира.
Джексон уже находится внутри, а я вхожу в тот самый момент, когда приземляются Грейс и Иден.
– Что тут произошло? – спрашиваю я, когда Иден ссаживает мужчину-горгулью на землю и превращается из дракона в человека.
– Не знаю, – отвечает Грейс, когда вторая горгулья садится на ступеньку крыльца, и мы вчетвером бежим наверх.
Мэйси вскрикивает, когда мы, вбежав в парадную дверь, видим, что в комнате отдыха на первом этаже царит полный разгром. Диваны раскурочены, столы и стулья разломаны на куски. Оба телевизора разбиты, и даже от шахматного столика остались одни обломки.
В комнату ошалело вбегает Джексон.
– Где мой отец? – пронзительно кричит Мэйси.
– Его нет, – отвечает Джексон. – Как и всех остальных.
– Ты говоришь об учениках? – спрашивает Грейс. – Может быть, они разъехались на каникулы…
– Они не разъезжаются, – отвечает Мэйси и, бросившись в коридор, зовет Фостера. – Обычно уезжают только ученики выпускного класса.
Грейс бежит вслед за своей кузиной, а мы с Джексоном переглядываемся, затем переносимся на четвертый этаж. Он поворачивает налево, а я направо, но у меня уходит меньше минуты на то, чтобы проверить общежитие. Все двери сломаны, и в комнатах никого нет. Никого.
– Они пропали, – говорит Джексон. – Все.
– Да.
Он ерошит пальцами свои волосы.
– Что тут произошло? Мэйси говорила со своим отцом несколько часов назад, все было нормально.
Но мой мозг уже работает, представляя ужасный сценарий.
– А что, если все произошедшее – это только отвлекающий маневр?
Джексон оглядывается по сторонам.
– Отвлекающий от чего?
– Я не об этом. А о том, что происходило на острове. Тогда я не понял, почему человековолки вступили в бой в самом конце, но теперь, кажется, понимаю. Что, если остров был отвлекающим маневром, а это… – Я смотрю на следы когтей на стенах, на разбитые лампы, на вырванные перила.
– Ты думаешь, главные события происходили здесь? – спрашивает он, и в его голосе звучит ужас.
Я понимаю, о чем он думает. На острове погибли люди. Много людей. Сам Джексон сейчас жив только потому, что Нури пожертвовала ради него своим драконом. Неужели вся эта бойня, все эти потерянные жизни – только отвлекающий маневр?
По лестнице взбегает Иден.
– Мы нашли Мэриз.
– Что?
– Грейс и Мэйси сейчас с ней в лазарете. Она единственная, кого нам удалось найти…
Я спрыгиваю с лестницы и приземляюсь в вестибюле. И собираюсь перенестись в лазарет, когда парадная дверь вдруг распахивается. Я стремительно разворачиваюсь, готовый драться, но это всего лишь члены Ордена и Флинт.
– Какого черта? – спрашивает Мекай после того, как они кладут на пол тело Луки и накрывают его одеялом. – Что здесь произошло?
– Где все? – спрашивает Байрон.
– Мы стараемся это выяснить. Мэриз в лазарете.
Мы переносимся в лазарет, где царит такой же разгром. Грейс и Мэйси уложили Мэриз на одну из коек, но она выглядит такой слабой, какой я ее еще никогда не видел.
– Это был ваш отец, – говорит она Джексону и мне.
– Этого не может быть, – отвечает Джексон. – Мы только что сражались с ним…
– Это сделало его войско вместе с армией человековолков, – перебивает его Грейс. – Они взяли школу штурмом и забрали с собой всех учеников и учителей. Как мы и боялись.
