– Вы пробыли здесь всю неделю? – спрашиваю я, потрясенная и растроганная.
– Точняк, – отвечает Иден, когда Мэйси наконец отпускает меня и бросается на шею Хадсону. – Ты же не думала, что мы оставим вас здесь одних, не так ли? – Она тоже обнимает меня, что на нее совершенно не похоже.
– Я… я не знаю, что я думала, – говорю я ей.
– Мы несколько дней пытались придумать, как вломиться в эту тюрьму, – сообщает Мекай после того, как мы заканчиваем обниматься и забиваться. – Но эту тюрьму охраняют еще надежнее, чем Двор вампиров, хотя раньше я считал, что такое невозможно.
– Точно. – Лука смеется. – Так что в конце концов мы решили, что просто подождем, когда вы сбежите сами.
– А что, если бы это нам не удалось? – спрашивает Флинт, пока Лука помогает ему уложить Колдер на траву.
Остальные переглядываются.
– Ну мы были не готовы обсуждать такой вариант, – отвечает Джексон, осторожно вступая в разговор. Он выходит из тени от одного из надгробий, и я не могу не заметить, что сейчас он выглядит еще хуже, чем во время выпускного.
Он похудел – опять, – и его скулы заострились. Круги под глазами стали еще темнее, и холод, которым от него веяло уже несколько недель, сделался совсем арктическим.
– Спасибо, что пришли сюда за нами, – говорю я и обнимаю его.
Он тоже обнимает меня, и я чувствую исходящие от него отчаяние и страх.
– Все будет хорошо, – шепчу я, прижимая его к себе. – Ключ у меня. Мы спасем тебя.
Он делает долгий выдох, утыкается лицом в мою шею, и у меня разрывается сердце. И это еще до того, как я разворачиваюсь и вижу, как Хадсон смотрит на нас – по его глазам видно, что у него тоже разрывается сердце.
Отстранившись от меня, Джексон шатается, и Хадсон тут же бросается к нему и обвивает рукой его плечи, поддерживая младшего брата, хотя его собственный мир рушится.
– Простите, – шепчет Джексон.
Хадсон качает головой.
– Тебе не за что просить прощения.
Повисает неловкое молчание, пока наши друзья смотрят на что угодно, только не на нас троих. Но тут Колдер стонет, и ее тело начинает подергиваться на земле.
– С ней все в порядке? – спрашивает Мэйси, округлив глаза, и опускается на корточки рядом с мантикорой.
– Она съела один из цветов Карги, – объясняет Флинт, потянувшись. – Она в отключке уже несколько часов.
– Но она же не кузнец, – буднично замечает Иден.
– Да, этот великан ретировался перед тем, как явились вы, – сообщает Хадсон. – Это его магию почувствовала Мэйси.
– Стало быть, вы прихватили с собой еще и ее? – спрашивает Мекай, и на его лице написан скептицизм.
– Это долгая история, – отвечаю я. – Мы расскажем вам об этом потом, когда все будет не так…
– Свежо, – договаривает Хадсон. – Это был чертовски тяжелый день.
– Оно и видно, – замечает Иден. – Ты выглядишь, как… – Она запинается и качает головой. – Думаю, у меня нет слов, чтобы это выразить. – Она машет рукой, показывая на него от макушки до пояса, и изумленно качает головой.
– Она права, чувак, – соглашается Лука. – Выглядишь потрепанным.
– Я и чувствую себя потрепанным, – со смехом отвечает Хадсон.
Колдер опять стонет, но на этот раз ее блестящие карие глаза открываются.
– Я не умерла, – говорит она.
– Определенно, – с ухмылкой подтверждает Флинт. – Если учесть, что последние два часа я носил тебя на себе.
– Как же тебе повезло, – мурлычет она.
На лице Луки читается шок, но Флинт только смеется и протягивает руку, чтобы помочь ей встать.
– Ты права, мне повезло. – Он обнимает Луку за талию, притягивает его к себе, шепчет ему что-то на ухо, и напряженное лицо его бойфренда расслабляется.
Поднявшись с земли, Колдер гладит его по голове и говорит:
– Спасибо, что вы вытащили меня оттуда. – Она смотрит на Луку и улыбается ему своей игривой улыбкой. – У тебя неплохой бойфренд.
Я еще никогда не видела, чтобы она говорила так искренне – разумеется, кроме тех случаев, когда она говорила о себе, – и мы с Хадсоном удивленно переглядываемся. Но тут она видит Мекая и говорит:
– Привет. – Встряхнув волосами, она смотрит на него в упор, словно взяв на прицел. – Как у тебя дела?
Похоже, Мекай совершенно ошеломлен ее натиском. И немудрено. Колдер и в обычных-то обстоятельствах потрясает, а теперь, когда она нацелилась на привлекательного вампира, она сбивает с ног.
– Хорошо, – отвечает Мекай, откашлявшись раз пять. – А как ты?
– Я великолепна, – говорит она ему, еще раз тряхнув волосами. – Но думаю, ты и так это знаешь, не правда ли?
– Я… э-э… – Он смотрит на нас, ища поддержки, но мы слишком заняты, пытаясь сдержать смех, чтобы оказать ему ее.
Но тут Мэйси берет Колдер за руку и поворачивает ее так, чтобы Мекай мог оторваться от ее гипнотического взгляда.
– Ты великолепна, – говорит Мэйси с сияющей улыбкой, которая, кажется, не доходит до ее глаз. – У тебя прекрасные волосы.
– Да, это одна из лучших моих черт, – соглашается Колдер. – Но все мои черты – лучшие черты, не так ли?
Иден прыскает со смеху.
Я собираюсь оборвать излияния Колдер по поводу ее красоты – за эти шесть дней я научилась с ней общаться, – но прежде чем я успеваю это сделать, она оглядывается и спрашивает:
– А где Реми?
Должно быть, она понимает все по моему виду, потому что у нее вытягивается лицо.
– Он не смог выбраться живым?
Я качаю головой.
– Нет, с ним все в порядке, но он остался в тюрьме – во всяком случае пока. У него есть цветок.
Она плотно сжимает губы, и секунду мне кажется, что сейчас она заплачет. Но в конечном итоге она улыбается и говорит:
– Тогда мне есть чего ждать.
Я хочу сказать что-то еще, что-нибудь такое, что подняло бы ей настроение, но, прежде чем мне что-то приходит в голову, на кладбище переносятся Лайам, Рафаэль и Байрон, причем вид у них такой, будто они спешат на пожар.
– У нас проблема, – говорит Лайам, и по лицам всех троих видно, что это преуменьшение, и еще какое.
– Дело в Сайрусе? – спрашивает Хадсон.
– Да, сегодня вечером он нападет на Неубиваемого Зверя. И с ним целый батальон.
– Быстро же он, – шепчет Мекай. – Как он вообще узнал, что мы отправимся к Неубиваемому Зверю?
– От Харона, – хором отвечаем мы с Хадсоном. Этот мелкий ублюдок знает обо всем, что творится в его тюрьме, а значит, ему известно, для чего нам был нужен Вендер. Приятно знать, что он, не теряя времени, сообщил Сайрусу, что мы на свободе… и что теперь у нас есть ключ от оков Неубиваемого Зверя.
