— Я сделаю все, что могу, я тоже не могу жить без тебя.
Обнявшись, они уснули.
В полдень на следующий день они уже спускались по холму к лагерю Ангела. В городе действительно было несколько отелей, множество магазинчиков и деревянные тротуары.
— Я был прав, когда говорил, что здесь золото течет рекой, — сказал Гейб.
Гейб посмотрел на игральные столы с девушками-крупье.
— Совсем неплохое местечко.
Либби ничего не сказала.
Гейб соскочил с коня.
— Подожди здесь, я постараюсь что-нибудь разузнать.
Либби кивнула головой, и Гейб пошел в бар. Скоро он появился и, помахав ей рукой, закричал:
— Отель Ангела на той стороне улицы!
— Неплохо, — сказал он, подводя коней к новому зданию с балконами и ковровой дорожкой у входа.
Гейб помог Либби сойти с коня.
— Я присмотрю за лошадьми, — сказал он. — В таких местах никому нельзя доверять.
Либби глубоко вздохнула и пошла к отелю. Она позвонила.
— Чем могу служить? — спросила миловидная женщина, вытирая руки о передник, как будто ее оторвали от стирки.
— Я знаю, что у вас живет англичанин и думаю, что это мой муж, я приехала сюда, чтобы присоединиться к нему. Вы знаете его имя?
Женщина улыбнулась.
— Они не называют имен. Его здесь знают как Джима. Вам лучше самой его увидеть. Он сейчас на крыльце, вон там.
Либби последовала за ней.
— Я знаю, что он сломал ногу, — сказала Либби.
— Да, он был между жизнью и смертью, когда его принесли сюда. Он был без сознания и у него был сильный жар. Я присматривала за ним, но у него началась гангрена. Ногу хотели отрезать, но появился замечательный доктор и вылечил его. Сейчас Джим ходит с палочкой.
Либби открыла дверь и посмотрела на долину, видневшуюся вдали. У стены стоял ряд плетеных кресел. На одном из них сидел молодой человек, который казался спящим. Его перебинтованная нога лежала на стуле. Черные кудри свисали ему на глаза.
Либби остолбенела.
— Это он, — прошептала она. — Хью, — Либби прикоснулась к его руке.
Он проснулся и открыл глаза.
— Что вы хотите?
— Хью, это я, Либби.
— Либби? — озадаченно спросил он.
Либби жалобно посмотрела на хозяйку отеля.
— Доктор сказал, что при сотрясении мозга он потерял память.
Либби была в смятении. «Он даже меня не помнит. Я свободна и могу вернуться к Гейбу, но я не могу бросить его в таком состоянии. Я его жена и нужна ему как никогда». И в Либби Гренвил, урожденной Парсон, победило чувство долга. Она снова дотронулась до него.
— Хью, это я — твоя жена!
Хью сморщил лоб, пытаясь вспомнить.
— Либби? — он потряс головой. — Моя жена в Бостоне.
Либби взяла его за плечи.
— Хью, посмотри на меня. Разве ты меня не узнаешь?
Он пристально разглядывал ее лицо.
— Либби? Это в самом деле ты? Что ты здесь делаешь? Не могу поверить своим глазам, — Хью снова затряс головой, чтобы убедиться, не спит ли он.
— Я мечтал тебя увидеть. Умирая, я надеялся, что ты придешь и спасешь меня.
— Вот я пришла, я чувствовала, что тебе нужна моя помощь. Я искала тебя целую зиму.
— И как ты меня нашла? — засмеявшись, сказал Хью. — Это — чудо. Не смотри, что я плачу. Я думал, что никогда не выберусь, потому что мне некуда было идти.
— У меня есть хижина, — сказала Либби. — Я пришла забрать тебя домой.
По щекам Хью текли слезы, и он не утирал их.
— Это чудо! Я думал, что не увижу больше тебя. Я думал, что умру как дурак и неудачник, и тебе будет лучше без меня.
— Не говори так, — мягко сказала Либби.
— Мы выберемся отсюда, и ты выздоровеешь.
— Да, теперь у меня есть для чего выздоравливать. Мы вернемся в Бостон к нашим девочкам.
— Они не в Бостоне, они со мной, — сказала она.
— Иден и Блисс здесь? — Хью закрыл руками лицо. — Это все ради меня…
— Собирай вещи и поедем домой. Ты можешь скакать на лошади?
— С тобой я все могу, — с трудом поднимаясь, ответил Хью. Отмахиваясь от помощи, он подошел к двери и обернулся.
— Ты не исчезнешь? Я не могу в это поверить!
Либби смотрела, как он поднимается вверх по лестнице, и когда он завернул за угол, она вышла из отеля и увидела сидевшего на скамейке Гейба.
Он встал и, посмотрев ей в лицо, понял все.
— Это он? — спросил Гейб.
— Да, он чуть не умер. Я не могу его оставить в таком состоянии. Его нужно отвезти домой.
— Понимаю.
— Нет, ты не понимаешь, — недовольно сказала Либби и схватила его за рукав. — Я чувствую, что разрываюсь. Я не хочу терять тебя и не могу оставить его. Пойми…
— Я пытаюсь.
— Если ты меня любишь, уходи лучше сейчас.
— Хорошо, — сказал Гейб. — Прощай. Ты меня больше не увидишь. Я уеду из Хенгтауна.
— Куда? — спросила Либби.
— В мире есть много мест, где карточный игрок может заработать. Здесь тысячи городков старателей, а Сан-Франциско, говорят, что это вообще город греха.
— Я никогда не забуду тебя, Гейб! И никогда не перестану думать о тебе.
— Я тоже, Либби. Мы уже попрощались прошлой ночью, и мне нечего больше сказать.
Он отвязал лошадь и прыгнул в седло. Пустив коня в галоп, он исчез в облаке пыли.
Либби вернулась в отель.
— Я забираю его домой, — сказала Либби хозяйке.
— Я посмотрю, сколько он мне должен, — открывая книгу посетителей, сказала она. — Четыреста сорок долларов.
— Четыреста сорок? — ужаснулась Либби.
— Он находился здесь четыре месяца.
— А когда он сюда попал, у него были деньги?
— Когда его нашли, у него было немного золота, но все ушло на оплату доктора и лекарства.
Либби посмотрела на потолок, собираясь с духом.
— У меня нет таких денег. Я могу отработать.
Слабая улыбка показалась на лице хозяйки.
— Я помогла бы вам, но не я владелица отеля. Я управляла им раньше, но один джентльмен с Востока сделал мне хорошее предложение, оставив меня присматривать за ним. И он приказал без уплаты никого не отпускать.
— Вы хотите сказать, что вы не отпустите Хью, пока мы не заплатим.
