Оторванная лапа беззвучно приземлилась на кафель, и Даня быстро поднял ее. Глаза Стаса покраснели, подбородок дрожал, будто он вот-вот расплачется. Что бы за тема ни происходила с этими зайцами, она влияла на Стаса похуже вести о гибели Бычка. Никто на памяти Дани еще не цепенел так при виде игрушки, пусть и испорченной.
«Ты не поймешь» прозвучало как просьба о помощи, такая, когда сам просящий вроде как понимает, что просить ни о чем не имеет права.
«Ну как знаешь, — сказала умная версия Дани у него в голове. — Тогда давай, увидимся потом».
— Ну, может, пойму, — пробормотал Даня-спаситель, Даня-полный-кретин. — Попробуешь объяснить?
Папа говорил Дане не высовываться. Но папа сам никогда не высовывался, когда Дане нужна была его помощь.
— Только не здесь, — поспешно добавил Даня. — Идем в парк, чтоб не спалили, что мы прогуливаем.
У самой лестницы их перехватила Лидия Аркадьевна, заместительница декана. На ней были серо-розовый пиджак в английскую клетку и такая же юбка-карандаш, худые ноги блестели капроном, а завитые ярко-бордовые волосы торчали во все стороны. Вид кабинетных тетушек при государственных учреждениях всегда навевал на Даню страшную тоску.
— Стасик, ты в порядке? Такой кошмар, такой кошмар… Что следователь спрашивал? Я твоей маме звонила же. Она так переживает. Просила напомнить, чтобы ты пообедал. Она еще не купила тебе новый телефон?
Лидия Аркадьевна защебетала вокруг Стаса, совсем не замечая Даню. Неизвестно, кто из них чувствовал себя более глупо. Из всего происходящего Даня вынес, что мама Стаса следит за каждым его шагом. Неизвестно, что хуже — мать, делающая вид, что тебя не существует, или та, что отправляет сына на факультет, где работает ее подружка.
Пока Стас выслушивал Лидию Аркадьевну с отсутствующим видом, Даня вдруг вспомнил, о чем так и не догадался спросить Самчика.
— Лидия Аркадьевна, а вам следователь рассказал, почему считает, что Бычок не сам прыгнул?
В глазах кабинетной тетушки зажглись живые огоньки.
— Конечно, не для ушей студентов это все, — для приличия сказала она, — но все равно же от общажников узнаете. Мы думали, самоубийство… Неспокойный был этот Бычук, кто знает, что там у него в голове творилось. Но следователь говорит, колотая рана в сердце. Ох, такой кошмар, и прямо в начале семестра…
Как будто в середине семестра или перед летней сессией убийства студентов менее кошмарны. Распрощавшись с Лидией Аркадьевной, Даня и Стас спустились на первый этаж, взяли по кофе в автомате и отправились в универский парк.
Со Светой бродить здесь Дане было гораздо приятнее. Интересно, как она вообще? Бычок ей проходу не давал, и теперь, когда его не стало, что она чувствует? Ужас? Облегчение? Все вместе?
А что чувствует он сам?
К счастью, загадка казненных розовых зайцев не позволяла ему думать об этом сейчас. Они заняли одну из лавок.
— Десять лет назад на целое лето закрыли Центральный мост и пустили паром, — начал Стас, спрятав нос в неэкологичный пластиковый стаканчик. — У меня школа была на левом берегу, дважды в день на пароме катался.
— Это тебе сколько было?
— Семь.
— И мама пускала самого? — вырвалось у Дани. Все же он сделал некоторые выводы после сценки с Лидией Аркадьевной. Стас поднял на него равнодушный взгляд, явно догадавшись, чем вызван вопрос.
— Ну, она не всегда такой была. В общем, однажды паром накренился. Я первым выпал за борт, начал тонуть. У капитана что-то перемкнуло. Он бросил штурвал, прыгнул за мной. И тогда паром перевернулся со всеми оставшимися пассажирами. Мне потом сказали, что десять человек тогда погибло. И капитан этот тоже — меня на берег выволок, и все, сердце остановилось.
— Блин.
— Угу. В общем, я после этого в больнице оказался с пневмонией. На две недели. И пока лежал, мне подарили трех розовых зайцев.
— Странный выбор. Особенно для мальчика.
— Это случайно получилось, все три — от разных людей. Просто самая дешевая игрушка на рынке под больницей.
— Интересный способ поддержать ребенка.
— Да и пофиг. Просто… я снова начал находить таких зайцев. Вчера мне подбросили обезглавленного. Сегодня… — Стас открыл рюкзак и высыпал на лавку расчлененное розовое тельце. — Вот. А внутри… — Он одну за другой осмотрел оторванные конечности, выдирая пальцами наполнитель. Наконец из правой ноги зайца он извлек закрученную бумажку. — Внутри у них послания.
— И что там? — Даня придвинулся, беря у Стаса записку.
— В прошлой было что-то типа «В чем смысл твоей жизни?» … А что тут?
— «Думаешь, оно стоило того?» — прочитал Даня, а у самого аж в горле пересохло. — Черт, я думал, что у тебя просто с головой не все в порядке… прости. Но это правда какая-то зловещая муть. Я бы тоже испугался. Как думаешь, от кого это?
— Я не знаю. Очевидно только, что от кого-то с факультета. Этого зайца оставили на подоконнике, пока мы говорили со следователем.
— На этаже есть камеры?
— Нет. Тетя Лида… Лидия Аркадьевна на это матушке недавно жаловалась.
— Два-ка-девятнадцатый, блин. Ты сохранил предыдущего зайца?
— Нет… выбросил.
— Этого сохрани. Посмотрим, что будет дальше. А сейчас, — Даня поднялся, — нам пора на пары. Я буду внимательнее — может, удастся поймать этого игрушечного живодера на месте преступления. И узнать у него, чего ему надо.
— Спасибо, — искренне сказал Стас. И, смяв пустой стаканчик гармошкой, добавил: — Бычок — это, конечно, жесть. Что тебе сказал следователь?
Стас поделился с ним своей тайной, и теперь Даня чувствовал себя в каком-то смысле обязанным.
— У меня раньше были проблемы с законом. Отец отмазал. Самчик нашел где-то эту информацию и, по ходу, теперь хочет преподать мне урок.
— Каким образом? — насторожился Стас. Они двинулись обратно к корпусу.
— Не знаю. Возможно, попытается повесить на меня Бычка. Не представляю, правда, как именно. Черт, в голове не укладывается, что его больше нет. Еще и так…
Колотая рана в сердце.
День тянулся бесконечно долго. Одногруппники вели себя с ними по-разному: кто-то сторонился, кто-то нервно шутил, что Даня им всем сделал большую услугу, кто-то, как, например, староста Маринка, не участвовал в этом. До конца учебного дня к следователю сходила почти вся группа, и ажиотаж поутих. Но Света на парах так и не появилась. К концу дня Даня все-таки решился написать ей в телеграм.
Ты как?
Ответ пришел незамедлительно.
Паршиво. Он падал мимо моего окна, по ходу
Я и не услышала ничего
В 6 утра нас всех подняли
