— Что же вы не добавили свой любимый цемент? — фыркнул маг.
— И верно, — огорчилась я. Но тут же встрепенулась и весело объявила: — А теперь рвём книги на мелкие клочки!
— Может, взорвать? — Устин сложил пальцы, готовясь выпустить магию. — Так будет намного быстрее...
— И что потом останется?
— Замок устоит, мебель уцелеет, — равнодушно пожал плечами маг. — А этот хлам бесполезен. Обычный мусор.
— Нам нужна бумага, — терпеливо пояснила я. — Только мелкая. Можно порвать или порезать.
— Может, я помогу? — Приподняв лапу, кот выпустил сверкающие когти и кровожадно оскалился.
— Вот-вот! — ухватилась я за идею. — Только осторожнее, не поцарапай пол. И отдай Офигейро крышку!
Кот с воплем голодного барса бросился в кучу старых разодранных книг, и во все стороны полетели клочки. Мы с Анитой, смеясь, ловили их и, окуная в клейстер, быстро накладывали на формы. Януарий Второй активно кружил над нами, создавая сквознячок, и клей высыхал в считанные минуты.
Офигейро, орудуя сразу несколькими кисточками, которые зажимал пальцами, покрывал выпуклые крылья бумажных бабочек красками, а Устин.
— Может, укрепите их, как стены? — Желая вовлечь папу малышки в творческий процесс, я протянула ему одну из готовых игрушек. — Пусть прослужат долго-долго!
Маг посмотрел на меня с таким изумлением, будто я предложила ему угостить магнеров пельменями, но тем не менее коснулся пальцем гигантской бабочки. По бумаге пробежалась чёрная молния. Игрушка вдруг потяжелела, потеплела. И полетела! Коснувшись стены, она застыла, словно простое украшение дизайна, но было видно — бабочка живая!
Я затаила дыхание, совершенно не представляя, что сейчас произошло. Устин же прошептал:
— И как вам в голову приходят такие идеи, София?
— Что? — заволновалась я, но маг просто развернулся и быстро вышел.
— Мам! — подбежала ко мне запыхавшаяся Анита. Зевнув, она помотала головой и попросила: — Сделаем ещё?
— Завтра, малышка. — Задумчиво глядя вслед Устину, я погладила её по голове. — Уже поздно. Детям пора спать.
Уложив девочку, я поцеловала её в лоб. Задержавшись у порога, внимательно осмотрела «бабочек», прилепившихся к стенам. У меня было стойкое ощущение, что эти странные магически рождённые существа будут служить Аните. Будто верные защитники, станут охранять её сон.
Я тихонько прикрыла за собой дверь и прижала палец к губам, чтобы Януарий завывал потише. А сама быстро направилась в залу поющего металла. Как я и предполагала, Устин был здесь.
— Об этом я и говорю, Бэтрис, — раздался его строгий голос. — Или ты мне не веришь?
Подслушивать не хотелось, и я сделала шаг, чтобы уйти, но меня будто пригвоздил ответ женщины с голосом старика:
— Стражи укрепляли стены своих замков не ради забавы, а чтобы запирать межпространственные двери в Замирье! Магнус столетиями пролезал в щели и разрушал наши старания... Магнеры атаковали слабые замки и убивали хранителей. Одного за другим вырезали нас, как скот! Шаад менялся, отравляясь воздухом Замирья и впитывая землёй магию стражей. Мы все виноваты в том, что случилось с этим миром. И после всего ты утверждаешь, что можно было жить иначе?!
— Предполагаю, — сухо возразил Устин.
— Стоит убедиться, прежде чем выдвигать безумные идеи! — крикнула она, и стало тихо. Через стук сердца я услышала мягкий голос Флоренс:
— Ты знаешь, что ей пришлось пережить.
— Я знаю, что нам всем пришлось пережить, — холодно оборвал её Устин.
Услышав печальную мелодию, я догадалась, что маг идёт к выходу, и испуганно прижалась к стене. Пока пыталась придумать достойное оправдание своему появлению, дверь распахнулась. Я втянула воздух в лёгкие, но Устин, не глядя по сторонам, быстро прошёл мимо.
Не заметил?
Выдохнув с облегчением, я заглянула в залу и удивлённо ахнула при виде слепящего луча света, вырывающегося из пола и рассеивающегося по стеклянным шарикам. Но, вспомнив слова кота о металле, объединяющем Офигейро и поющий пол, решительно вошла. Свет уже начал меркнуть, поэтому я поторопилась позвать:
— Флоренс! Это София. Мы можем поговорить?
Моя идея, кажущаяся безумной, снова оказалась правдой.
Глава 44. Звонок другу
Я сидела на полу и, вытянув руку, трогала магический свет. Кожу слегка покалывало, будто я находилась на чрезмерно активном солнце без защитного крема. Но, в отличие от ультрафиолетовых лучей, эти не оставляли следов. Во всяком случае сейчас.
— Удивительно, что наша связь всё ещё сохраняется, — задумчиво проговорила моя собеседница.
И пусть я её не видела, всё равно была уверена, что Флоренс — миловидная женщина лет тридцати с хвостиком. Наверняка у неё мягкая улыбка и усталый взгляд карих глаз. А ещё тёплые нежные руки... Как у мамы.
Быть может, мы сблизимся? Мне не хватало подруги в этом мире. Той, которой можно и пожаловаться на несправедливость бытия, и поболтать ни о чём, и поделиться опытом. Такой, как. Я отдёрнула руку и призналась:
— Я предположила, что так будет. Ведь вы волшебники!
Услышав её тихий приятный смех, я тоже невольно улыбнулась.
— На самом деле не все стражи обладают магией. Для этого нужно родиться с даром. Но со временем даже ты сможешь использовать силу этого мира. Шаад пропитан ею.
Она замолчала, будто не решаясь говорить дальше. Я кивнула и осторожно призналась:
— Я услышала часть вашей беседы. Не нарочно, разумеется. Война между магнерами и стражами изменила этот мир, верно?
— Не совсем, — спокойно ответила она и уточнила: — Разве Устин не рассказывал об этом?
— Он не очень разговорчив, — ушла я от ответа.
Почему-то не хотелось обсуждать отца Аниты с другой женщиной. Даже с такой милой, как Флоренс.
— В этом весь Устин, — неожиданно рассмеялась моя собеседница. — Всегда был таким! Не поверишь, даже Аниту учила её мама, а отец лишь проводил испытания.
— Очень даже верю, — проворчала я и возмущённо добавила: — Устин относится к девочке так, словно она взрослая. Никаких поблажек и скидок на возраст малышки!
Прижав ладонь к губам, ахнула:
— Святые пингвинята! Да что же это я? Ведь не хотела сплетничать. Извините.
— Я понимаю, — поддержала меня Флоренс, и я услышала тяжёлый вздох. — Мортон был точно таким же. Едва ли не с рождения тренировал наших детей. Увы, не все получили его силу и дар. Это сильно расстраивало мужа, ведь все мы хотим, чтобы дети были самостоятельны и умели позаботиться о себе. Родители не всегда будут рядом.
Она снова вздохнула, а я вспомнила, как бедняжка Анита жила одна почти полгода. Ребёнок выжил в чудовищных условиях! Да, ей пришлось питаться одной картошкой фри, носить старую одежду и спать на сеновале, но она справилась. И при этом всегда была настороже, готовая отразить атаку жутких монстров.
