– В темноте ты богиня без лица.
– Мне это не кажется комплиментом.
– А поскольку ты Артемида – охотница, это говорит о том, что после убийства ты «терзаешь всех и каждого».
Она прошла вперед и включила свет.
– Ты скотина. Сегодня будешь спать у себя. Один.
Глава двадцать девятая
Стамбул – Татван, Турция
– Фатима, почему нам нельзя посмотреть дворец Топкапы?
– Нет времени. Мы должны купить билеты на поезд.
– Опять поезд? Меня уже тошнит от них.
– Это последний.
– Куда мы поедем?
– На граница между Турция и Ирак.
– Я не хочу в Ирак!
«Сколько еще мне терпеть эту негодницу?»
– Нас ждут. Я сказала им, что мы едем.
– Я видела по телику, что Америка выиграла войну в Ираке.
– Крестоносцы-капиталисты выиграли «Буря в пустыне», первая битва, но будут и другие. Война выиграй мы.
– Кто это мы?
– Исламский джихад, Иншалла!
– Это значит «Божьей волей», да?
– У тебя отличная память, Рэйвен. Когда мы будем ехать в поезде, ты вспоминай катрены Тедеску.
– Не понимаю вас.
– Поймешь со временем.
– Скажите сейчас.
Она вывернула руку Рэйвен под чадрой и притянула ее к себе.
– Ты мне не приказывай. Я, майор Фатима Саид, говорю тебе, что делать и что не делать.
– Мне больно.
– Это ничто рядом с тем, что ты чувствуй, если будешь не слушать меня.
Она не могла разглядеть выражение лица Рэйвен сквозь чадру. Но ослабила хватку. Не стоит настраивать ее против себя. Им предстоит большая работа.
Она взяла ее за руку и подошла с ней к билетной кассе вокзала Хайдарпаша.
– Два спальный на догу-экспресс из Стамбул в Татван.
– Два ватакли вагон на догу-экспресс, – сказал билетер. – Вы сэкономите 20 процентов, если купите туда-обратно.
– Мы не будем обратно.
Она заплатила в евро и получила билеты. Взяв Рэйвен за руку, она сказала:
– Идем, хулиганка, мы садимся в поезд.
Когда они садились в вагон, к ним подошел кондуктор и попытался помочь Фатиме, но она отстранилась со словами:
– Вы не должны трогать меня.
– Прошу прощения, мадам. Я забыть. В Турции не как у вас в стране.
– …а меня можете трогать…
Кондуктор как будто смутился. Снова пробудилась Никки. Фатима подтолкнула ее в вагон. А затем повернулась к кондуктору и покрутила пальцем у виска.
– …да пошла ты. это не у меня крыша поехала. я не сумасшедшая…
Фатима пожала плечами и сказала кондуктору:
– Видите?
И кондуктор принялся помогать другим пассажирам.
Как только они оказались в купе, она сняла с головы чадру, а также – с головы Рэйвен. Она пристально посмотрела в глаза девушки.
– Предупреждаю последний раз, Рэйвен или Никки, если будешь не слушаться, я тебя усыплю до место прибытия.
– Извините. Постараюсь быть хорошей.
Похоже, это была Рэйвен.
– Ты сделай больше, чем стараться.
– Я постараюсь сделать больше, чем постараться.
Фатима отвесила ей пощечину.
Рэйвен ответила тем же, после чего стянула с себя чадру, оставшись в одном белье. Она скрестила руки на груди и сказала:
– …ну и что ты, сука, сделаешь теперь?..
– Значит, ты снова стала другой. Я вижу только один способ справиться с тобой.
Она открыла рюкзак и достала черный футляр. Вынув оттуда шприц, она прикрутила иглу.
– Нет! Пожалуйста! Я буду хорошей!
Рэйвен кинулась к двери и попыталась открыть ее. Фатима схватила ее одной рукой, швырнула на койку и всадила иглу.
– Мне страшно! Я боюсь!
– Тебе нечего бояться. Ты войдешь в полусон, пока мы будем ехать в Татван. Когда ты проснешься, ты не вспомнишь об этом.
– Ч-что вы х-хотите с-сделать со мной?
– Я буду задавать вопросы, а ты – отвечать. Я часто видела, как твой отец гипнотизирует тебя. Когда ты проснешься, ты ничего не вспомнишь.
Глаза Рэйвен закатились. И закрылись. Голова поникла. Теперь Фатиме предстояло перевести ее из полусна в гипнотический сон. Она присела рядом и сказала шепотом:
– Ты спишь – и Рэйвен, и Никки, но вы обе слышите мой голос. Вы обе должны слушать мой голос. Слушайте, как крутятся колеса поезда… мягче… мягче… Слушайте, как листья шелестят на ветру. Даже во сне вы можете говорить. Вы меня понимаете?
Стон. Кивок.
Хорошо. Фатима планировала это с тех пор, как Тедеску велел ей оставить его вдвоем с Рэйвен в изоляторе. Теперь у нее появилась возможность выяснить, что Рэйвен сказала ему тогда.
– Мы вернемся назад во времени, в афинскую лечебницу. Мы идем в больницу, повидать твой бывший учитель, Ясон Тедеску. Ты видишь мистер Тедеску?
– Да, – прошептала Рэйвен.
– Что он делает?
– Говорит мне произнести строчки, которые я прочитала у него в кабинете.
– Повтори их мне.
Рэйвен содрогнулась.
– Огонь! Не хочу сгореть! О господи, только не огонь!
– Спи, Рэйвен, спи. Успокойся. Огонь прогорел. Попробуй снова. Что в этих строчках?
– Я не помню.
– Во имя Аллаха, ты должна помнить.
– …мы слишком высоко! слишком высоко! я упаду и сломаю шею! не смотреть вниз…
– Ну хорошо, Никки. Я уверена, что твой отец не заблокировал внушением твою память про пророчества Тедеску. Произнеси первый катрен: ЧТО.
Никки качнулась вперед-назад и стала бормотать:
– …в башне на семи ветрах безликая богиня устремила в будущее взор. и, зверея царственно, она терзает всех и каждого, точно мясник… под утопленной стеной сбежавший быкочеловек к земле приник, пятилистником взрывается смертный приговор…
– Дальше.
– …это все, что я слышала…
– Должно быть еще.
Голова девушки упала, она погрузилась в глубокий сон. Должно быть, доктор Слэйд спрятал пророчества в глубине пограничной/сценической личности Рэйвен. Чтобы преодолеть этот барьер постгипнотической команды, Фатима должна найти способ обойти страх огня Рэйвен и страх высоты Никки.
