Что тянуло меня в эти города? Что я надеялся отыскать так далеко от места, где оборвалась жизнь самого дорогого для меня человека? Кажется, я не понимал и сам, двигался влекомый одной лишь инерцией следовательского чутья. Я вошел в затяжное алкогольное пике, в крутейший штопор, который должен был закончиться моей смертью, но почему-то не заканчивался. И первый звоночек случился, когда я задумался, откуда берутся деньги на все эти переезды, перелеты, на гостиницы и недешевую выпивку.
Да, у нас с Ольгой были накопления, но когда я в один из редких трезвых дней взглянул на счет, сумма на нем не только не уменьшилась, но даже существенно подросла. Что заинтересовало меня сразу, так это то, почему деньги поступали через банкоматы тех городов, где я… где я что? Я впервые задумался, в чем заключалось мое «расследование». И, к ужасу своему, не сумел найти ответа.
Зато, анализируя новости местных сайтов, обнаружил пугающие последствия моих спонтанных путешествий: во время моего пребывания в каждом из городов происходило убийство или исчезновение женщины. Некоторые сайты, не чурающиеся желтизны, живописали отсутствие у жертв внутренних органов. Я читал эти выхолощенные, точно под копирку написанные, тексты и все глубже погружался в безумие. Искал иное объяснение и не находил.
В общем, да, я хотел покончить с собой, но каждый раз что-то меня останавливало. Ты ни в чем не виноват, нашептывал внутренний голос. Это фантастическое, страшное совпадение, только и всего. Если ты умрешь сейчас, не отыскав настоящего убийцу, Ольга так и останется неотомщенной. Так он говорил, и в его словах был определенный резон. Но не рациональность доводов, не воззвание к памяти о былой любви уберегли меня от шага с крыши, а оформившиеся подозрения.
Внутренний голос был не мой.
Чужой.
Так я нашел Чудовище и закрыл от него свои мысли.
А оно, заметив это, сделалось втройне осторожным.
* * *
Мелкие острые зубы вгрызаются в мое запястье и рвут, рвут, терзают мясо, пытаясь добраться до кости. Я дергаюсь всем телом, сбрасывая невидимого хищника, но вместо этого с силой прикладываюсь обо что-то твердое затылком и локтем. Новая, отрезвляющая боль взрывается в мозгу сигнальной ракетой, ненадолго расцветив стоящий там туман тревожно-красным. Только не кричать! Не кричать! Я осторожно приоткрываю один глаз и чудом удерживаю подпрыгивающую к горлу желчь. Открываю второй глаз. Тааак, неторопливо. Я лежу на полу, на кухне. Как же меня размотало, поверить не могу. Самое жестокое похмелье, помноженное на два, и близко не сравнится с моим нынешним состоянием.
Пахнет давлеными апельсинами. Грызущая боль в запястье не унимается. Свободной рукой я нащупываю самодельный браслет на пластиковой кнопке. Как знал, что в критической ситуации пальцы не справятся с более сложным замком. Но даже так я открываю застежку только с третьего раза, буквально сорвав разбудившее меня приспособление: дешевый мобильник, с корпусом, обклеенным канцелярскими кнопками. Аппарат вибрирует от входящего звонка, елозит по коже, оставляя глубокие красные царапины. Я раненое Чудовище.
С облегчением сбросив звонок, я успеваю пару раз глубоко вдохнуть, и тут телефон начинает вибрировать вновь, впиваясь десятками иголок в мою ладонь. Я нажимаю отбой, мстительно вдавливаю, словно расплачиваюсь за нанесенные мне раны. Жму, пока экран не гаснет. Ира будет звонить не переставая. Конечно, это единственное доступное ей действие, а она в панике. Да что там! Если я хоть что-то понимаю, то она в смертельном ужасе.
Очень аккуратно, стараясь не шуметь, я поднимаюсь на четвереньки. Громко сказано. Я переваливаюсь на бок, словно мешок с картошкой. Только сейчас замечаю, что я весь в поту, даже волосы слиплись, как после душа. Кое-как встаю на ноги. Колени дрожат, пот льет градом, сильнейшие судороги то и дело прошивают тело навылет. Все указывает на интоксикацию, но, черт возьми, каким образом? Я не ел сутки. Специально не ел. Пил только бутилированную воду. Я голодное Чудовище.
Я вываливаюсь в коридор. Иду шатаясь, прихватывая стены влажными ладонями. Я голое, покрытое слизью Чудовище. Крадусь, неслышно ступая босыми ногами. Там, в комнате, привязанная к креслу женщина сходит с ума от страха. Там то, что мне необходимо. И я надеюсь, что не ошибся, потому что, если я ошибся… Господи, помоги ей! Помоги нам обоим.
Давя сомнения в зародыше, проскальзываю в комнату. Сначала я вижу Иру, ее расширенные зрачки напоминают маслины. Нижняя челюсть дрожит и дергается, но скотч… да, я не пожалел скотча. Я вижу Иру, и холод разрастается у меня в животе, скручивает кишки. Я задыхаюсь, хватаю ртом воздух и думаю только о том, что у меня еще есть шанс что-то изменить. Просто разбежаться и высадить головой окно. Ира живет на третьем этаже – этого должно хватить, если вниз головой… Но потом я понимаю, что глаза Иры смотрят не на меня. И это действительно все меняет.
Облегчение захлестывает меня с такой силой, что я едва не валюсь с ног. Мне бы испытывать ужас, отвращение, на худой конец, но все это тонет в тихой радости – я не псих, я не маньяк, я не Убийца Зеленоглазых Блондинок. Потому что в углу комнаты стоит мое Чудовище.
Прозрачное, текучее, оно напоминает сгусток слизи, по непонятной причине принявший форму человека. Конкретного человека – у Чудовища знакомое телосложение. Не раз и не два мне доводилось видеть его в зеркале. Даже черты аморфного лица неуловимо напоминают мое. Сквозь него просвечивают книжные полки. Я даже могу разобрать надпись на корешке «Легкий способ бросить курить», Аллена Карра. Ира, ты курила?
В унисон моим мыслям Ира начинает мычать, пытается вырваться, хотя, казалось бы, должна осознавать всю бесплодность таких попыток. Но я ее понимаю. Понимаю, да. Когда ты обездвижен в собственной квартире, а рядом с тобой – голый незнакомец и его призрачная проекция, кого угодно потянет сбежать. Мне хочется ударить Иру. Несильно, дать пощечину или подзатыльник, только бы она угомонилась. Производимый ею шум портит момент.
Лишь сейчас я осознаю, что дальнейшего плана у меня нет. Даже в самых смелых фантазиях я не заходил настолько далеко. Я скорее готов был принять, что вибрация телефона разбудит меня, когда я стану выгрызать Ирине нутро, и тогда останется одно – удавиться на дверной ручке. Но как быть с этим призрачным слепком? Что делать? Как бороться? Тем более что, судя по всему, Чудовище ожидало меня.
А ведь верно. Ожидание читалось в его позе, в наклоне прозрачной, напоминающей медузу, головы. Мне вдруг стало неловко за глупые ухищрения, за самодельный будильник, за попытки отбить запах, но больше всего – за наготу. Хотя, казалось бы, в этом мы с Чудовищем были на равных. Единственное, за что я не испытывал стыда – это за приманку. Прости, Ирина, тебе просто не повезло. Месть подобна селевому потоку – сметает все на своем пути.
Тренированное тело помнит, что нужно делать. Я надвигаюсь, чуть согнув колени, выставив руки перед собой. Пальцы готовы рвать амебоподобное тело на части. Внутри Чудовища угадываются органы и сосуды. Я почти уверен, что смогу навредить ему. Смогу убить эту тварь. Эту мерзость, отнявшую у меня жену, любовь и жизнь, пусть даже я не помню цвет глаз женщины, которую любил.
