Это было не просто неожиданное падение двери. Более всего впечатляло поразительное сходство со сценой из моего романа, действие которой разворачивалось в развалинах средневекового замка, похожих на эту больницу. Герой выслеживал там преступника, и в какой-то момент он толкнул дверь, которая с шумом опрокинулась на землю, точно так же, как сейчас, спугнув хищную птицу.
Я не мог прийти в себя от волнения.
Мне, естественно, был известен сюжет моего романа. Герой, продолжая поиски преступника в замке и двигаясь по прогнившим полам, провалился этажом ниже и сильно ушибся. Только я был на первом этаже, так что тут что-то не сходилось. И я не мог подняться на другие этажи, потому что их просто не было.
Вдруг мне в голову пришла одна мысль: а что, если здесь есть подвалы? Туда можно свалиться сквозь прорехи в полу первого этажа… Это нужно проверить.
Продолжая сжимать в руке «беретту», я медленно сделал несколько шагов вперед, наступив на упавшую дверь, и нервно обшарил взглядом темноту. По-прежнему никого.
Я оказался в огромной совершенно круглой лестничной клетке, соединявшей все этажи, с массивными резными колоннами на каждом уровне, которые были связаны между собой искусно сделанной балюстрадой. Этажей больше не было, но остались балки перекрытий.
Вероятно, когда-то все это было под куполом, но он тоже исчез, оставив дыру, зияющую в открытом небе. Широкая лестница поднималась, поворачиваясь вокруг своей оси, но на высоте двух метров она обрывалась, последняя ступень повисла в воздухе. Все остальное словно растворилось во мраке.
Воздух был холодным, сухим и ничем не пах. Будто мертвый.
На полу оказалось не слишком много растительности, но он весь был покрыт обломками дерева и кусками штукатурки. Паркет повсюду был выщерблен. Надо бы посмотреть поближе.
Я сделал еще семь или восемь шагов. Остатки паркета трещали под ногами. Я встал на колени перед темным пятном там, где не хватало планок, но ничего не увидел: сплошная чернота. Я решил ненадолго включить фонарик на телефоне; в любом случае грохота упавшей двери было достаточно, чтобы определить мое местонахождение…
Я запустил руку в карман, но телефона там не было. Я машинально проверил другой карман, с тем же успехом. Тогда я вспомнил, что отдал его Анне, когда она прокладывала маршрут в машине с помощью приложения GPS. Она забыла вернуть его мне.
Тогда я подобрал кусок штукатурки и бросил его в темноту между планками… Прошло как минимум три или четыре секунды, прежде чем он ударился обо что-то с глухим звуком, отозвавшимся долгим эхом.
Под моими ногами была яма. Глубокая.
Это снова напомнило мне историю из моего романа. Какое тут еще нужно подтверждение?
Внезапно я осознал огромный риск, которому я подвергался, отважившись пересечь эту комнату по трухлявому полу, от которого почти ничего не осталось. И тут же у меня в голове возник пугающий образ: вот я стою на коленях на деревянной плашке, буквально нависая над бездной, готовый устремиться в эту глубокую черную яму. У меня сразу же закружилась голова, как бывало всякий раз, когда я оказывался рядом с пустотой. Мгновенное головокружение завладело всем моим существом, и меня пробила дрожь, возникло такое чувство, будто крепкое спиртное растекается у меня по венам. Казалось, я видел, чувствовал эту пустоту подо мной, словно она звала меня, стремилась поглотить. Боязнь высоты, как и все фобии, может показаться смешной тем, кто ей не подвержен. Но если вы в ее власти, в такие минуты вам не позавидуешь.
Я совершил сверхчеловеческое усилие, пытаясь овладеть собой, взять под контроль свои чувства, немного успокоиться…
Мне удалось это лишь отчасти. Теперь мне предстояло вернуться тем же путем к исходной точке, хотя, возможно, мне было предначертано свалиться в яму…
С бесконечными предосторожностями я выпрямился. Сердце билось так сильно, что я чувствовал пульсацию крови в висках. Я развернулся и сделал шаг вперед, очень медленно перенеся вес тела с одной ноги на другую. Паркет протяжно застонал, и я задержал дыхание на несколько секунд, мои ноги дрожали. Я сделал еще один шаг, стараясь двигаться как можно более плавно, хотя все мускулы моего тела были напряжены до предела: я хотел быть готовым к падению, если вдруг пол подо мною рухнет.
В конце концов я добрался до упавшей на пол двери, на которой почувствовал себя в безопасности. Перевел дыхание и постарался расслабиться, собираясь с духом.
И тут, в одну секунду, я все понял.
Поджигатель не мог устроиться в этой части больницы. Он не мог быть здесь, потому что он никогда бы не стал рисковать и ходить по такому опасному полу. Так что он, очевидно, обосновался там, где пол находился прямо на земле, а не на перекрытиях над ямой. А из тех комнат, что я видел, только в одной было нечто подобное, в первой с той стороны коридора, в той, которую заполонили кусты и деревья. Я вдруг осознал, что поджигатель именно там… Нужно было действовать быстро: я уже наделал шума, он мог улизнуть.
Я бросился по коридору с пистолетом в руке, стараясь идти так быстро, как позволяла темнота, но вдруг…
Все произошло очень быстро, за долю секунды. Пол словно исчез у меня из-под ног с сухим треском, я почувствовал, что меня потянуло вниз, и я плашмя рухнул вперед. Грудью и плечами я пробил слабую преграду в виде развороченного пола передо мной, но все же успел рефлекторно, повинуясь инстинкту самосохранения, ухватиться за край.
Я повис, держась одними пальцами, над пустотой, зияющей, черной и холодной, как могила, изодранная грудь горела от боли.
Я никогда не был великим спортсменом и в обычной ситуации ни за что не смог бы выбраться наверх. Но страх придает нечеловеческую силу. Путем невероятных усилий я стал подтягиваться на пальцах, пока плечи не достигли уровня пола, потом резко выбросил руку вперед и попытался на нее опереться. Затем пошла вторая рука, и в последнем рывке я смог опереться на локти, наклонился вперед и забросил на пол сначала одну ногу, а за ней – вторую.
Я был на последнем дыхании – лежал на животе, выбившись из сил, с перепачканным пылью лицом, сознавая, что мне несказанно повезло, но вместе с тем понимая, что я во власти поджигателя, если он находится где-то поблизости. И у меня больше не было пистолета.
Все, что произошло, в точности соответствовало эпизоду из моего романа.
Это не могло быть просто совпадением. Следовало признать очевидное: когда я придумывал эту историю четыре года назад, меня осенило не литературное вдохновение, а предвидение событий, которые должны были произойти в моей собственной жизни. События, которые происходили прямо сейчас… Конечно, интерьер замка из романа был совершенно другим: там не было такого количества растительности и расположение комнат отличалось. Но предвидение дает доступ к первичной информации, которую затем следует интерпретировать. А наша интерпретация редко оказывается верной, я быстро усвоил это в самом начале обучения у Анны. Мы создаем внутренние образы на базе первичной информации, которая была нами воспринята. Информация верна, но создаваемые образы – это чистое воображение.
