– Влюбленная пара.
– Что навело вас на эту мысль?
– Ну… взгляд, положение руки… Это кажется мне достаточно очевидным, разве нет?
– Аудио, которое последовало за картинкой, что вы услышали?
– Крик ужаса.
– Откуда вы знаете, что это был крик ужаса, а не радости или, например, боли?
– По интонации.
– А что с ней?
– Она заставила думать скорее о страхе, чем о чем-то другом.
– «Заставила думать»… Но вы смогли почувствовать страх кричавшего в этом звуке?
– Нет, конечно не почувствовал. Я внимательно прослушал запись и сказал себе, что, возможно, подобный звук характерен для страха, ужаса.
– О’кей. Запись номер два, что с ней?
Я сделал глубокий вдох:
– Если вам действительно хочется, чтобы я произнес это вслух, пожалуйста. Это женский оргазм.
– Почему вы решили, что речь идет об оргазме?
К моим щекам вновь прилила кровь. Глупо, но я не мог этого контролировать.
– Это кажется очевидным, нет?
– Что заставило вас так подумать?
Мне стало по-настоящему жарко… до удушья. И вдруг я разозлился на Анну за то, что мне приходится все это терпеть. Ситуация приводила меня в ярость. В какие игры она вздумала играть, в конце-то концов?
Я через силу взглянул ей прямо в глаза:
– «Что заставило меня так подумать?» Опыт. Когда мужчине удается добиться чего-то подобного от женщины, он этого не забудет, поверьте мне.
Она откинулась на спинку кресла и спокойно посмотрела на меня:
– Откуда вы знаете, что она не притворялась?
Это что, диалог сумасшедших? Я нервно запустил пальцы в волосы.
– Ну это же очевидно, по-моему…
– Как вы можете быть в этом уверены?
Я начал что-то бормотать, обливаясь потом, и она, видимо почувствовав наконец, что перешла черту, включила новую запись, а потом показала мне еще одно изображение.
Затем она собрала свои бумаги, лежавшие на столе, скрестила руки и посмотрела мне в глаза:
– Тест окончен.
Самое время.
– Ладно, так по каким пунктам я оказался прав? – спросил я в некотором раздражении.
Молчание, ее взгляд по-прежнему был прикован ко мне.
– Ни по одному. Ноль.
Я был раздавлен.
– Вы уверены? Все же…
– Это были не ощущения.
– Что?
– Ваша цель заключалась в том, чтобы записывать ощущения.
– Да…
– Ну вот, а все, что вы записали, – это не ощущения.
– Как это?
– Это интерпретации.
– Я вас не понимаю.
– Возьмем первое изображение. Ваше ощущение – это взгляд мужчины и движение руки женщины.
– Ну да!
– И вы сразу же интерпретировали этот взгляд и этот жест в определенном смысле: любовные отношения. Но смысл предоставил вам ваш разум, это не имеет отношения к чистому ощущению.
– Возможно, но признайте, что такая интерпретация вполне допустима…
– Вопрос не в этом…
Я глотнул кофе и откинулся на спинку стула. Вероятно, в абсолютном смысле она не ошибалась, но все же я не мог избавиться от чувства, что она играет словами.
Анна не сводила с меня глаз, как будто пытаясь уловить малейшие нюансы моей реакции.
– Когда мы обратимся к вашей интуиции, вам предстоит ощущать вещи. То, к чему интуиция приведет ваш разум, – это и есть чистая информация. Если вы станете ее интерпретировать, вы ошибетесь в девяноста пяти процентах случаев.
С этой точки зрения, все, конечно, выглядело иначе…
Ладно, хорошо, мне нужно будет об этом помнить и не дать себе попасться в ловушку вполне естественного стремления придать определенный смысл полученной информации.
– Теперь вернемся к существу дела, – продолжила Анна. – Я прошу вас точно и полно записать все, что я вам сейчас скажу.
– О’кей.
– Вчера я говорила вам, что предчувствие – это способность разума получить доступ к информации, недосягаемой обычным путем. Но термин «предчувствие» также означает и саму информацию. Отсюда широко распространенная фраза: «У меня было предчувствие…» Это ясно?
– Да, вполне.
– «Удаленное видение», разработанное Свонном и Путхоффом, – очень структурированный метод, позволяющий интуитивно войти в контакт с требуемой информацией. Эту информацию мы с вами станем называть целью. Согласны?
– Согласен.
– Например, ФБР требует от вас идентифицировать башню, которую наметил поджигатель для следующего теракта. Таким образом, в этом случае башня и будет целью.
– Очень хорошо.
Можно подумать, что это действительно возможно…
– Гипотеза, на которой базируется метод, заключается в том, что во Вселенной есть своего рода Матрица и она содержит всю информацию нашего мира. В своем обычном состоянии, то есть бодрствуя и в сознании, человек не имеет доступа к этой Матрице.
– Подождите… Я не очень понимаю, что за Матрица?
Анна на минутку задумалась и сделала глоток кофе.
– Я знаю, что разочарую вас, но, к сожалению, не могу дать ответ, который бы по-настоящему удовлетворил вас, по той простой причине, что Матрица не имеет физического воплощения и ни с чем вам известным не сопоставима. Я могу, конечно, провести определенные аналогии, но в таком случае я помещу в ваш мозг образы, которые отдалят вас от реальности. Например, если я скажу вам, что это нечто вроде огромного банка данных, в вашем мозгу появится образ компьютера. Если я скажу об универсальном архиве, вы представите старое здание, набитое пыльными документами. Естественно, Матрица не имеет ничего общего со всем этим, потому что ее не существует в физическом смысле, она не выражена материально как некий объект.
Ну-ну.
– Ваш ответ меня не удовлетворил, – сказал я. – Если Матрица физически не существует, то… где же она?
Анна улыбнулась:
– Тут я ничем не могу вам помочь. Она не находится в каком-то конкретном месте. Скажем, она присутствует в другом измерении, в другом пространстве; по сути, она состоит из всей этой информации, которая существует или когда-либо существовала во Вселенной. И может быть, она и есть сама Вселенная.
Я поморщился:
– Не стану скрывать, что с трудом готов поверить в подобные вещи. У меня есть склонность верить лишь в то, что я вижу.
Она рассмеялась:
