– Ах, – не сдержалась я, ощутив касание холодных влажных рук.
Очевидно, Мастер намочил их в ледяной воде и теперь водил по моему телу, заставляя корчиться и ерзать от контраста температур. Особое внимание он уделял груди. Я вздрагивала, когда он касался сосков. Мурашки рассыпались по телу и грозили превратиться в дрожь. Но постепенно руки Мастера согревались о мою кожу, и он отходил снова, чтобы намочить их.
Я действительно немного остыла, но не успокоилась, конечно. Мастер еще сильнее распалил меня. Он чуть опустил стол и навис надо мной, выливызывая мою влажную кожу.
– Как же я люблю твой запах, Рин. Твое возбуждение. Ты такая вкусная, сладкая, моя маленькая, – бормотал он, покрывая меня поцелуями и проводя языком.
После веревок порки и холода я стала гиперчувствительной. Казалось, если Мастер меня только коснется, я сразу кончу. Но он не трогал там, где мне хотелось больше всего. Лишь поглаживал внутреннюю сторону бедер, там, где все еще оставались следы веревок. Я поняла, что он знает меня так хорошо. Наверно, лучше чем я сама. Он не хочет моей ошибки, не испытывает мои пределы, просто ведет туда, где мне будет хорошо. Там, где будет идеально.
Окунувшись в это понимание с головой, я почувствовала очередной прилив счастья. Снова захотелось рыдать от радости. И опять Мастер оторвался от меня, едва я начала судорожно дышать, предчувствую слёзы. Он сел на меня сверху, провел пальцами по моим рукам, безмолвно прося раскинуть их в стороны.
Я развела руки, нащупав край стола.
– Ты хотела попробовать свечи, насколько я помню, – поговорил Мастер, чуть отклоняясь, чтобы взять со столешницы зажигалку. Я увидела, что там так же стоят свечи. Самые разные. – Ты можешь смотреть, но ощущения интенсивнее, если закрыть глаза.
Мои веки опустились. Мне хотелось интенсива. Хотелось взять сейчас все и даже больше. То, что он давал мне так щедро и ничего не просил взамен.
– Я начну с самых простых, Рин. Воск будет превращаться в масло на твоей коже. Не бойся.
Первые капли упали на мой живот, и я вздрогнула, но тут же простонала, потому что это было почти так же здорово, как флогер или плеть. Немного обжигало, но тут же становилось хорошо. И хотелось еще.
Мастер капал на меня воском, а потом мягко втирал его в кожу. Комната наполнилась цветочным ароматом. Я глубоко дышала, желая пропитаться этим волшебным действом целиком и полностью. Мастер растирал на мне капли, снова лаская грудь, живот, ноги, проводил по бокам.
– Прекрасно, – я слышала улыбку в его голосе. – Сейчас чуть больше, Рин. Не шевелись.
Я замерла . Снова щелкнула зажигалка, и через секунду я опять ощутила воск. В этот раз было горячее, острее, но мне нравилось. Я выгнулась, подставляя себя горячим каплям, но Мастер надавил мне на живот, заставляя лечь обратно.
– Лежи тихо, детка.
Он капал только на грудь, и я снова начала хныкать, потому что желала больше.
– Ты в порядке? – спросил он тут же.
– Да, Мастер, – ответила я, задыхаясь стонами.
– Хочешь еще, значит? Сейчас, голодная девочка.
Воск на моей груди не превратился в масло, а застыл, чуть стягивая кожу. Я пыталась понять эти ощущения, прочувствовать их, когда мастер стал капать мне на живот и бедра. Температура плавления этих свечей, похоже была еще выше, и я начала часто ойкать.
– Ты в порядке? – снова спросил он, прекратив на миг.
– Да, Мастер.
– Отлично. Эти последние, Рин. Сильнее не будет.
И он продолжил жечь капельками мой живот, бедра, плечи. Я старалась не ерзать, чтобы не мешать ему, вцепилась в края стола руками и попискивала от каждой капельки, что падала на мое тело и тут же застывала.
Вспышка и звук затвора. Несколько раз. Даже с закрытыми глазами я поняла ,что он меня сфотографировал.
Мастер никак это не прокомментировал, но я почувствовала себя еще лучше, чем было. Он хочет видеть меня такую, хочет вспоминать. Наверно, если бы я увидела свое фото на тумбочке у его постели, то обрадовалась бы меньше. Улыбка расплылась по моему лицу, и снова стало наползать лавина счастья. Он теперь надвигалась медленно, неспешно, но неотвратимо и окончательно грозила мне чем-то огромным, глобальным, стихийным.
Я почувствовала, что Мастер навис надо мной, а через секунду, его губы коснулись моих. Мы целовались, кажется, целую вечность. Он был такой нежный, медленный, ласковый, но требовательный при этом. Я отвечала со всем пылом и… любовью. Да, мы занимались любовью сегодня. Вот такой, с веревками, плетьми и горячим воском. Но это были мы. Настоящие.
Не прекращая целовать, Мастер начал водить головкой члена по моей влажной плоти. Я захныкала, ощутив потребность принадлежать ему с удвоенной силой. Он взял меня за бедра и проник внутрь. Медленно, осторожно.
– Кончай, когда хочешь, – разрешил он, отрываясь он меня на секунду и снова завладевая губами.
Я благодарно простонала, отпустила стол и завела руки за голову, стараясь показать, как благодарна ему, как ценю все, что он для меня делает, как важно мне его одобрение и похвала.
Слова были лишними. Мой Мастер все понимал так. Он продолжал двигаться в уверенном, но неспешном темпе, а потом я ощутила, как он чуть вдавил ногти и повел ими по моим бедрам, убирая застывший воск.
– Ааааах, – протяжно выдохнула я и инстинктивно сжалась, а потом сразу же отпустила.
– Дыши, Рин, дыши, – проговорил Мастер хрипло, и я сосредоточилась именно на этом.
Он продолжал двигаться и царапать, сдирая с меня воск, продолжал целовать и шептать что-то ласковое, успокоительное. А я уже не слышала, не разбирала. Моя кожа горела, мое тело выгибалось, а душа рвалась куда-то. Навстречу чему-то огромному, мощному, той самой лавине. Кажется, его ритм и был той самой стихией, что окружала меня сейчас, брала в плен, приговаривала к сладостному заточению навечно.
Я полностью растворилась в своем доверии Мастеру и позволила себе отпустить, как он и велел. Сознание как будто отделилось от тела, и я видела нас со стороны. Себя, невероятно красивую и счастливую. Его – сильного, уверенного, заботливого. Он был всем моим миром, моей жизнью, моим смыслом. Он был Кириллом и Мастером. Моим доминантом и моим партнером, моим другом и моим любимым. Он был всем.
Физическое и духовное удовольствие слились воедино, унося меня все выше и дальше, куда-то за облака, прочь из это вселенной, а потом так же медленно и плавно я опускалась, парила, возвращалась.
Я осознала себя уже не на столе, даже не в игровой.
– Добро пожаловать назад, – прошептал Мастер взволнованно, но все же тепло.
Открыв глаза, я поняла, что лежу в его объятиях, его кровати, в его комнате.
– Что… Что это было? – спросила я сипло.
Горло болело так, словно я орала на морозе два часа, а потом объелась мороженым.
