Один из магов прикоснулся к руне и яркое свечение ослепило путников. Следующий волшебник проделал тоже самое со следующим символом. Грохот, который раздавался внутри горы все громче и громче после каждого прикосновения и утихающий прежде, теперь совсем не успокаивался.
– Ты последний, – Гровин Баггз на всякий случай поднял с земли свой топор.
Маг с вулканами в глазах, лава из которых теперь светилась еще пуще прежнего, потянул руку к зеленой руне.
– Что-то внутри происходит! Слышите? Ну давай же! Чего медлишь? – Гровин Баггз схватил руку мага и положил ее к символу на камне.
В это же мгновение вся гора затряслась так сильно, что гости Средиземных Гор едва удерживались на ногах. Пещера ходила влево, вправо, вниз, вверх. Стена, руки от которой маги уже смогли отнять, стала покрываться сотнями трещин. Вместо того чтобы остановиться на самых краях двери в неизвестность, полосы поползли дальше, забираясь на стены и камень, нависший над головами волшебников. Маги испуганными глазами посмотрели на гнома, который тоже с замиранием сердца следил за тем, что будет дальше.
От землетрясения с потолка стали сыпаться мелкие камушки и песок. Жельева подбежала к гному, стоящему на коленях.
– Надо уходить! – кричала она. – Вся гора сейчас рухнет!
Но Гровин Баггз не отвечал. Он словно завороженный смотрел как исчезает преграда, не пускавшая его внутрь. Волшебница еще несколько раз дернула его за рукав, но поддавшись зову своих друзей побежала прочь, изредка оглядываясь на потерявшего рассудок охотника за сокровищами.
Гном смотрел, как твердая скала рушится и каменные осколки летят в образовавшуюся широкую пропасть. Прошло несколько мгновений перед тем, как из бездны, куда доселе проваливалось все, возникло нечто, покрытое чешуей, а на безбородого глядел исполинский желтый глаз, который был в несколько раз больше крохотного гнома. Еще через несколько мгновений в воздух, прямо из огромной пасти, вырвался поток пламени, а чудовище, цепляясь мощными когтями за скалу, взбиралось наверх и выбиралось наружу. Гровин Баггз понял, что вместо того, чтобы найти Священный Камень, который поможет его народу, он нашел то, что убьет все живое на Неймерии. Это был дракон.
***
Вольный верхом ехал по родным краям. Перед ним возвышался Гиириллан – главный дворец в Афгаарде, который и был целью наемника сегодня.
Вольные города редко принимали гостей, но любой путешественник с легкостью бы отметил, что улицы здесь наполнены теми же заботами, как и в любом другом городе, разве что всю грязную работу за постоянных жителей выполняли рабы, привезенные с юга, а сами вольные занимались теми делами, за счет которых прослыли на всю Неймерию – торговали награбленным, обучались искусству боя, воровали и просто напивались в местных тавернах.
Пока вольный с повязкой на глазу ехал по главной площади, ему попытались продать четверых вымученных гномов; повесили пойманного в Сумеречной Пустоши иркарайца на потеху жителям; предложили поставить ставку на победу волка или Лунной Кошки в загоне, который был специально устроен для боев животных. Все, что считалось отвратительным и аморальным на всем континенте, на территории Вольных Городов становилось привычным укладом жизни и поощрялось местными жителями, которые с самого детства привыкли к жестокости и хладнокровию.
Гиириллан величественно возвышался за невысокими стенами, ограждающими его от главной площади. Как только любой гость выходил из небольшой арки, ему приходилось высоко задрать голову, чтобы увидеть два величественных шпиля, пропадающих в самых облаках. Витражные окна окружали весь фасад строения, встречая путников разноцветной мозаикой на них. На каждом выступе, словно живые, сидели разные мифические каменные существа – горгульи, василиски, летучие мыши, орлы, гарпии и другие представители фауны – выдуманные и реальные.
Стражи у ворот не было – пусть по меркам остальных народов в вольных не было ничего святого, но сами они придерживались определенных правил и законов, нарушить которые значило обречь себя на смерть. Одним из таких законов была неприкосновенность Верховной Жрицы, которая сидела на троне с высокой спинкой под высокими сводами потолка необычно формы и внимательно глядела на вошедшего человека со шрамами.
– Стены Афгаарда совсем обветшали. Было бы разумно отправить на них рабов для укрепления, – сказал он.
– И я рада видеть тебя, брат, – прожурчала Измира, а ее голос разнесся под высоким сводом.
– Не будем тратить время на прелюдии. Ты слышала, что сейчас происходит на юге?
– Дордонийцы в союзе с Индуином противостоят Сарвиллу Кхолду. Чем дольше они воюют, тем сильнее становимся мы. Ничего не имею против, – кольца с драгоценными камнями на каждом пальчике Верховной Жрицы заблестели, отражая свет проникших во дворец лучей.
– Нужно воспользоваться моментом, чтобы взять магов под контроль, – вольный сел за стол, недалеко от трона, на котором стоял кувшин. Он снял клинки с пояса, наполнил свой бокал и жадно выпил из него.
– У тебя достаточно золота, чтобы содержать такую армию?
– На первое время, да.
– А что ты собираешься делать потом?
– Сделать людей главенствующей расой на Неймерии. Действующие владыки слишком много позволяют эльфам, гномам и другим тварям, которым не место на земле, – одноглазый оторвал большой кусок от жареной туши кабана.
– Превратишь их в рабов?
– Нет. Убью. Истреблю раз и навсегда. Но сначала нужно отправиться в Южные Земли. Рогар отправил меня найти своего брата.
– Зачем ему понадобился Арнет.
– Он хочет посадить его на трон Дордонии.
– А куда отправиться он сам. Не хочет ли он умереть от руки Сарвилла Кхолда?
– О, нет. Дордонийский король в очередной раз собирается удивить всех жителей Неймерии. Может быть он до сих пор жив, потому что мне нравится наблюдать за его бесконечными сюрпризами. По крайней мере, пока мне это не наскучило.
Уголки тонких губ жрицы потянулись вверх. Измира встала с трона, подошла к столу и налила в бокал воды. Вольный долго пережевывал то, что было в изобилии на столе в тронном зале его сестры, пока его взгляд не упал на нее.
– Ты ждешь ребенка? – он удивленно посмотрел на жрицу.
– Ты наблюдателен.
– Чей он? – равнодушно спросил вольный и принялся вновь пережевывать еду и запивать ее вином.
– Сарвилла Кхолда.
Одноглазый подавился и принялся кашлять так, что в любом другом обществе ему, несомненно, оказали бы помощь, но только не там, где жизнь была только в руках ее обладателя.
– Как?! Зачем ты сделала это? – сухим голосом, едва откашлявшись возмутился он.
– У тебя свои планы, брат, у меня свои.
– Бездна! – человек в шрамах смахнул все что было на столе, поднялся и схватил правительницу за горло. – Зачем ты сделала это? Ты знала, что странников не должно быть больше, но все же рискнула всем!
