Газета New York Times сообщала, что «одна из семей среднего класса с головой увязла в долгах по кредитным картам», но затем «привела свои финансы в порядок». «Но если мы сделаем неверный шаг, — отмечала Джеральдина Фрейзер, — мы вновь попадем в долговую кабалу, а это болезненно».
Всем этим людям — из научных кругов и журналистики, а также самим представителям среднего класса, вероятно, кажется странным, что должна существовать такая вещь, как дефицит, и что это подразумевает как необходимость эффективного труда с их стороны, так и личную ответственность за расходование полученного дохода. При этом во всей истории человечества не было ничего более обыденного и распространенного, чем дефицит и связанные с ним требования экономии.
Вне зависимости от наших политических и практических мер или институтов — неважно, мудры они или неразумны, благородны или постыдны, — ресурсов просто недостаточно, чтобы удовлетворить наши желания во всей полноте. Неудовлетворенные потребности — неотъемлемая часть обстоятельств, какая бы экономика у нас ни была — капиталистическая, социалистическая, феодальная или иная. Эти различные экономические системы представляют собой просто разные организационные способы достижения компромиссов, неизбежных в любой экономике.
Эффективность
Экономика — это не только действия потребителей с уже выпущенными продуктами и услугами. В первую очередь, что более важно, это их производство из ограниченных средств, то есть превращение вложенных ресурсов в продукцию. Иными словами, экономика изучает последствия решений об использовании земли, рабочей силы, капитала и других ресурсов, которые влияют на объем производства, что определяет уровень жизни в стране. Эти решения и их последствия могут быть важнее, чем сами ресурсы, ведь есть бедные страны с огромными природными запасами и такие страны, как Япония и Швейцария, с относительно небольшим количеством ресурсов, но высоким уровнем жизни. Размер природных благ на душу населения в Уругвае и Венесуэле в несколько раз больше, чем в Японии и Швейцарии, однако реальный доход на душу населения в Японии и Швейцарии вдвое превышает уругвайский и в несколько раз венесуэльский.
В основе экономики лежит не только дефицит, но и «альтернативное применение». Если бы каждый ресурс можно было использовать только одним способом, экономика стала бы намного проще. Однако воду, например, превращают в лед и пар или соединяют с другими веществами, получая бесчисленные смеси и составы. А из нефти получают не только бензин и мазут, но и пластмассу, асфальт и вазелин. Железную руду используют для производства различных стальных изделий — от скрепок до автомобилей и каркасов небоскребов.
Какую часть каждого ресурса следует выделить на тот или иной вид применения? Любая экономика должна отвечать на этот вопрос, и любая делает это — эффективно или неэффективно. Делать это эффективно — вот в чем суть экономики. Различные виды экономики — это фактически различные способы принятия решений о распределении ограниченных ресурсов, и эти решения сказываются на жизни всего общества. Например, во времена Советского Союза промышленность страны потребляла больше электроэнергии, чем американская, хотя советская промышленность производила меньший объем продукции. Такая неэффективность в превращении ресурсов в продукцию привела к более низкому уровню жизни в стране с богатейшими природными запасами — возможно, с самыми большими в мире. Современная Россия — одна из немногих промышленных стран, которая производит больше нефти, чем потребляет. Однако изобилие ресурсов не создает автоматически изобилия товаров.
Эффективность производства — скорость преобразования используемых ресурсов в продукт — это не просто технический аспект, о котором говорят экономисты. Она влияет на уровень жизни целых обществ. Визуализируя этот процесс, полезно думать о реальных вещах — железной руде, нефти, древесине и прочих ресурсах, которые идут на производство мебели, продуктов питания и автомобилей, — а не об экономических решениях, касающихся денег. Хотя для некоторых людей слово «экономика» ассоциируется с деньгами, для общества в целом деньги — это всего лишь искусственное средство достижения реальных целей. В противном случае правительство обогатило бы нас, просто включив печатный станок. Однако не деньги, а объем товаров и услуг определяют, богата страна или бедна.
Роль экономики
Среди типичных заблуждений об экономике есть и такое: якобы она рассказывает нам, как зарабатывать деньги, как вести бизнес или предсказывать подъемы и спады на фондовом рынке. Однако экономика — это не управление личными финансами или компанией, да и прогнозирование подъемов и спадов фондового рынка еще предстоит свести к надежной формуле. Например, анализируя цены, зарплаты, прибыли или внешнеторговый баланс, экономисты рассматривают влияние решений в различных отраслях экономики на распределение ограниченных ресурсов — повышается или понижается при этом материальный уровень жизни людей в целом.
Экономика не просто тема для высказывания мнения или выражения эмоций. Это систематическое изучение причинно-следственных связей, показывающее, что происходит, когда вы делаете определенную вещь определенным образом. В экономическом анализе методы, используемые экономистом-марксистом (например, Оскаром Ланге), ничем принципиально не отличаются от методов консервативного экономиста (например, Милтона Фридмана). Именно этим базовым экономическим принципам и посвящена книга.
Чтобы понять последствия экономических решений, необходимо смотреть на них с точки зрения стимулов, которые они создают, а не просто преследуемых целей. Это означает, что последствия важнее намерений — и не только непосредственные, но и долгосрочные. Что может быть лучше благих намерений? Однако без понимания того, как работает экономика, самые добрые из них могут привести страну к неэффективным и даже катастрофическим последствиям. Многие, если не большинство, экономических катастроф стали результатом политики, направленной вроде бы во благо. И этих бедствий часто можно было бы избежать, если бы те, кто организовывал и поддерживал такую политику, разбирались в экономике.
Хотя в экономике, как и в любой науке, существуют разногласия, это совсем не значит, что принципы экономики — всего лишь вопрос мнения. Например, эйнштейновский анализ физики вовсе не был просто мнением Эйнштейна, и мир обнаружил это в Хиросиме и Нагасаки. Возможно, экономические реакции не столь впечатляющи и трагичны, однако мировая депрессия 1930-х погрузила миллионы людей в нищету даже в самых богатых странах с избытком продовольствия и, вероятно, привела к большему количеству смертей в мире, чем в Хиросиме и Нагасаки.
И наоборот, когда Индия и Китай — исторически две беднейшие страны на планете — начали в конце XX века вносить фундаментальные изменения в свою экономическую политику, их экономика стала резко расти. По оценкам, всего за десять лет в Индии из нищеты выбрались 20 миллионов человек. В Китае число людей, живущих на доллар или меньше в день, сократилось с 374 миллионов в 1990 году (треть населения страны) до 128 миллионов в 2004-м (всего лишь 10% возросшей численности). Другими словами, в результате изменения экономической политики жизнь четверти миллиарда китайцев улучшилась.
