Флорида тут не уникальна. Как отмечал журнал The Economist, «почти все штаты применяют оптимистичную учетную ставку к своим обязательствам, из-за чего они кажутся меньше, чем есть на самом деле». Среди причин: «Губернаторы и мэры давно предлагают “жирные” пенсии государственным служащим, покупая таким образом голоса сегодня, а счет отправляя будущим налогоплательщикам».
Глава 20. Особые проблемы в национальной экономике
В государственной политике демагогия побеждает факты.
Дик Арми, конгрессмен, экономист
Экономические решения влияют не только на экономику, но и на масштабы государственной власти и рост государственных финансовых обязательств, включая (но не ограничиваясь этим) государственный долг. Иногда люди выносят неправильные суждения о природе правительства, из-за чего предъявляют к нему нереалистичные требования, а потом, когда эти требования не выполняются, поспешно осуждают «глупость» или «иррациональность» государственных чиновников. Чтобы понять многие проблемы национальной экономики, понадобится определенное знание не только экономических, но и политических процессов.
Сфера деятельности правительства
Хотя некоторые решения четко политические, а некоторые — четко экономические, существуют области, где выбор можно делать с помощью любого из этих вариантов. Жилье, транспорт, образование и многие другие вещи могут предоставить как правительство, так и рынок. Если решение можно принимать и политически, и экономически, необходимо не только определить, какой конкретный результат будет предпочтительнее, но и какой именно процесс улучшает перспективы для его достижения. Это, в свою очередь, требует понимания того, как каждый процесс работает на практике с учетом стимулов и ограничений, а не в идеальных условиях.
Общественность может выражать свои желания путем выбора либо в кабинке для голосования, либо на рынке. Однако политический выбор предоставляется реже и обычно становится окончательным до следующих выборов. Кроме того, в политическом процессе вам, как правило, предлагается «пакетная сделка», когда нужно принять или отвергнуть весь спектр позиций одного кандидата (по экономическим, военным, экологическим и прочим вопросам) при сравнении со спектром позиций по тем же вопросам другого кандидата. Избиратель может предпочитать в одних вопросах мнение первого кандидата, а в других — второго, но в день выборов такая позиция неприемлема, и надо решать, кого выбрать. Напротив, на рынке покупатели могут делать выбор ежедневно: покупать молоко у одной компании, а сыр у другой или отправлять одни посылки службой Federal Express, а другие службой United Parcel Service. Через день или неделю они могут изменить мнение и выбрать что-нибудь другое.
Практически никто не уделяет столько времени и внимания выбору кандидата, как принятию решения, куда пойти работать, где снять квартиру или купить дом. Более того, на рынке население обычно покупает готовые продукты, а на политической арене выбирает среди конкурирующих обещаний. На рынке клубника или автомобиль, которые вы собрались купить, находятся прямо перед глазами, а утверждения кандидатов о том, какой политике они намерены следовать и каковы ее предполагаемые выгоды, приходится принимать на веру. В рыночной экономике спекуляция — это всего лишь один из ее аспектов, а в политике она суть выборов.
Впрочем, в день выборов каждый избиратель имеет по одному голосу, в то время как потребители на рынке выражают свои желания с помощью совершенно разных денежных сумм. В течение жизни долларовые различия могут выравниваться, поскольку один человек с годами переходит из одной категории в другую, хотя различия существуют в любой конкретный момент.
Учитывая, что на рынке богатство играет определенную роль, многие предпочитают переносить решения на политическую арену, полагая, что тут у всех более равные условия. Но у богатых людей качественнее образование и больше свободного времени, которое можно потратить на политическую деятельность и овладение юридическими формальностями. Все это приводит к непропорционально сильному влиянию богатых на политический процесс, тогда как тот факт, что небогатые люди в совокупности часто имеют больше денег, чем богатые, скорее придает небогатым больше веса на рынке, чем на политической или юридической арене — в зависимости от вопроса и обстоятельств.
Часто на правительство смотрят как на нечто единое и монолитное, олицетворяющее общественные интересы. Однако различные элементы в правительстве реагируют на разные внешние группы людей и нередко находятся в оппозиции друг к другу как по этой причине, так и в силу межведомственных трений. Многие вещи, предпринимаемые государственными мужами в ответ на определенные стимулы и ограничения в ситуациях, в которых они оказываются, наблюдатели описывают словом «иррациональные», хотя рациональности в них намного больше, чем в самом предположении, что эти чиновники выражают общественные интересы.
Политики любят приходить на помощь конкретным отраслям, профессиям, классам, расовым или этническим группам (от кого можно ожидать голосов или финансовой поддержки) и представлять выгоды этих групп как чистую пользу для страны, причем такие тенденции характерны не для какой-то одной страны, а широко распространены по всему миру. Один писатель из Индии представлял ситуацию так:
Политикам не хватает смелости приватизировать огромный убыточный государственный сектор экономики, потому что они боятся потерять голоса работников из профсоюзов. Они сопротивляются отмене субсидий на электроэнергию, удобрения и воду, поскольку боятся голосования фермеров. Они не трогают дотации на питание из-за множества голосов бедняков. Они не убирают тысячи контролеров в различных штатах, которые мешают работе частного бизнеса, потому что не хотят потерять кучу голосов государственных служащих. Между тем такие дотации вносят хаос в финансы штатов и усугубляют наш позорный дефицит бюджета. Если не взять дефицит под контроль, страна не станет конкурентоспособной, а темпы роста не увеличатся до 8–9%, необходимых для создания рабочих мест и повышения шансов большинства людей реализовывать свои способности в довольно короткий срок.
Хотя в Индии такие проблемы особенно характерны, они никоим образом не ограничиваются этой страной. В 2002 году Конгресс Соединенных Штатов при поддержке обеих партий принял закон о субсидировании фермерских хозяйств, который, по оценкам, за следующее десятилетие обошелся средней американской семье больше чем в 4 тысячи долларов — в виде раздутых цен на продукты питания. В Бразилии огромные финансовые проблемы возникли после установления правительством таких щедрых пенсий государственным служащим, что их экономическое положение на пенсии оказалось лучше, чем в период, когда они работали.
Один из видов давления на правительства вообще и на избираемые правительства в частности — призыв «что-нибудь сделать», даже если они ничего не могут сделать для улучшения ситуации, зато многое из того, что могут, несомненно, ее ухудшит. Экономические процессы, как и любые другие, требуют времени, но политики не желают его давать, особенно если их оппоненты выступают за быстрые решения вроде контроля зарплат и цен во времена администрации Никсона или ограничений на международную торговлю в период Великой депрессии 1930-х годов.
