Она стянула с меня галстук и положила его на руку так, чтобы намекнуть, что собирается его купить.
— Это будет весело. Моя семья замечательная, и они умирают от желания познакомиться с тобой. Я обещаю, ты проведешь самое замечательное время.
Она рассказала мне все о них.
Я знал их имена. Профессии. Хобби.
Я даже знал имена родственников, которые ушли из жизни.
Когда Билли посмотрела на меня, чтобы я дал ей ответ, в ее глазах было столько обожания. Столько эмоций. Со мной эта девушка не могла скрыть свои чувства, как бы она ни старалась. Билли показывала все, и я съедал каждое чертово выражение.
Вот почему меня убило, когда я сказал:
— Я не могу. — Когда на ее лице появилось разочарование, я добавил: — Я собирался рассказать тебе о вечеринке, на которой должен присутствовать в следующую субботу. Это просто вылетело у меня из головы.
Она ничего не сказала.
— Ты же знаешь, я бы не упустил шанс встретиться с твоей семьей, если бы это не было чрезвычайно важно. — Я вздохнул. — Мне очень жаль. — Моя рука сжалась сильнее, что она восприняла бы как извинение.
И это была… ложь.
Я смотрел на женщину, которая была мне так дорога, произнося слова, которые и близко не были похожи на правду.
Это была моя новая реальность.
То, как я решил жить, пока она меня не презирает.
— Все в порядке. — Она положила руку на мою грудь, около сердца. — Ты знаешь, я понимаю, Джаред. Раньше я была такой же в отношении работы.
Она еще не согласилась лететь, но уже начала открываться для этой идеи.
С момента аварии прошло шесть месяцев. Я считал это прогрессом в дополнение к тому весу, который она набрала, придав ей тело, которым я восхищался в самолете.
Билли была почти у цели.
Это было то, на чем я сосредоточился, чтобы мое сердце билось ровно, а затем я спросил:
— Как ты собираешься вернуться домой?
Она сделала глоток чая.
— Я собираюсь взять напрокат машину и поехать.
— Это займет шесть часов, если ты не попадешь в пробку. — Я отставил кофе и потянулся за телефоном, чтобы отправить сообщение своему помощнику. — Я попрошу Тони отвезти тебя.
— Не говори глупостей, Джаред. — Она положила руку мне на запястье, останавливая меня от набора текста. — Я вполне способна сама доехать до штата Мэн.
Я снова сжал челюсть.
— Позволь мне хотя бы дать тебе свою машину. — Я убрал телефон, мои пальцы скользнули к ее лицу. — Скажи «да», — прорычал я, глядя на ее губы, — потому что я не позволю тебе сказать «нет».
Она улыбнулась сквозь мою хватку.
— Да.
— Хорошо. Тогда все решено.
Вот только ничего не было решено.
Ни черта подобного.
ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ
ХАНИ
ЗИМА 1987
— У нас есть ответ, — сказала доктор Кац супругам, стоя у больничной койки Хани.
Несколько часов назад доктор завершила операцию по исследованию брюшной полости Хани ― последний тест, который необходимо было провести, чтобы выяснить, в чем дело. Когда Хани выписали из реанимации и поместили в отдельную палату, она с нетерпением ждала, когда врач сообщит им свои результаты. К сожалению, ей предстояла еще одна операция, поэтому супругам пришлось подождать, чтобы узнать новости.
Хани затаила дыхание, когда доктор Кац взглянула на карту в ее руках.
— Это эндометриоз.
Хани почувствовала, как сжалась рука Эндрю, когда он держал ее пальцы, и все ее опасения подтвердились. Именно по этой причине она так долго не могла забеременеть, именно поэтому у нее случился выкидыш на восьмой неделе.
Если бы ее муж не был врачом, она, вероятно, не сделала бы ни одного из этих анализов. Но когда с каждым месяцем Хани становилось все труднее, она решила, что ей нужны ответы. И Эндрю боролся, чтобы достать их для нее.
Пока Хани проходила все тесты, она провела свое исследование, отправившись в библиотеку Портленда и изучив все, что могла, о женском бесплодии. Она обнаружила, что информации по этому вопросу не так уж много, но ее было достаточно, чтобы понять, с чем она столкнулась.
Эндометриоз ― это термин, который встречался часто.
Лекарства от него нет, и она знала, что это означает, что шанс забеременеть невелик.
— Это не самая плохая новость, — сказала доктор Кац. — Но это, конечно, создает некоторые проблемы. Я попрошу вас подлечиться и прийти в офис на следующей неделе, чтобы мы могли все обсудить. — Она положила руку на ногу Хани, которая была укрыта одеялом. — Обязательно отдохните.
— Она и пальцем не пошевелит, — сказал Эндрю.
Доктор Кац кивнула.
— Если вам что-нибудь понадобится, у вас есть мой домашний телефон.
— Спасибо, — тихо ответила Хани и посмотрела, как доктор покидает ее палату.
Эндрю сидел в кресле рядом с кроватью Хани и сжимал ее пальцы, пока она, наконец, не посмотрела на него.
— Ты станешь матерью.
— Пожалуйста, не говори так. — Она подняла руку с подключенной капельницей и закрыла ею рот.
— Ты хочешь, чтобы я сказал, что сдаюсь? Что я не думаю, что наши мечты, в конце концов, сбудутся? Потому что я этого не сделаю, детка. — Эндрю поцеловал костяшки ее пальцев. — Я всегда буду настроен позитивно, и это одна из причин, по которой ты вышла за меня замуж.
Хани перестала сдерживать слезы и позволила им пролиться.
— Я просто хочу ребенка. — Она ненавидела, что гниль вернулась в ее желудок. Пустота. Страх от осознания того, что ничто и никогда не заполнит ее живот, что он навсегда останется полым и печальным, поглощал ее.
Сегодня было так же больно, как во время выкидыша.
Только сегодня она узнала, насколько сломано ее тело.
— У тебя будет ребенок, — сказал он, проводя губами по ее коже. — Я обещаю.
Хани была благодарна за то, что рядом с ней был такой замечательный мужчина. Тот, кто верил в нее с такой силой, которой у нее самой не было. Тот, кто никогда не терял надежды.
Она провела большим пальцем по лицу мужа и прошептала:
— Я так устала.
— Ты хочешь, чтобы я ушел?
— Нет.
Эндрю встал со стула и забрался на больничную койку Хани. Он осторожно, не касаясь ее живота, чтобы не повредить разрезы, устроился рядом с ней. Когда он был рядом, она почувствовала, что наконец-то может закрыть глаза.
— Ты станешь матерью, — сказал он перед тем, как она заснула.
