— Ты сможешь вернуться домой?
И тут эта мысль полностью вылетела из моей головы, звук вопроса отца заставил меня приостановиться перед душем.
Домой.
— Папа… — Я покачала головой, держась за ручку двери душа, зная, о чем он на самом деле спрашивает. Ему просто не нужно было произносить все эти слова. — Конечно, я вернусь.
Он вздохнул.
— Мы просто не хотели слишком сильно давить на тебя, чтобы ты приехала после всего, что произошло.
Я подошла к раковине и прислонила свой зад к стойке.
— Это вовсе не давление.
— Я могу приехать за тобой, если это облегчит тебе задачу.
— Нет, папа. — Я обхватила рукой свой голый живот. Меньше всего мне хотелось, чтобы он сбился с пути, а приезд за мной был бы именно этим. — Меня не нужно подвозить. Пожалуйста, не беспокойся обо мне.
— Хорошо, малышка. Я позвоню тебе завтра.
Я улыбнулась.
— Я знаю.
Мы попрощались, и я воспользовалась ванной, вымыла рот, прежде чем вернуться в кровать Джареда. Он зашевелился, когда я забралась к нему, и я прижалась лицом к его спине, обняв его за грудь.
— Не вставай.
Он рассмеялся глубоким утробным смехом.
— Уже слишком поздно для этого.
— Ты умрешь, когда я скажу тебе, который час.
У него в комнате не было часов. Это была одна из тех вещей, которые я заметила, когда легла в его постель. А с задернутыми шторами, если он не проверял свой телефон, он никак не мог этого знать.
— Уже одиннадцать.
— Господи Иисусе.
Я засмеялась, целуя его между лопаток.
— Это должно быть «да, черт возьми».
Он положил свою руку на мою и перевернулся на спину. Джаред нажал на что-то на тумбочке. Загорелся маленький верхний свет, давая идеальное освещение, чтобы мы могли видеть друг друга.
— Все в порядке?
Я кивнула.
— Это был просто мой отец.
Его палец скользнул по моему подбородку и медленно опустился вниз по груди, пока не остановился на моем бедре.
— Что ты думаешь о завтраке?
Мурашки покрыли мою кожу, и мне стало трудно вдохнуть.
— Нужно ли для этого уходить?
Джаред провел пальцем ниже, спускаясь к моему бедру.
— Не обязательно.
— Тогда как насчет того, чтобы найти что-нибудь в твоем холодильнике и приготовить, чтобы никому из нас не пришлось одеваться?
— Мне нравится эта идея.
Я улыбнулась и начала вставать с кровати.
Он сжал руку вокруг меня, притягивая меня к своей груди.
— Еще нет. — Его губы были на моей макушке. — Мне нужна минута, чтобы побыть с тобой вот так.
Я лежала на его покрытой волосами груди и не чувствовала ничего, кроме его запаха. И закрыла глаза.
— Я могу снова заснуть.
— Я тоже.
Я знала, что в новых отношениях нужно не торопиться, держать некоторые вещи при себе, пока не наступит подходящий момент, чтобы их сказать. Но когда ты находилась в самолете, который потерпел крушение, и ты и мужчина, которого ты обнимала, чудом остались живы, эти правила больше не действовали.
— Джаред, — сказала я, поднимая взгляд, чтобы мои глаза смотрели в его, — я могла бы остаться так навсегда.
Его руки обхватили мои бока, и Джаред потянул меня вверх по своему телу, пока мои губы не оказались на его губах.
И его поцелуй был лучше любого ответа, который он мог бы мне дать.
ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ
ДЖАРЕД
Наблюдение за исцелением Билли было путешествием, которое я не хотел торопить, поэтому не торопился узнать эту великолепную женщину. Я изучил различные изгибы ее улыбки и то, как она реагировала, когда я целовал все точки на ее теле. Я узнал вещи, которые ее огорчали, темы, которые ее действительно задевали.
И я наслаждался каждой секундой.
Понимаете, время было тем, что почти отняли у нас, и теперь мы проводили большую его часть вместе.
Мы быстро продвигались вперед, и я даже познакомился с Элли.
Когда мы втроем уходили с ужина, который устроили вместе, я знал, что Элли считает меня самым идеальным мужчиной в мире для ее лучшей подруги.
Я чертовски хотел, чтобы это было правдой.
Я хотел, чтобы это было так.
Я хотел быть всем, в чем нуждалась Билли.
Я хотел быть ее концом.
Но этого никогда не могло случиться. Время работало против меня. Несмотря ни на что, это всегда будет временная ситуация, которая никогда не станет постоянной. Поэтому я старался уловить каждое мгновение, которое мы проводили вместе, так же, как я делал это сейчас, обнимая ее за талию, пока мы шли по Сохо.
Воздух был свежим для весны, но мы оба хотели быть на улице. В моей другой руке был кофе, в ее ― чай. Мы провели утро, готовя еду в моей квартире, и вышли, чтобы пройтись по магазинам. Это не мое любимое занятие, но я узнал, что это одно из ее любимых занятий, и мне нравилось наблюдать за тем, как она моделирует наряды.
Мы не прошли и квартала от моего дома, когда Билли завела меня в бутик. Я хорошо знал этот магазин, мы бывали там несколько раз. Когда она привела меня внутрь, я предположил, что она пойдет в женский отдел, но вместо этого она направилась в мужской. Я последовал за ней к столу с галстуками, где она перебирала их пальцами.
— Остановись.
Билли посмотрела на меня, и я кивнул в сторону того, на котором лежала ее рука.
Она улыбнулась, держа в руке галстук в черно-белую полоску, а затем приложила его к моей шее и держала его там, глядя на меня.
— Он идеален.
— Для чего?
Ее улыбка стала еще шире.
— Для следующих выходных.
В какой-то момент я потянулся к ее талии, удерживая ее, пока она завязывала на мне галстук. Теперь моя хватка грозила сжаться, как сжималась моя чертова челюсть.
— Что будет в следующие выходные, Билли?
— Я еду домой погостить, и я надеялась, что ты поедешь со мной.
Каждый раз, когда она упоминала об отъезде из города ради этой поездки ― а на данный момент это было уже несколько раз, ― мне это не нравилось.
Здесь я мог защитить ее.
Там я не мог.
Но это было первое упоминание о том, что я еду с ней, и ее выражение лица сказало мне, что она хочет этого больше всего на свете.
