Билли высказала справедливую просьбу. В конце концов, я был у нее дома, так что не удивился, что она захотела увидеть мой. Что касается кулинарии, она знала, что у меня не вкус новичка, и хотела проверить мои навыки.
Я должен был отдать девушке должное.
Но разница между ее приглашением и тем, которое исходило бы от меня, заключалась в том, что у нас с Билли не было одинаковых трудностей. У нее не было груза нашего будущего, висящего перед ее лицом, как чертова морковка, или знания того, что на самом деле свело нас вместе.
Некоторые вещи в жизни были случайностью.
Моя встреча с Билли Пейдж не была таковой.
Я: Вызов принят. Как насчет завтрашнего вечера?
Билли: Могу я что-нибудь принести?
Я: Только себя.
Я: Если только… ты не хочешь полететь в Мартас-Виньярд сегодня вечером?
Я: Скажи «да».
Билли: Я не могу.
Я: Я понимаю. Увидимся завтра.
Я был уверен, что она смотрит на телефон, думает обо мне, как о парне, который спас ее, и разочарована собой, потому что продолжает отказывать мне.
Билли не понимала кое-чего…
Я собирался причинить ей гораздо большую боль, чем рейс восемьдесят восемь.
ПЯТЬДЕСЯТ
БИЛЛИ
В прошлом я столько раз проходила мимо здания Джареда в Трайбеке, не обращая на него внимания, не думая о том, что там живет герой и мужчина, в которого я влюблена. Но сегодня вечером я подошла к главному входу и назвала охраннику свое имя. Он держал планшет, к которому я прижала руку, пока он считывал мои отпечатки, а затем просканировал мои права, прежде чем вывести меня в короткий коридор, где находился лифт. Я бы спросила его, какую кнопку мне нужно нажать, но там была только одна, и она уже была зажжена.
Дверь закрылась прежде, чем он успел сказать хоть слово, и лифт начал подниматься.
Я едва успела перевести дух, когда лифт открылся. Я не двигалась с места, осматривая окружающую обстановку и понимая, что нахожусь не в коридоре, а у входа в дом.
Дом Джареда, предположила я.
Взяв свою любимую бутылку вина и коробку с десертом, я вошла в фойе и громко спросила
— Привет?
— Я на кухне, — ответил Джаред слегка приглушенно.
Через скрытые колонки играл рок-н-ролл, стены украшали мягкое освещение и произведения искусства в мужском стиле; вместе они задавали незабываемый тон. От входа я повернула за угол и оказалась в самом впечатляющем кондоминиуме, в котором когда-либо была. Его потолок был в два раза выше моего, а комнаты были открытыми и просторными с задней стеной, которая была сделана только из стекла. Массивное пространство было заполнено великолепной мебелью, выполненной в черном и серебряном цветах.
Это было не совсем то, что я себе представляла.
Это было лучше.
— Ты, наверное, шутишь, — сказала я, проходя дальше и останавливаясь на полпути между кухней и окнами. — Этот вид, — я перевела дыхание, — это… вау. — Это был ошеломляющий, беспрепятственный угол нижнего Манхэттена. — Я не могу поверить, что ты можешь просыпаться с таким видом каждый день.
Я посмотрела на стекло, и в отражении увидела Джареда позади себя на кухне. Затем посмотрела сквозь стекло, и Сохо оказался прямо передо мной.
Хотя ситуация была другой, она напомнила мне о том, что я сделала в самолете, когда впервые увидела Джареда.
Эта мысль заставила меня вздрогнуть.
— Добрый вечер, Билли.
Я попыталась наполнить свои легкие и обернулась. Джаред был, по меньшей мере, в пятнадцати футах позади меня, стоял у плиты с деревянной ложкой в руке, пристально глядя на меня, пока помешивал.
— Привет.
Он подстриг бороду, так что его шея была чисто выбрита, а щетина вокруг были немного короче.
Я чувствовала голод в его глазах на расстоянии.
Я была уверена, что теперь не смогу дышать.
Вот только… я не хотела.
Каким бы ни было это чувство, я надеялась, что оно никогда не покинет меня.
Джаред улыбнулся. Не полностью. Достаточно, чтобы показать намек на зубы, и его веки сузились.
— Ты прекрасно выглядишь.
Я была в длинном свитере, свисавшем с одного плеча, джинсах и сапогах до колен на плоской подошве. В том, что на мне было, не было ничего прекрасного. Но у меня не было ощущения, что Джаред говорит о моей одежде. У меня было ощущение, что он описывает то, что думает обо мне.
О боже.
Я начала двигаться, становясь к нему все ближе и ближе, и вдруг оказалась на кухне. Когда я подошла, Джаред положил ложку, а я поставила вино и десерт на стойку. Я упала в его объятия. Пока он обнимал меня, мой нос наполнился самым невероятным запахом. Часть исходила от плиты, аромат, от которого у меня не просто пощипывало живот. Другая часть принадлежала Джареду, запах, которого я начинала жаждать, когда не была с ним.
Он отклонился от наших объятий, и его губы накрыли мои, целуя меня со страстью, которую я чувствовала всем своим телом. Его руки начали с середины моей спины, но теперь опускались к моей заднице, сжимая ее, в то время как наши рты сомкнулись.
Я не знала, сколько времени прошло, когда он наконец оторвался от меня. Я просто знала, что, когда это произошло, у меня перехватило дыхание.
— Джаред… — Я почувствовала, что мои щеки пылали, а грудь вздымалась.
Он притронулся к моему подбородку, задержавшись касанием на несколько секунд, прежде чем вернулся к ложке.
— Ты голодна? — Я не успела ответить, как Джаред добавил: — Ужин будет готов через четыре минуты.
Я улыбнулась, глядя в кастрюлю, наблюдая за тем, как ризотто бурлит внутри.
— Итальянское, да?
Он засмеялся, наклонившись, чтобы поцеловать меня в щеку.
— Ты сказала, что это твое любимое блюдо.
Я была уверена, что каждое нервное окончание кричало внутри меня.
— Мне нравится, как хорошо ты слушаешь. — Мой взгляд переместился на другую сторону прилавка, где я увидела несколько бутылок вина. — Как насчет того, чтобы принести нам выпить?
Я чувствовала на себе его взгляд, пока двигалась по кухне, не торопясь, чтобы по-настоящему изучить комнату. Тот, кто проектировал это помещение, не пожалел средств. У него была самая современная бытовая техника, новейшие функции на каждой из них, и раковина, от которой у любой матери потекли бы слюнки. Единственное, чего не хватало, ― это индивидуального подхода. То же самое можно сказать о гостиной и прихожей.
