— Не за Егора, — кивнула, соглашаясь, хотя этого ему не требовалось. Отвела взгляд и, опять вздохнув, добавила: — С Егором мы расстались. Он не тот человек, каким казался мне.
Козельский продолжал с некоей задумчивостью смотреть на меня. Смотрел и молчал. А я ждала. Ждала хоть каких-нибудь слов от него, потому что он действительно заменил мне отца. Вопрос «где ты была» был только одним из. Из вопросов, которые он задал мне, как отец и ответов, которые дал на мои. Он дал мне путевку в жизнь, помог поднять дочь. Он показал мне мир. Да и, самое банальное, именно он дал мне денег для начала собственного дела. Вадим Козельский человек, мнение которого, одобрение которого для меня всегда было и будет важно.
— Хорошо, — наконец услышала я.
— И все? — непонимающе.
— А чего ты ждала от меня, Алина? — в уголках его губ появился намек на улыбку. Он накинул на плечи пиджак, застегнул его и только после добавил: — Признаться честно, мне никогда не нравился этот твой Егор, девочка.
— Но вы никогда мне этого не говорили, — я тоже не удержалась от улыбки. Сделала еще один шаг и ладонями прошлась по плечам Вадима, разглаживая ткань пиджака.
— Разве я когда-то лез в твою жизнь?
Нет. Никогда. Он действительно не лез, однако это не мешало ему быть рядом.
— Я надеюсь, что мужчина, которого ты выбрала, действительно тот, с кем ты будешь счастлива, девочка моя, — он взял мои руки в свои. Сжал. — Но учти, если он не сделает счастливыми тебя или Яну, я приму меры.
— Даже спрашивать не хочу, что за меры, — засмеялась я и тут же оказалась в его объятиях. Крепких и надежных. На душе сразу же стало легче. — Спасибо вам, — обняла крепко, — спасибо за всё.
— Не за что, Алина. Знай, что я всегда помогу, если тебе это будет нужно.
— А что это тут за обнимашки с утра пораньше? — послышался позади голос Инны.
Вадим выпустил меня из объятий, и я повернулась к подруге. Та спускалась по лестнице, еще растрепанная, сонная и невероятно красивая. Перехватила взгляд Вадима, брошенный на неё, и вдруг поняла, что точно так же на меня смотрел Громов. Стало по-настоящему тепло и спокойно: на душе, на сердце. В этот момент прошлое растворилось без следа. Верю. Я верю ему. Всем сердцем и всей душой. Да, я все делаю правильно.
— Я думаю, Алина сама тебе расскажет, — подойдя к жене, Вадим притянул её к себе и оставил легкий поцелуй на губах. В ответ она что-то мурлыкнула, еще раз быстро поцеловала его уже сама. — Мне пора на работу, — сказал, а после обратился ко мне: — Надеюсь, в другой город вы переезжать не планируете? Я бы хотел видеть внучку как можно чаще.
— В любое время, — улыбка не сходила с моего лица.
— Я чего-то не понимаю? — подозрительно прищурилась Инка, переводя взгляд с Вадима на меня.
— До вечера, — вместо ответа попрощался Козельский.
Едва дверь за ним закрылась, я посмотрела на подругу и молча показала руку с кольцом на пальце.
Взяв мою кисть, Инна принялась рассматривать его. А потом выдала:
— Это не кольцо Егора.
— Нет, — подтвердила я. — Я вышла замуж за Громова, Инна. Теперь я жена Олега.
Вещей у нас с Янкой было много, но брать все сразу смысла не имело, поэтому я собрала только самое необходимое на первое время. В основном — вещи дочери. Наткнулась на подаренное мне когда-то Егором домашнее платье и бросила в ящик, а после забрала из шкафа последнюю небольшую стопку. Уложила в раскинутый на кровати чемодан. Все то время, что складывала вещи, я старалась не встречаться взглядом с Инной, буквально не сводящей с меня глаз.
Подруга сидела на диванчике напротив постели, поджав ногу под себя, и молча наблюдала за мной. Молчание угнетало, но не настолько, чтобы я почувствовала необходимость нарушить ее бестолковой болтовней.
Тем более, что тишину время от времени нарушали забегающие в спальню дети. Стоило мне сказать Янке, что мы переезжаем, она пришла в восторг. Но восторг этот быстро сменился задумчивостью, а после она и вовсе пошла будить Артёма. Заявила мне, что раз это ее последний день тут, они должны провести его вместе. Наиграться вдоволь и выпить какао с овсяным печеньем. Такая смешная, такая маленькая и такая по-взрослому рассудительная…
— Мы же будем приезжать, — попыталась я успокоить дочь, но та замотала головой.
— Это другое, — заявила с присущей ее деду серьезностью. Надула губы и, немного подумав, добавила: — Раньше мы с Артёмом в садик вместе ездили, а теперь как? Не вместе.
— Хочешь остаться? — ласково погладила её по волосам.
— Нет, — тут же замотала Яна головой. — Мы же к дяде Олегу переезжаем! — выпалила с энтузиазмом, которого при разговорах о Егоре я за ней никогда не замечала. — Мы просто будем сегодня много играть с Тёмой. Так много, чтобы хватило на долго.
— Про запас? — я улыбнулась, присела перед ней и поправила развязавшуюся верёвочку на штанишках.
— Про запас, — согласилась моя девочка. Весь вид ее выдавал желание побыстрее сорваться с места. Звонкая, полная жизни, она так и ждала, когда я разрешу ей помчаться к другу. И все же прежде, чем выбежать из комнаты, она порывисто обняла меня. — А к дяде Олегу мы поедем. Обязательно поедем.
И вот опять, вбежав в спальню, дочь спросила, долго ли еще. Дождалась ответа и, крикнув Тёме, чтобы подождал её, опять скрылась за дверью.
А я все же поймала красноречивый взгляд Инки.
— Ну что?
— Громов знал, куда бить, — хмыкнула подруга.
— Ты так говоришь, будто против Олега. — Я захлопнула чемодан и не без усилий защелкнула замок. Снова посмотрела на Инну.
— Ты же знаешь, что я всегда была за него, — улыбнулась она. — Но всё это кажется мне странным, Миронова. Все, что ты мне рассказала… Я не понимаю одного — зачем Громову такая спешка. Зачем придумывать весь этот театр с шантажом, — она вытащила из кармана пижамных шорт флешку, которую я ей вернула. Покрутила, пристально разглядывая, будто на ней могла остаться какая-либо зацепка, позволившая бы распутать тот клубок тайн, которыми обмотался Олег с головы до ног.
— Не знаю, Инн, — я присела на кровать. — Думаешь, все-таки есть подвох?
— Может, и нет, — пожала она плечами. — Может, и правда я зря нагоняю. — Опять посмотрела на флешку, а потом, провела по прямоугольнику пальцами и отдала ее мне. — В конце концов, я рада за тебя. Очень давно тебя не видела такой.
— Какой?
— Ты светишься, Алинка. И пусть методы Громова даже меня приводят в ужас, но… Согласись, это так романтично, — мечтательно вздохнула, закатив глаза и тут же глянула на меня, смеясь: — Он настоящий мужик, — пришел, увидел, забрал. Не баба как этот… А я его тебе еще сватала! Это ж надо было палки тебе в колеса ставить… Ума не приложу, как он мог так поступить.
— Мог и поступил, — выговорила я жестко, сжав флешку в кулаке.
