— Наверх, — сказал он. — За вами прислали лакея.
— Наверх? Вы имеете в виду, к королеве?
— Похоже на то, — кивнул он.
— Силы небесные, что я такого сделала?! — Сердце билось так сильно, что я едва могла дышать.
— Смею сказать, когда вы там окажетесь, все станет ясно, — продолжил он. — А теперь поторопитесь, не заставляйте ее величество ждать.
Пальцы не слушались, когда я пыталась развязать фартук. Я повесила его на крюк в стене, разгладила юбку и вышла в коридор. Прямо за дверью стоял лакей в черной бархатной ливрее.
— Неужели это вы? — удивленно спросил он.
— Понятия не имею, — заикаясь, промямлила я. — Не догадываюсь, зачем я могла понадобиться королеве.
— Она послала меня привести повара, который испек сегодня булочки. Это все, что я знаю.
— Это действительно я, — пришлось согласиться мне.
— Тогда следуйте за мной. — И он быстрым шагом пошел по коридору, проведя меня через тяжелые двери прямиком в другой мир.
Перед нами, изогнувшись, тянулась вверх мраморная лестница, выстланная красным ковром. Мы поднимались по ней так быстро, что мне пришлось приподнять юбки. Когда добрались до верха, я совсем запыхалась. Потом лакей поспешно двинулся по широкой галерее, в нишах которой стояли статуи, а со стен хмуро взирали монархи прошлого. Под ногами лежал толстый аксминстерский ковер
[9], а стены обтягивала богатая парча. Я едва успела заметить все это, а лакей уже остановился перед двойными дверями и осторожно открыл одну створку:
— Шеф-кондитер, которого вы вызывали, ваше величество.
После этого он почти затолкал меня внутрь. Я оказалась в большой гостиной. Это была симпатичная комната, не слишком роскошная, с высокими окнами, выходившими на боковой дворцовый двор. Вокруг мраморного камина, где ярко горел огонь, расположились бархатные диванчики и кресла. В одном из кресел с высокой спинкой сидела маленькая старая женщина. Конечно, я не раз видела ее изображения, но вживую она показалась мне еще меньше. Ее ноги стояли на специальной скамеечке. По правде говоря, вблизи она напоминала чью-то бабушку, в этой ее накинутой на плечи белой шали и кружевном чепце. Когда я вошла, она удивленно вскинула глаза.
— Так вы — девушка! — изумилась она.
— Да, ваше величество. — Я попыталась присесть в реверансе.
— Я думала, все мои повара — мужчины, — проговорила королева. — Где мой шеф-кондитер?
— Я всего лишь младшая повариха, ваше величество, — ответила я. — Но с мистером Роландом, который обычно печет для вас булочки, произошел несчастный случай, поэтому мне пришлось занять его место. Прошу прощения, если, несмотря на все мои усилия, мне не удалось сделать все должным образом и булочки вышли хуже, чем обычно.
— Несчастный случай? Надеюсь, не слишком серьезный?
— Он порезал палец, ваше величество, но решил, что ему необходимо наложить швы, и отправился в ближайшую больницу. Однако я надеюсь, что к завтрашнему дню он будет в полном порядке и сможет выполнять свои обязанности.
Она критически оглядела меня.
— Для прислуги у вас слишком грамотная речь. Как вас зовут?
О небо! Мне придется солгать королеве! В голове пронеслись образы Тауэра и мрачных подземелий.
— Хелен, мадам. Хелен Бартон.
— Что ж, Хелен, я позвала вас сегодня, потому что мы нашли булочки особенно вкусными. Мы оба так считаем.
Только тут я заметила, что она не одна: напротив королевы в кресле с высокой спинкой сидел дородный мужчина с аккуратно подстриженной седой бородой. Я видела его изображения в газетах: принц Уэльский. Он оценивающе посмотрел на меня и хмыкнул:
— Мама, вы не говорили, что теперь нанимаете для работы на кухне девушек.
— Думаю, дворцу давно пора стать прогрессивным, — отозвалась королева. — Наступает новый век. У молодых женщин должен быть шанс добиться чего-то в жизни. Всем известно, что в большинстве богатых домов страны пищу готовят женщины. Для нас это естественное, природное искусство. — Она шевельнулась в кресле и окинула комнату взглядом. — Откровенно говоря, я уже некоторое время подумываю, что моей кухне нужна свежая кровь. Мой дорогой мунши жаловался, что повара, похоже, не могут приготовить для него даже самых простых индийских блюд. Он принимал своего соотечественника, и куриное карри оказалось совершенно несъедобным. Он ведь мусульманин, бедный Абдул, и поэтому у него довольно строгие диетические требования.
— Не знаю, почему ваш кухонный персонал должен так стараться для своего же сотоварища-слуги, — отрывисто произнес принц.
— Сотоварища-слуги? — нахмурилась королева. — Он мой единственный компаньон и утешитель, и тебе это очень хорошо известно. Я ценю его советы, даже если он иногда бывает очень уж властным. Но мне это нравится. Это напоминает о временах, когда был жив мой дорогой Альберт. К тому же он явно боготворит меня. — Она тяжело вздохнула. — Не будь здесь Абдула, жизнь была бы совершенно бессмысленной.
— Этот малый — сущий прохвост, но вы слишком слепы, чтобы это понять, потому что он раболепен и льстив.
Королева села очень прямо и удостоила сына в высшей степени надменным взглядом.
— Я думаю, что в качестве монарха этой страны имею право выбирать себе придворных и друзей, — заявила она. — Тебе следует помнить об этом, Берти. Когда ты станешь королем, сможешь делать то же самое. И я не сомневаюсь, что в стране найдется много таких, кто посмеет критиковать твой выбор.
Королева протянула руку к подносу, взяла с него последний песочный коржик и отправила его в рот. А потом, казалось, вспомнила, что я все еще стою в дверях.
— Мы не станем и дальше обсуждать эти вопросы, — сказала она. — Я сама устанавливаю правила в собственном доме. Я решила, что в моей кухне должны появиться молодые женщины, которые внесут туда новую жизнь и энергию. И, как видишь, оказалась права в своих предположениях. Эта девушка пришла и испекла нам вкуснейшие булочки. Мы вдвоем прикончили содержимое тарелки и, думаю, справились бы и со второй, если бы нам было предложено.
— Если желаете, мадам, я могу вернуться в кухню и приготовить еще партию, — сказала я.
Но она подняла руку, улыбнулась и проговорила:
— Незачем портить аппетит перед ужином. Как говаривала моя любезная баронесса Лецен
[10], хорошенького понемножку. — Она махнула рукой в мою сторону. — Теперь бегите. Полагаю, вы нужны для приготовления следующей трапезы. Но я уже предвкушаю, что отныне каждый день буду получать ваши булочки. Вы должны сказать мистеру Анджело, что я попросила вас об этом.
