Дан
Да. Представляю себе. Он был умный. Иногда не мог понять, где надо заткнуться, но в целом, безусловно, умный человек.
Офис Кармен Уильямсон – ночь
Камера осматривает комнату. На столе нет никаких бумаг. Компьютер выключен. На полке сбоку виден маленький кружок, на котором нет пыли: там когда-то стоял шарик.
Квартира Кармен Уильямсон – ночь
Стены испещрены дырками. Дверь в спальню взломана.
Паб «Паопаб» – ночь
Бармен вытирает стаканы. На телеэкране – матч по керлингу в записи, никто не смотрит. Этот вид спорта изобрел какой-то безумец.
Скамейка – ночь
Гиди
Наверное, лучше мне пойти. А ты поспи.
Дан
Гиди, я… я твой должник. Правда. Ну, сам понимаешь. Все это просто… не само собой разумеется. Я так многим тебе обязан.
Гиди
Да ладно. Только будьте осторожнее. Не задерживайтесь в одном и том же месте больше чем на день. И не пользуйтесь банковскими карточками. А, и еще возьми вот это.
Гиди вынимает из кармана брюк пистолет и протягивает Дану. Дан берет пистолет в руки, вертит, рассматривает его и запихивает за пояс.
Дан
Я люблю тебя, друг. Правда.
Гиди
Ну, теперь ты просто хочешь, чтобы я смутился.
Гиди встает. Дан тоже. Они обнимаются по-мужски, хлопают друг друга по спине. Музыка дает понять, что сцена сейчас закончится. Гиди отходит на несколько шагов, оборачивается и говорит.
Гиди
Успеха. Постарайся не погибнуть в ближайшие двадцать четыре часа.
Дан с улыбкой кивает. Гиди отворачивается и идет дальше. Он выходит из круга света, который отбрасывает фонарь, и пропадает.
И снова появляется – в свете следующего фонаря.
И пропадает.
И появляется под светом следующего фонаря.
И пропадает.
И садится в машину, припаркованную под следующим фонарем. Заводит ее.
И едет.
И пропадает.
Музыка и изображение затухают.
18
Мне не удалось проспать больше двух часов. Я мог бы сказать, что не хотел терять бдительности или в голове у меня роились разные идеи и возможности. В моем распоряжении была теперь большая часть материалов с жесткого диска Кармен Уильямсон, и я мог выйти в интернет анонимно.
Но дело было в джакузи. Первоначальное чувство удобства, которое появилось у меня, когда я выстелил джакузи одеялами и улегся туда, оказалось обманчивым и быстро исчезло. Вдруг я ощутил странный уклон, ноги лежали неудобно, и я все время ворочался и ругал дизайнеров джакузи.
Когда я наконец заснул, мне приснилось, что я хожу по большому темному лесу. В руках у меня было охотничье ружье, на голове – нелепая шляпа с широкими полями. Откуда-то я знал, что вышел из просторного дома, где было приятно, скучал по этому комфорту и хотел снова посидеть в потрепанном кресле на балконе под звуки какой-нибудь из моих старых виниловых пластинок. Но я шел дальше, пока не добрался до большого куста за поваленным стволом, по которому муравьи одержимо прокладывали тонкую быструю автостраду. Я нагнулся, улегся, спрятал в кустах голову и половину тела и стал ждать. Из-за листьев проникал свет, иногда ветки куста шевелились. Я чувствовал, как по мне кто-то ходит, часть этих существ издавали странное шуршание. И вдруг появился олень. Большой, статный, он принюхивался к чему-то. Я терпеливо ждал, пока он подойдет поближе, еще ближе, еще чуть-чуть. Он остановился, наклонил голову и стал есть траву.
Наконец выпрямился – и стоял неподвижно, в царственной позе. Я чувствовал, как замедляется мое дыхание, сосредоточился, прицелился, нажал на спусковой крючок и проснулся.
Ногам было ужасно неудобно. Мозг предпочел представить, что я лежу на мокрой земле в лесу и по мне ползают насекомые, чем осознать невозможную кривизну джакузи.
Я ворочался с боку на бок, потный и мрачный. Совсем скоро взойдет солнце – подходящее время, чтобы выяснить пару вещей, пока Тамар не проснулась.
При домике, в котором мы остановились, был дворик, обнесенный высоким забором со всех сторон, кроме восточной – чтобы можно было смотреть на восход. По крайней мере, я так это себе объяснил. Я сел на стульчик с нетбуком на коленях и взял несколько листков для записей. Первые лучи солнца стали пробивать себе дорогу и освещать вид, открывавшийся передо мной. Нужно будет уехать отсюда уже сегодня. Жаль, тут приятно.
У нетбука, который дал мне Гиди, было двойное преимущество: с ним можно искать что угодно в интернете, и на него уже была скопирована вся информация, которую можно было вытащить из компьютера Кармен. Ох, Гиди, какой молодец. Наверное, рабочий кабинет Кармен чувствует себя сейчас оскверненным – после двух вторжений за двадцать четыре часа. Если бы я вел себя умнее, я обратился бы к Гиди с самого начала. Но ведь не от ума мы впутались во все это. А из-за чего? Хороший вопрос. Может быть, сейчас я это узнаю.
Это было непросто из-за количества информации, которая лежала на диске. Я начал с ее документов. Больше пяти тысяч документов, и ни у одного из них в заголовке не было ни аббревиатуры SGB, ни слов «причины убить меня».
Тогда я перешел к ее ежедневнику и стал просматривать его в обратном хронологическом порядке. На первый взгляд в нем не было ничего полезного.
Но там было несколько поездок.
Доктор Кармен Уильямсон много путешествовала. Почти каждый месяц у нее была какая-нибудь поездка, иногда даже три. Она никогда не ездила в одно и то же место дважды. То ли старалась использовать дни отпуска наиболее оптимально, то ли ее командировки были невероятно частыми. Командировки должны как-то финансироваться. Надо бы посмотреть на бюджет… Кто оплачивал все эти поездки?
[43]
Кения, Шотландия, Франция, Аргентина, Россия, Мексика… Эта девушка воткнула в свою карту немало флажков – и в каждое место она обязательно приезжала сама, не обменивалась. Однако ни об одном месте не было интересного документа или файла.
Я продолжал искать по более общим словам.
Полет, полеты, поездки, поездка…
«Вещи для поездки». О’кей, звучит обнадеживающе.
В этом файле был список вещей и того, что необходимо сделать перед отъездом. Зубная паста, одежда, косметичка, таблетки, переходник для зарядки, носки, паспорт…
Договориться с Ирит, чтобы она поливала цветы, скопировать на внешний диск материалы для поездки, заказать подвозку, заранее распечатать квитанции на шарики…
