– Вот так все и было, – перечислив немудреные события, закончила свой рассказ.
– Крови много? – после небольшой паузы, бесстрастно уточнил император.
– Что?
– Крови много потеряла?
– Порядочно. У меня до сих пор еще рана не зажила.
Я откинула с виска волосы, показывая свежий шрам, прикрытый простенькой иллюзией.
Ричард внимательно осмотрел его, а потом взглянул мне в глаза и твердо сказал:
– Что ж, Ребекка. Вот и пришел конец твоему ребячеству. Ты сама, собственными руками сотворила свою судьбу.
Я уловила в его голосе непонятное сочувствие и насторожилась:
– О чем вы, ваше величество?
– Твоя свободная жизнь закончилась, Бекки, – тихо произнес Ричард. – Ты должна будешь выйти замуж за лорда Кимли.
– Что?! За этого ненормального? Ни за что! – Я возмущенно уставилась на императора. – И потом, я вообще не собираюсь выходить замуж! Зачем мне это надо?
– Знаю, Бекки, знаю, – спокойно проговорил Ричард, и в его глазах я увидела все то же доргово сочувствие. – Только помочь ничем не могу. Ты стала причиной пробуждения Проклятого, и тебе придется стать его женой.
– Но почему?
– Ты никогда не увлекалась семейной историей, Бекки, но сейчас знание наших преданий тебе бы очень пригодилось.
Ричард невесело усмехнулся, и у меня по спине холодок пробежал от его улыбки.
– И что такого в этих легендах? Что-то ужасное, да?
Я все еще пыталась бодриться, хотя интуиция настойчиво вопила о том, что у меня большие проблемы. Очень большие проблемы.
– Нет, Ребекка. В них нет ничего ужасного, – глухо ответил Ричард и устало потер лоб. – Просто жизнь.
При посторонних он не позволял себе подобного. Всегда собранный, спокойный, невозмутимый, император никогда не показывал своих слабостей. Правда, у него их и не было, если не считать привычки касаться лба весьма характерным жестом.
– Тогда с чего вы решили, что я должна выйти замуж?
Я сознательно не упоминала имени Кимли, чтобы не раздражать Ричарда. Интуиция подсказывала, что мой найденыш вызывает у монарха не самые лучшие чувства.
– Ты знаешь, кто такой Себастиан Кимли? – вопросом на вопрос ответил император.
– Кроме того, что он был канцлером Сартаны, братом императора Артура и владельцем Ругдена, – ничего.
– Ты меня не разочаровала, Бекки. Успела раскопать основные сведения, – усмехнулся Ричард. – А еще он был тем, кто убил императора Теодора и занял его место, получив в придачу мощное проклятие. И именно это проклятие и свело его в могилу. И лежал бы он там еще очень долго, если бы одна не в меру безалаберная девица не умудрилась окропить своей кровью его ледяное ложе и провести ночь на именном надгробии.
– И что? Разве это преступление?
– Нет, не преступление. Но у любого проклятия существует условие его снятия. И ты исхитрилась выполнить все условия обряда, снимающего проклятие. Брачного обряда, Бекки.
– Чего? – Я удивленно уставилась на императора.
– Да-да, и не смотри на меня так. По древним законам Севера вы с Кимли считаетесь мужем и женой.
– Крев сатари! – в полный голос выругалась я и запоздало извинилась: – Простите, ваше величество.
Император только головой покачал.
– Подождите, но ведь он был мертв, – принялась рассуждать, пытаясь разобраться. – А брак с мертвым не может считаться действительным!
– Истинные ледяные не умирают, Ребекка. – Ричард посмотрел на меня, как на малое дитя.
– Совсем? – голос мой дрогнул.
– Совсем, – кивнул монарх.
– Но как же тогда…
Я не договорила, не в силах осознать масштаб трагедии.
– Нет, постойте, но ведь вы сами только что сказали, что император Теодор был убит. Кстати, а почему об этом никому не известно?
– Ледяные не афишируют этот факт.
– Но ведь Теодор мертв, да?
– Мертв, Ребекка, – подтвердил Ричард. – Кимли сумел использовать единственную возможность убить Истинного.
– И что он сделал? – Я затаила дыхание.
– Ребекка, умерь свое любопытство, – поморщился император. – Рано тебе еще такие вещи знать.
– Но тогда получается, все вокруг лгут?
– Нет, Бекки. Не лгут. Не говорят всю правду, но и не лгут. Истинных осталось слишком мало, и они скрываются от обычных людей. Поэтому все, что связано с ледяными, окутано покровом тайны, а подробности их жизни постепенно превратились в легенды.
Я недоверчиво покосилась на императора:
– Может, еще и боги существуют?
– Существуют, Бекки. Еще как существуют. – Ричард был абсолютно серьезен.
– А можно я выругаюсь, ваше величество? Уж больно хочется.
– Что ж, если это поможет, не сдерживай себя, Бекки.
Император усмехнулся, а я несколько минут пересказывала все известные мне идиомы.
– И это герцогиня, – дождавшись, пока я выговорюсь, хмыкнул Ричард. – Богатый запас. И какое виртуозное применение.
Ну да. В ангарах механиков, где я проводила все свободное время, еще и не такого наслушаешься.
– Спасибо, ваше величество. Я старалась. – Я скромно потупила глаза.
– Ладно, если ты успокоилась, давай обсудим детали брачного договора. – Ричард снова потер лоб, и в глазах монарха ярко сверкнул лед.
Плохой признак. Лед просыпается, когда Истинный испытывает эмоции, а я не помню, чтобы император когда-либо их проявлял. Всегда закрытый, застегнутый на все пуговицы, не имеющий слабостей, Ричард не позволял себе и намека на обычные человеческие чувства, и никто не смел его ослушаться.
Тем не менее я не собиралась сдаваться.
– При всем моем уважении к вам, ваше величество, я не выйду замуж за лорда Кимли, – заявила я, твердо посмотрев в лицо монарха.
– Поздно, Ребекка. Ты уже это сделала. Бумаги – всего лишь формальность. Любой жрец подтвердит, что на тебе – брачный знак и ты больше не можешь считаться леди Гринделл. С этого дня ты – герцогиня Эшерская. И запомни, Бекки, только от тебя теперь зависит, как сложится в дальнейшем твоя жизнь. Я верну Проклятому принадлежащие ему ранее имущество и титул, а также несколько замков и дворец в Сарте. Так что, как видишь, герцог – весьма завидный муж. Надеюсь, у тебя хватит благоразумия с ним поладить.
– В гробу я видела этого доргова Кимли, – пробормотала я.
– К сожалению, там ты его уже видела, – совершенно серьезно заметил Ричард.
– Вот и оставался бы в своем склепе! – Я не могла сдержать эмоции.
