– Спасибо тебе за все, Сергей, вы все отлично воевали и здорово меня прикрыли. А фрицев хватит на всех!
Парень невольно улыбнулся моим словам, поспешив с товарищами занять позицию. Я же в нетерпении выкрикнул, заслышав свист очередных мин:
– Время, бойцы! Есть добровольцы, или мне назначить?
Назначать не требуется; помимо набившего два с половиной магазина МП-40 Токаева к нам присоединяются еще два пограничника с ППД – Азат Геворкян и Роман Аксенов, а также пулеметный расчет сержанта Владимира Ростовцева. Парни уже получили боевой опыт и, судя по глазам, рвутся в бой. Это, конечно, неплохо, но могут ведь и подставиться в азарте боя – придется придерживать.
– Значит, слушайте боевую задачу: необходимо занять возвышающееся за периметром строение, которое напоминает башню. На крыше или в самом здании есть корректировщик, наверняка не один, а с прикрытием. Потому зачищаем не спеша, прикрываем друг друга, идем парами. В штурме принимают участие две группы – я с Токаевым и Геворкян с Аксеновым. Владимир, вы с Тимуром держите подступы со стороны завода. Учтите, к нам на помощь должны подойти стрелки Лопатина, по ним огонь не откройте! Все ясно?
– Так точно!
Еще раз окинув бойцов требовательным взглядом, я закончил инструктаж:
– Тогда после следующего взрыва мин – одним коротким рывком до ворот завода, не останавливаясь и не залегая!
Как назло, следующий удар одновременно трех минометов обрушился на опорный пункт после продолжительной и очень томительной для меня паузы, как минимум минут через пять. И главное, лег он к моей группе практически впритык – два «огурца» взорвались перед самой бровкой окопов, еще один влетел в ход сообщения, но, слава богу, за изгибом траншеи. Немцы разглядели скученную группу красноармейцев и наверняка накроют нас если не следующим, то третьим ударом точно!
– Вперед!!!
Бойцы устремляются за мной, а я в который раз за этот день совершаю спринтерский рывок. Хорошо хоть, в проеме ворот фрицев не видать, хотя враг и может в любой момент показаться из-за заводских цехов, ангаров и прочих хозяйственных построек… И все же до арки одного из пропускных пунктов мы добираемся благополучно, не попав под немецкий огонь; мины еще дважды рванули за спиной, не причинив бойцам никакого вреда.
Однако стоило мне выглянуть за ограду, как рядом тут же защелкали пули, выпущенные из карабинов, заревел скорострельный машингевер: со стороны башни к воротам приближается примерно отделение фрицев, еще как минимум двух солдат я разглядел у ее входа. Резко отпрянув, энергичными жестами руки предупредил бойцов, чтобы не перли вперед, после чего подозвал Ростовцева:
– Владимир, дуй сюда.
Первый номер залег рядом, после чего я обратился к пулеметчику:
– Немцы уже близко, метрах в двухстах, не больше. У них МГ-34, просто так до башни не добраться. Сколько дисков набито?
Командир расчета виновато потупился:
– Три диска успели набить, товарищ старший лейтенант.
– Всего три? Маловато будет… Ладно, скажи, Ломидзе нормально стреляет?
– Да вроде неплохо.
– Тогда так: вы вдвоем первыми заходите за угол, ты первым открываешь огонь, бей короткими по расчету. Тимур, пока не отстреляете два диска, твоя задача – поддерживать первого номера огнем СВТ, цель – только пулеметчики. Услышал меня?
Грузин родом из Картли согласно кивнул.
– Азат, ваша с Аксеновым пара идет вторыми. Расстояние до башни – сто метров, до фрицев было двести, сейчас еще сократится. Для ППД дистанция вполне рабочая; как только наш «дегтярев» заговорит, перебежкой метров в тридцать уходите вперед и короткими очередями работаете также по пулеметчикам. В три автоматических ствола вы должны их подавить; но даже если нет, мы с Токаевым пойдем третьими, под прикрытием вашего огня. Я фрицам обязательно добавлю, пулемет заткнем! Дальше действуем так: моя пара прорывается к башне, вы давите стрелков. Мы уничтожаем или тесним немцев, охраняющих двери, затем идём наверх. Вы в свою очередь перемещаетесь к входу, вслед за нами, под прикрытием расчета Ростовцева. Но не поднимаетесь, остаетесь внизу, поддерживаете своим огнем пулеметный расчет. И только когда Владимир и Тимур доберутся до вас – уже под вашим прикрытием, – двигаете следом за мной. Пулеметчики, ваша задача – удерживать подход со стороны завода. Всем все понятно?
Ребята молча, сознательно кивают.
– В таком случае, сержант, твой выход!
Побледневший Владимир отчаянным рывком пробегает метров десять, после чего плюхается на землю и тут же дает короткую, пока неприцельную очередь. Немецкие пули засвистели, еще пока он бежал, а машингевер уложил свинцовый веер буквально под ноги моего пулеметчика.
– Тимур, давай! Оттяни их внимание на себя!
Грузин побледнел так же сильно, как и первый номер, но никаких иных признаков волнения не выказал. Короткая перебежка, падение – выстрел. Потом еще один и еще. Частит второй номер, крепко волнуется, пытается стрельбой заглушить свой страх. Бьет неточно, слишком часто… Хотя если его пули ложатся хотя бы где-то рядом с немецким расчетом, это здорово щекочет им нервы, заставляет мазать. Второй, третий раз дал короткие очереди Ростовцев – нащупывает цель, бьет ровнее! Может, и боится пулеметчик, но страх свой точно подавил!
– Азат, Рома, пошли! Три секунды бега, падение, очередь!
Вторая пара моих бойцов бросилась вперед, и в этот миг очередь МГ-34 нащупала сержанта Ростовцева: веер пуль ударил тому в голову, опрокинув надежного бойца в сторону от «дегтярёва». Одновременно с этим под вражеские пули попал вырвавшийся вперед Геворкян – свинец угодил в икру, сбив вскрикнувшего бойца наземь. Наконец, дико заорал Ломидзе, высаживая по врагу остаток десятипатронного магазина СВТ и яростно ругаясь на грузинском.
– Все, Тотрадз, наш черед!
Вскакиваю и бегу вперед, следом пыхтит осетин. Бегу легко и быстро, но у самого сердце не на месте: глупо будет нарваться на случайную пулю или слепую очередь, а ведь шанс велик…
«Сто один… Сто два…» На сто три падаю, по инерции перекатившись через плечо, вскидываю ППШ, краем глаза разглядев, что Токаев рухнул рядом, и не поверил своим глазам! Первый номер немецкого расчета распластался на земле, второй пытается суетливо притянуть машингевер к себе и прицелиться… Выстрелить хотя бы один раз ему не дали плотные очереди ППД Геворкяна и Аксенова, буквально изорвавшие тело незадачливого пулеметчика. А я встретился взглядом с горящими бешенством и ликованием глазами Ломидзе, как-то восторженно и ошалевше посмотревшего на меня. Похоже, в противостоянии пулеметных расчетов последнее слово осталось не за плотностью и скорострельностью огня, а за метким выстрелом полуавтоматической самозарядки… Хотя, скорее всего, картвельцу просто повезло, а вот его товарищу – нет…
– Тимур, к пулемету, Рома, прикрывай его, давите стрелков! Азат, перебинтуй ногу, если рана большая и не сможешь идти, отползай к окопам! Тотрадз, наша цель – автоматчики у ворот башни! Я стреляю, ты сближаешься с ними метров на пятьдесят, дальше бей прицельными короткими. С твоим первым выстрелом я бегу вперед, с последним падаю и открываю огонь. Давай!
