Дженни Сью ответила:
– Это ты придумала, не я.
– Ну, просто вырвалось. «Подруги поневоле» – звучит довольно глупо, ты так не думаешь? Но в школе ты была одним человеком, а теперь притворяешься совсем другим.
– Может, я притворялась как раз в школе, пытаясь соответствовать тому, что из меня лепили с рождения. Может, мне не нравился мир, в котором я росла, как и тот, в который окунулась после замужества. И, возможно, мой нынешний мир нравится мне гораздо больше, – говорила она, не отрываясь от работы. – А какие ставки делают Летти и Надин?
– Обе думают, что у тебя крылья за спиной. Но что с них взять, они же старухи? – сказала Крикет.
– Лучше, чтобы никто из них этого не слышал. – По крайней мере, две ее милые подруги не думали, что она их использует.
– И, прежде чем ты задашь следующий вопрос, – продолжила Крикет, – Рик не слушает сплетни. Я не знаю, на что ставит он.
Дженни Сью обжарила сладкий перец и лук на второй сковороде, чтобы приготовить фрикадельки на ужин. С рисом и окрой, нарезанными помидорами и огурцами, фрикадельки были одним из любимых блюд Перси. Мысль о том, как он возвращался с работы в их шикарную квартиру, где его ожидал накрытый стол с отменной едой, вновь заставила ее задуматься о друзьях, приобретенных в Нью-Йорке. Дамы, с кем она работала в комитетах по сбору средств на благотворительность, с кем ходила по магазинам или обедала – все они бросили ее, когда Перси попал в беду и сбежал со своей новой подружкой. Так что трое друзей, которые верили в нее, несмотря на ее прошлое, в тот вечер казались ей настоящим даром Божьим.
– Тебе нечего сказать? – спросила Крикет.
Дженни Сью покачала головой.
– Никакие слова не изменят твое мнение или мнения людей в городе, так что нет, мне нечего тебе сказать. А вот что бы сказала ты, если бы оказалась на моем месте?
– Я бы обязательно что-нибудь сказала. То, что люди думают о тебе, может здорово повлиять на то, как складывается твоя жизнь.
– О, неужели? Люди думали, что я привилегированное лицо, и посмотри, чем я зарабатываю на жизнь, – сказала Дженни Сью. – Убираю дома, переставляю книги в букинистическом магазине, по вечерам работаю в поле и терплю выходки так называемой подруги поневоле. Да, и до кучи, я сама ухаживаю за своими волосами и ногтями и обхожусь лаком одного цвета.
Крикет посмотрела на свои босые ступни, и Дженни Сью проследила за ее взглядом.
– Твои ногти на ногах выглядят ужасно, но маму хватил бы удар, если бы она увидела мои. Хочешь, я сделаю тебе педикюр после того, как мы закончим со сбором урожая?
Крикет потеребила повязку на лодыжке и закусила нижнюю губу.
– Ты в своем уме? С чего вдруг ты станешь это делать после того, что я тебе наговорила?
– То, что ты наговорила, не имеет никакого отношения к твоим ногтям, разве нет? – сказала Дженни Сью.
Крикет снова посмотрела на свои ноги.
– Они в жутком состоянии.
– Тогда давай займемся ими. У тебя найдется пилочка, лак для ногтей и, может, какой-нибудь приличный лосьон?
Крикет указала на закрытую дверь.
– В обувной коробке на полке в моей гардеробной.
– Хорошо. Тогда мы наведем красоту, как только я управлюсь с урожаем. – Она протянула Крикет нож и маленькую миску с мытыми овощами. – Лучше помоги, чем ворчать и жаловаться на все подряд. Ты можешь нарезать помидоры и огурцы, пока сидишь.
Крикет подняла бровь.
– Ты собираешься доверить мне нож?
– Я бегаю быстрее тебя, – ответила Дженни Сью.
* * *
Если бы десять лет назад кто-нибудь сказал ей, что Дженни Сью Бейкер однажды будет сидеть у нее дома и делать ей педикюр, Крикет решила бы, что человек попросту напился и несет пьяный бред. Но вот Дженни Сью сидела на полу возле тазика с теплой водой, с полотенцами и обувной коробкой, полной маникюрных принадлежностей Крикет.
Дженни Сью протянула ей маленькую коробочку.
– Выбери цвет, пока я подстригу ногти и приведу в порядок кутикулу. Кстати, я могу сделать «френч», если хочешь.
– А мне можно выбрать цвет для моих ногтей, когда ты закончишь с Крикет? – усмехнулся Рик.
Дженни Сью кивнула с серьезным видом.
– Красный будет здорово на тебе смотреться.
Боже правый, неужели они флиртуют? Крикет закатила глаза.
– Нет уж, спасибо, – ответил Рик.
– Да ладно! Рискни. – Дженни Сью обернула шершавую стопу Крикет горячим влажным полотенцем.
– Нет, спасибо. Все парни в городе будут завидовать. На Мейн-стрит, от угла до угла, выстроится очередь из мужчин, желающих сделать педикюр, – сказал Рик.
– У меня еще есть свободные воскресные дни. Могу посвятить их педикюру. – Дженни Сью усмехнулась.
Да, они определенно флиртовали. Крикет вздохнула. Но не хотелось думать об этом сейчас, когда Дженни Сью делала ей потрясающий «мани-педи». Пожалуй, это могло бы повысить ее статус до «почти подруги».
Через пару минут Дженни Сью сняла полотенце и бросила его в горячую воду, после чего принялась за ногти.
– Тебе нравится квадратная форма или округлая?
– Округлая, – ответила Крикет.
– Мне тоже. Никогда не могла привыкнуть к этим квадратным ногтям, – поддержала Дженни Сью.
Сразу вспомнилось, как Перси выговаривал ей за старомодный маникюр. Она вернулась домой из салона, где накрасила ногти бледно-розовым лаком, в тон платью, которое собиралась надеть на светский раут в тот вечер.
– Современные женщины выбирают квадратную форму ногтей и яркие цвета. И, боже мой, Дженнифер, – он никогда не называл ее Дженни Сью, находя это имя слишком простецким, – кто бы ни сделал эту ужасную работу, он оставил каплю лака на большом пальце ноги. Это неприемлемо.
С тех пор она научилась сама делать и маникюр, и педикюр. В мире Перси неприемлемо было равносильно концу света.
Закончив с одной ступней, Дженни Сью встала.
– Пока отдохни, а я схожу за теплой водой. Лак должен хорошенько высохнуть, чтобы ничего не смазалось.
– Похоже, ты уже занималась этим раньше, – сказал Рик.
– Много раз, – ответила она.
– Почему ты не делала ногти в салоне? – спросила Крикет.
– Какое-то время делала, – ответила Дженни Сью. – Но, когда занимаюсь ногтями сама, мне не приходится дышать всеми этими ужасными химикатами.
– Согласна, – сказала Крикет. – Значит, ты точно не покинешь Блум ради маникюрного бизнеса.
– Нет, надеюсь, я уеду, чтобы начать с нижней ступеньки корпоративной лестницы, если повезет, – ответила она.
