Она заставила себя сосредоточиться на работе и забыть о прошлом, но это оказалось нелегко. Плей-лист отыграл, когда она закончила уборку двух спален и развесила простыни на веревках во дворе. Она сняла наушники и убрала MP3-плеер обратно в сумочку. Вскоре она уже напевала себе под нос старую мелодию Трэвиса Тритта
[25] «Вот тебе четвертак (Позвони тому, кому ты дорог)» и хихикала. Она очень надеялась, что когда-нибудь Перси сам себя загонит в угол, связав свою жизнь с неряхой, которая ненавидит уборку и плевать хотела на то, чего он хочет и что себе думает. Она надеялась, что у него найдется четвертак, чтобы позвонить кому-нибудь. Лучше, конечно, не ей, потому что она уже вычеркнула его из своей жизни. Теперь у нее работа и новые друзья.
– Эй, ты как там, проголодалась? – крикнула Надин, врываясь в дом. – На улице жарче, чем на шипастом хвосте Люцифера. Давай-ка сделаем передышку; выпьем пивка, а потом перекусим остатками вчерашнего ужина. Подожди, я еще расскажу тебе, что узнала сегодня на бранче.
– Сплетни на похоронном завтраке? – удивилась Дженни Сью.
– Дорогая, их можно услышать где угодно. – Надин откупорила две бутылки с длинным горлышком и протянула одну из них Дженни Сью, после чего рухнула на диван и закинула ноги на журнальный столик. – Садись. Ты работаешь слишком быстро. Надо учиться растягивать работу на целый день.
Дженни Сью устроилась на другом конце дивана и глотнула ледяного пива. – Кто умер-то?
– Сестра Лоры Мэй Уотсон. Она не жила здесь уже много лет, но Лора Мэй хотела похоронить ее рядом с родителями. Поскольку народу на похоронах собралось немного, а службу назначили на девять утра, мы решили организовать поздний завтрак. Кто в здравом уме устраивает похороны в такую рань? К десяти часам люди едва успевают одеться и накраситься, так ведь?
Надин не стала дожидаться ответа.
– В церкви было всего три венка, да и те от ближайших родственников. Цветов едва хватило, чтобы прикрыть могилу. Вся церемония, включая службу, заняла ровно час; потом мы обслуживали гостей в течение часа, убрали со стола и передохнули.
Она выпила треть пива, отрыгнула, как дальнобойщик, и ухмыльнулась.
– Прошу прощения, но это было так вкусно, что я не сдержалась. Говорят, что твоя мама и ее суитуотерские красавицы собираются на неделю на какой-то шикарный спа-курорт в Аризоне. И, наконец, ходят слухи, что у вас с Риком Лоусоном был роман в старших классах. Ты якобы приехала домой, чтобы его возобновить, и это могло стать причиной того, что тебя бросил муж.
Дженни Сью только что сделала глоток, поэтому, когда фыркнула, пиво выплеснулось через нос и потекло по лицу. К счастью, на столике стояла коробка с салфетками, иначе пришлось бы потратить не один час, чтобы очистить кремовую обивку дивана Надин от пятен.
– Это неправда, – выдохнула Дженни Сью. – Неудивительно, что мама сбегает на неделю в Аризону. Почему люди придумывают такое? Да, мы, может, и дружили в школе, но у нас не было романа, и вовсе не поэтому Перси бросил меня.
Прекрасное чувство принадлежности, которое она испытала прошлым вечером, вмиг улетучилось. После таких разговоров ей уже не терпелось убраться из города. Но прежде она хотела навестить могилу, где покоилась Эмили Грейс. Она должна была закрыть эту страницу своей жизни до того, как покинет Блум, иначе ей никогда не удастся начать все заново.
Она твердо решила, что на следующей неделе составит несколько резюме и съездит в бюро по трудоустройству в Абилин, узнает, не требуется ли кому-то дипломированный специалист в области бизнеса. Можно даже попросить у Летти машину и махнуть в Даллас на одну из ярмарок вакансий, которые проходят там круглый год.
Надин сделала еще глоток пива и продолжила:
– Говорят, что твое решение работать у нас состарило Шарлотту лет на десять. Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы не хотели создавать таких проблем. Ни для кого не секрет, что Уилширы и Клиффорды не сказали друг другу ни одного доброго слова за целые десятилетия, но мы ни в коем случае не хотели бы причинить тебе вред. Ты нам нравишься, Дженни Сью.
– Вы мне тоже нравитесь, и это мое решение. Мама смирится со временем. Правда, это может занять лет двадцать. – Бедные старушки оказались совсем не такими, какими их рисовала ее мать все эти годы. Дженни Сью с ужасом думала о том, как оставит этих забавных, добросердечных сестер.
Надин допила пиво.
– Дорогая, мне девяносто. Через двадцать лет меня здесь уже не будет. О, и последний лакомый кусочек: говорят, что Дилл порвал с Дарлин. Она убита горем, но у него, вероятно, на примете другая красотка. Пока неизвестно, кто она, но все делают ставки. Я поставила пять баксов на нового секретаря торговой палаты, которая только что переехала сюда из Мидленда. Дилл вроде как западает на рыжеволосых женщин. – Надин зажала рот рукой. – Это же твой отец. Мне не следовало говорить тебе такое. Это все пиво и жара. Мой мозг сегодня дает сбой.
Дженни Сью похлопала ее по руке.
– Все в порядке. Я давно знаю о его похождениях. Только вот никогда не могла понять, почему мама, с ее-то темпераментом, мирится с этим.
Надин положила руку на плечо Дженни Сью.
– Дорогая, в старших классах твоя мама была влюблена в паренька из очень бедной семьи. Его звали Джеймс Мартин, и он жил с родителями в трейлере в местечке между Блумом и Ротаном. Твоя бабушка положила конец этому роману, как только узнала о нем, и выбрала для твоей мамы Дилла Бейкера. Их свадьба была самой грандиозной во всем округе, и состоялась она, как только твоя мама окончила школу.
– А что стало с Джеймсом? – спросила Дженни Сью.
– Сразу после школы он пошел в армию и в течение шести лет не появлялся в Блуме. Шарлотта вышла замуж за Дилла и была ему верна все это время, души в тебе не чаяла, когда ты родилась, но вскоре после того, как Джеймс вернулся в родные края, у Дилла и начались романы на стороне.
– А где сейчас Джеймс? – спросила Дженни Сью. Не она ли все эти годы винила отца в изменах, в то время как проблема отчасти связана с ее матерью?
– Рак унес его в могилу лет пять тому назад, но до этого Джеймс работал в аэропорту Лаббока. После его смерти Шарлотта исчезла на шесть недель. Мы все решили, что она скрылась в уединенном месте, чтобы успокоить нервы. И мне не следовало бы рассказывать все это, но, может, так тебе будет легче понять обоих твоих родителей.
– Я помню, как мама уехала куда-то в Колорадо больше чем на месяц. Она сказала, что ей нужно немного отдохнуть. Она довольно часто путешествовала со своими красавицами, но в тот раз поехала одна. Теперь я знаю, почему. – Дженни Сью вдруг вскочила на ноги и принялась расхаживать взад-вперед по гостиной. – С одной стороны, я ненавидела отца за его интрижки. Но в то же время любила его беззаветно. Я никогда не могла разобраться в себе, понять, как мое сердце может любить и ненавидеть одновременно.
