– Все там, на заднем сиденье. Федералы разрешили мне взять только один чемодан с личными вещами и прошерстили все до нитки, проверяя, не утащила ли я чего, что можно было бы продать. Квартира, моя машина и мебель арестованы, пока они не найдут Перси, в чем я сомневаюсь, – с трудом выдавила Дженни Сью сквозь ком в горле.
– Я думала, что, подписывая бумаги о разводе, ты сохранила за собой свою квартиру и машину. И он должен был выписать тебе чек на алименты, – сказала Шарлотта.
– Как выяснилось, все было вполне законно записано на его имя. Последние два чека на алименты банк отклонил. У меня оставались какие-то крохи на сберегательном счете, но они испарились довольно быстро. – Когда мать припарковала машину перед домом, Дженни Сью попыталась ее отвлечь. – А что с Лестером? Я вижу, у тебя новый садовник.
– Мне очень не хотелось отпускать Лестера, но он стал слишком стар, чтобы управляться с садом. Этот малыш прямо из колледжа, со степенью в области архитектурного садоводства. Он, правда, большой любитель пофлиртовать, так что держись от него подальше. Боже, даже представить страшно, какие пойдут сплетни, если ты хотя бы скосишь взгляд в его сторону, – предупредила Шарлотта.
Дженни Сью пропустила ее слова мимо ушей.
– Надеюсь, ты не избавилась до кучи и от Фрэнка с Мейбл?
– Господи, нет! Я бы и дня не прожила без Мейбл. Она – моя правая рука. Мейбл будет счастлива тебя видеть, но придерживайся нашей истории, даже с ней. Эти чертовы сестры Клиффорд приходятся ей кузинами, и она много чего рассказывает им за моей спиной. – Шарлотта вышла из машины и швырнула ключи пожилому седому мужчине, который вышел из гаража. – Смахни пыль, Фрэнк. Там какая-то стройка возле салона красоты.
– Да, мэм. – Фрэнк улыбнулся Дженни Сью.
Парой стремительных шагов она преодолела расстояние между ними и заключила старика в крепкие объятия.
– Я так соскучилась по всем вам.
– Не больше, чем мы по тебе, девочка. И мне достались первые объятия. Мейбл будет не на шутку ревновать. – Он отступил назад. – Бьюсь об заклад, ты удивила свою маму. Как ты сюда добралась? Летела до Далласа? Никки, можешь отнести в дом чемодан мисс Дженни Сью?
– Я приехала на автобусе, и, похоже, для нее это и впрямь стало сюрпризом. Она была в салоне красоты, когда я позвонила. И спасибо тебе, Никки. Мы, кажется, не встречались. – Она протянула ему руку для приветствия.
– Я работаю здесь всего несколько недель, – ответил Никки.
– Ты останешься? – Фрэнк взглянул на единственный чемодан, который Никки достал с заднего сиденья автомобиля. – Или только переночуешь?
– Я здесь надолго, – ответила Дженни Сью.
– Это хорошо. Дом кажется пустым без тебя. – Фрэнк сел в «кадиллак» и завел мотор. – Твой папа очень обрадуется, что ты приехала на его день рождения. Гулянка намечается через несколько недель.
– Я буду здесь. – Дженни Сью помахала ему рукой, когда он тронулся с места.
Мейбл выскочила из кухни и бросилась через всю гостиную к Дженни Сью, заключила ее в медвежьи объятия и расцеловала в щеки. Невысокого роста, с почти квадратной фигурой и тугим пучком седых волос на затылке, Мейбл была для Дженни Сью и няней, и суррогатной бабушкой в одном лице, а ее муж Фрэнк заменял дедушку.
– Дорогая моя девочка, если бы я знала, что ты приедешь, испекла бы для тебя пирожков с абрикосами.
– Что бы ты сейчас ни готовила, пахнет восхитительно. Я умираю с голоду. С утра не ела ничего, кроме крекеров с сыром. Это что у тебя, жареный цыпленок?
– Да, и у этого цыпленка четыре лишних ноги, – поддразнила Мейбл.
– Ты всегда так говорила, когда я была маленькой. – Дженни Сью снова обняла ее.
Шарлотта сжала губы в твердую линию.
– Ради всего святого, ей не нужны ни пироги, ни жаренья. Она набрала, по меньшей мере, десять фунтов с тех пор, как мы виделись в Нью-Йорке на прошлое Рождество. Нам придется много работать, чтобы их сбросить. Поэтому для нее – только салат с не более чем четвертью чашки копченого лосося и нежирным соусом.
– Она ненавидит лосося. – Мейбл подмигнула ей. – Так как насчет салата в качестве гарнира и пары куриных ножек? Надеюсь, ты их не разлюбила?
– Звучит заманчиво. И папа сегодня обедает с нами? – спросила Дженни Сью.
– Так точно. Добро пожаловать домой. – Дилл вышел в прихожую и распахнул объятия. – Не так часто выпадает удовольствие видеться с моей малышкой. Ты приехала на мой день рождения?
– Конечно. – Шарлотта тотчас оживилась. – Она поможет мне все организовать, и мы сделаем семейные фотографии.
«Какая хорошая отмазка для матери», – подумала Дженни Сью, устремляясь к отцу. Ничто не мешало связать ее приезд домой с днем рождения Дилла. От отца пахло бурбоном и дорогим лосьоном после бритья, но настораживал незнакомый аромат, исходящий от его рубашки. Это определенно не мамины любимые духи Lalique, но вряд ли он покупал дорогие подарки для своих любовниц, поскольку менял их чаще, чем Шарлотта – «кадиллаки», а это случалось раз в год.
Когда Дженни Сью была маленькой, отец стоял на таком высоком пьедестале, что маячил где-то в облаках. А потом, уже в средней школе, она узнала о его амурных похождениях от пары девчонок, которые шептались в школьном туалете о том, что слышали от своих матерей. И пьедестал тотчас рухнул. Она все равно любила отца – в конце концов, это же ее отец, и к тому же такой обаятельный. Но какая-то частичка сердца так и не простила его и, скорее всего, никогда не простит.
– Рад, что ты вернулась домой вовремя, чтобы отобедать со мной, дорогая. Потом я должен ехать в Хьюстон, но послезавтра вернусь, как раз к празднованию Четвертого июля. Как ты добиралась? Рейсом до Далласа или Амарилло? Напрасно не позвонила. Я бы с удовольствием прилетел за тобой в Нью-Йорк. – Он обнял ее за плечи и повел в столовую.
Стоило Диллу войти в комнату, как всем присутствующим женщинам срочно требовались подтяжки, чтобы трусики не сползали вниз и не путались в ногах. С легкой серебристой проседью на висках и кристально-чистыми голубыми глазами, в узких джинсах, высоких дорогущих сапогах и с пряжкой на ремне размером с его собственное эго, он являл собой силу, против которой невозможно устоять. Все это, помноженное на чарующее обаяние нефтяных денег, позволяло ему с легкостью менять молодых любовниц, как только возникала потребность в новых ощущениях.
Наблюдая за тем, как отец выдвигает стул для Шарлотты, Дженни Сью гадала, кто же его новая избранница. Пока она жила в Нью-Йорке, ей не приходилось задумываться о секретах семейства Бейкеров – секретах, превративших ее в интроверта в старших классах школы, но стоило ей переступить порог этого дома, как они обожгли ее звонкой пощечиной.
Дилл галантно усадил и Дженни Сью, прежде чем занять свое место во главе стола.
– Так почему же ты не сообщила нам, что летишь домой?
