– С большей пользой для кого? – уточнил Соболев.
– Для всех, – обрадовался Валерий Игоревич, что какие-то слова попали в цель, – для себя, для общества.
– Для предприятия… – продолжил Соболев.
– И для предприятия в том числе, – согласно кивнул начальник. – Твой скепсис напрасен. Наша работа – это не просто хозрасчет, дебет с кредитом. Мы жизни спасаем.
– Мы имущество спасаем в основном. Да и то, скорее уж рушим, минимизируя потери.
– А мальчишка, которого ты недавно спас?
– Это бывает, – пожал плечами Соболев.
– Я об этом и говорю. Ты даже уже не замечаешь этих катастроф. Подумаешь, жизнь спас!
– Я не об этом…
– А я об этом. – Казанцев встал из-за стола. – Ты даже уже не понимаешь масштаба. А знаешь почему? Потому что невозможно увидеть всей картины снизу. И вот поэтому у меня к тебе будет предложение…
– Валерий Игоревич, – ворвался в кабинет диспетчер Рома, – большое ЧП!
– Мы говорим – ситуация, – решил поправить начальник, – и почему ты врываешься без стука?
– У нас ситуация! – почему-то глядя на Кирилла, повторил диспетчер, – «химик» бахнет.
– Твою ж медь, – выругался Соболев.
– Что? – не понял Валерий Игоревич. – Какой «химик»?
– Химический завод, – процедил Соболев, не поворачиваясь к шефу.
– Михалыч здесь? – спросил он у диспетчера. При таких серьёзных происшествиях необходимо было присутствие старшего мастера, а Михалыч был единственным, кто дослужился до этой должности и не ушёл с работы.
– Здесь, – кивнул Рома.
– Пусть собирает всех.
Соболев посмотрел на побледневшего начальника.
– Отдайте распоряжение, – сказал Соболев.
– Да, – кивнул Казанцев, – отдаю.
Соболев кивнул и одновременно с диспетчером выскочил из кабинета директора.
Никому ничего не надо было объяснять. Все присутствующие в конторе мастера быстрым шагом потянулись на склад переодеваться. Остался только Михалыч. Он остановил Соболева, схватив за рукав.
– Куда, – зашипел он, – куда ты всех зовёшь? Ты понимаешь, сколько там всего? Если «химик» загорится, мы ничего не сможем сделать. А находиться рядом просто опасно. Надо звонить спецам и в администрацию, и пусть начинают эвакуацию района.
– По правилам, – ответил Соболев, – служба безопасности завода должна это сделать. А если мы позвоним, могут просто пропустить мимо ушей, как розыгрыш какого-нибудь отморозка. У нас ещё два часа. Если не найдём за час, успеем свалить.
* * *
Старая «буханка» тряслась нещадно. Лица у мастеров были напряжённые, словно у парашютистов перед прыжком. Михалыч все-таки решил ехать. Он был старый опытный мастер. И хоть реально помочь, если что-то случится на заводе, он бы не смог, его присутствие успокаивало. Причём не только Соболева – остальные мастера тоже чувствовали себя увереннее в присутствии битого волка.
Радиоприёмник, настроенный на волну такого же древнего, как уазик, «Маяка», прервал какую-то душевную песню выпуском экстренных новостей:
«… в результате крушения поезда… пострадало… сорок девять человек…»
– Да выключи ты её, – рыкнул Михалыч на водителя.
Соболев снова поймал себя на мысли, что ему безразличны те люди. Он думал только о том, сколько человек может погибнуть в результате взрыва химического завода. Сотни? Тысячи? А вдруг погибнут они – мастера? Это было ближе к телу. Это было важнее. Но ведь там погибло сорок девять человек. Таких же, как он. Ехали куда-то, строили планы. Сорок девять Соболевых…
– Так, ребятки, – скрипучим голосом сказал Михалыч, когда служебный уазик, раскачиваясь, заезжал на территорию завода, – без нервов, спокойно, берем оборудование.
– Ты, Стас, – показал он на одного из мастеров, – бери Молодого и Леху, он в электронике сечёт. Сань, ты берешь Заура и Петра, я пойду с ним, – Михалыч показал на Соболева, – остальные с Коляном, он самый опытный в вашей группе. Разделяемся на сектора, чтобы быстрее всё сделать.
– Мы берём подвал и столовую. – Михалыч достал планшет и показал план завода. – Сань, твой весь второй этаж; Стас, твой – третий. Коль, на тебе техническое помещение и крыша. Выставьте таймеры. Ровно через час собираемся все внизу и сваливаем. Ждать никого не будем, потому что у всех семьи, дети и кошки, а любая задержка погубит нас всех. Кто первый находит, срочно сообщает. Всё ясно?
Мастера нестройно ответили, что всем ясно. Уазик остановился, и началось.
Спасибо Михалычу, действительно, никакой суеты не было. Каждая группа разобрала щупы, датчики и бегом направилась к объекту. Правда, сразу попасть внутрь завода триггерам не удалось. Охрана напряглась, когда они только заезжали на территорию, и теперь, стоило мастерам выйти из автомобиля, их уже ждала вся смена ЧОП.
– Никаких распоряжений по этому поводу не было, – нагло заявил один из охранников, когда Михалыч рассказал ему о сути «набега».
– Послушайте, – вмешался Соболев, – у вас сейчас на заводе происходит какая-то внештатная ситуация или аварийное разрушение, которое через полтора часа приведёт к большому пожару.
– Мы бы знали, – ответил наглец, но уже как-то неуверенно, – у нас бы сирена завыла.
– У нас завыла, – начал заводиться Соболев. – Наша система показала, что будет ЧП. Слушайте, мы теряем время! Может, мы ещё успеем остановить процесс.
Наглец переглянулся с остальными охранниками, пожал плечами и согласился:
– Ладно, проходите. Только сумки эти свои оставьте здесь.
– Ты издеваешься? – совсем озверел Кирилл. – Там всё наше оборудование, с помощью которого мы работаем.
– Ничего не знаю, – ответил чоповец, – нам запрещено пропускать с сумками и электроникой. Вдруг вы шпионы.
Охранник улыбнулся своей глупой шутке и посмотрел на коллег, чтобы они тоже оценили юмор.
– А давай я тебе покажу, что у нас, – как-то неестественно вежливо предложил Михалыч.
– Да какая разница… – начал сопротивляться сотрудник ЧОП.
– Нет, а ты посмотри, – настаивал триггерский битый волк, – посмотри, что у нас.
Михалыч сдернул с Соболева рюкзак и расстегнул молнию.
– Смотри. – Он поднёс рюкзак к самому носу охранника.
– Что это? – недовольно пятясь, спросил тот.
– Как что? – усмехнулся Михалыч и запустил руку в рюкзак. – А вот…
И достал динамитную шашку.
– Взрывчатка. – Охранника как током ударило. Он стал судорожно водить по себе руками в поисках рации.
– Ложись! – крикнул Михалыч и зажёг фитиль.
– Ты что делаешь? – заорал Соболев, с ужасом наблюдая, как радостно скачет огонёк по бикфордову шнуру.
