— И замуж за меня рискнешь пойти?
Ана подняла глаза, но всего на мгновение, словно хотела убедиться, что ему можно верить. Но тут же вспыхнула, засмущалась, спрятала лицо у него на плече, наконец явив миру слишком долго спавшую женщину.
Хедин провокационно повел дорожку поцелуев от ее уха к шее. Ана охнула и несильно ткнула его в бок.
— Рискну! — буркнула она и почему-то вцепилась ему в рубаху, словно Хедин собирался сбежать. Или она серьезно так думала? — Обездолю половину армелонских девиц. Имей в виду: делиться тобой я не намерена!
— Мной не надо делиться, — отозвался Хедин, снова приникнув губами к ее ладошке, чтобы избавить любимую от терзающей ревности. — Я никогда тебя не предам!
Пальцы в его руке дрогнули, а сама Ана вдруг засветилась каким-то внутренним светом, делающим ее похожей на богиню. У Хедина что-то вспыхнуло в душе.
— Дурею от твоей красоты! — пробормотал он, притягивая Ану к себе и покрывая короткими горячими поцелуями ее лицо.
— Скольким еще ты это говорил? — чувствуя превосходство над всеми девицами на свете, поинтересовалась она.
— Скольким бы ни говорил, а дурею только от тебя! — даже не думал останавливаться Хедин. И Ане ничего не оставалось, как только ему поверить. А потом поймать его губы своими и потребовать новых доказательств его любви. И Хедин на них не поскупился.
Только затарабанившие в дверь кулачки оторвали их друг от друга. Ана немного виновато пожала плечами. Потом улыбнулась и открыла дверь.
Вихрь, именуемый Рианой, немедля присвоил себе только что принадлежавшего Ане Хедина. Леган обреченно вздохнул.
— Я отвезу их к Айлин, чтобы ты смог закончить отчет, — предложила Ана. — А потом…
— Поговори с Райде, — попросил Хедин, удобнее перехватывая племянницу и взваливая ее себе на плечо. — Постарайся убедить его покинуть Армелон. Пусть покараулит в окрестностях, пока Дарре не вылечит Санну…
Но Ана вдруг покачала головой. Ненадолго задумалась, потом быстро и весело поцеловала Хедина в губы.
— У меня есть идея получше, — заявила она, прикрывая дверь. Потом усадила племянников за стол, положила перед каждым по листку бумаги, на которых Хедин покуда не вывел ни слова отчета, и достала два кусочка угля из наплечной сумки. Ана обычно носила его с собой на случай, если появится свободная минутка для рисования.
— Изобразите, кто кем хочет стать, когда вырастет, — улыбнулась она, протягивая уголь племянникам. — А тот, кто при этом меньше извозюкается, пойдет домой, не держась за руку.
— Ты ставишь непосильные задачи, — усмехнулся Хедин, глядя, с каким рвением племянники взялись за дело. Риане хватило десятка секунд, чтобы нанести себе боевую раскраску кочевников, Леган же внимательно смотрел на чистый лист, что-то старательно прикидывая и будто даже вымеряя. — И от Айлин достанется, когда она увидит вместо детей коротышек- трубочистов.
— Ей не привыкать, — отозвалась Ана, однако тут же посерьезнела и пару раз прошлась из одного конца каморки в другой. Хедин невольно отметил, что делает так же, когда принимает решение.
— Райде надо отправить в тюрьму, — наконец твердо проговорила Ана, и Хедин с трудом удержал удивленное восклицание: а еще вчера она стояла за драконыша горой. — Это твой долг, и ты не имеешь права им пренебрегать, иначе рано или поздно нарвешься на крупные неприятности.
— Если ты обо мне заботишься… — начал было он, собираясь сказать, что не намерен цепляться за свой пост ценой жизни мальчишки, однако Ана не дала договорить.
— Забочусь, — она шагнула к нему и невесомо погладила по груди. Хедин не удержался, сжал ее пальчики. — И тебе придется с этим смириться, даже если ты самый бравый вояка во всех Северных землях и одной левой укладываешь трехголового дракона.
— Трехголового пока не приходилось, — чуть сдавленно отозвался Хедин, растекаясь патокой от ее признаний. Теперь они вовсе не казались унизительными, хоть Ана от неловкости и старалась защититься наперед. Но уж он-то точно будет последним, кто теперь захочет ее обидеть. — Однако с отцом как-нибудь объяснюсь. В конце концов, у мальчишки была безвыходная ситуация.
— Не бывает безвыходных ситуаций, — покачала головой Ана. — Бывает лишь неверно сделанный выбор. Но дело не в этом. Нельзя оставлять похищение людей безнаказанным. Иначе Райде может решить, что любое преступление сойдет ему с рук. А пара дней в темнице, думаю, дадут ему возможность поразмыслить над своим поведением и сделать правильные выводы.
Хедин внутренне поежился. Он сам немало огреб из-за принципиальности Аны, но хотя бы имел возможность защищаться. В отличие от Райде. Или Ана тоже не понимает, чем закончится для драконыша арест?
— Если он попадет в тюрьму, то выйти из нее сможет только через суд, — старательно ровно произнес он. — И я почти уверен в том, каким будет приговор.
Ана внимательно на него посмотрела, очевидно, уловив смену настроения, и у Хедина что-то екнуло в груди. Если она разозлится из-за его несогласия, можно будет забыть и о нынешних нежностях, и о едва сговоренной свадьбе. А если продолжит в том же духе, он откажется от них сам.
Ана улыбнулась, придвинулась еще ближе, обхватила его за талию. Хедин, ничего не понимая, стиснул ее плечи. Богини, как же хотелось ошибиться в своих выводах! Лишь бы не портить этот миг! И не делать его последним!
— Райде может выкупить себя, — напомнила Ана и едва ощутимо коснулась губами его шеи. За спиной Хедина раздалось раздраженное детское сопение, и только это удержало его от ответных действий. Кажется, владеть собой он разучился окончательно. — Просто нам с Сойкой надо назначить подъемную цену.
Хедин наконец услышал ее. Чуть отодвинулся, изумленно заглянул в лицо.
— Откуда ты знаешь? Этот закон не использовался уже лет тридцать!
— Двадцать пять, — поправила Ана и зачем-то погладила его по щеке. Просто так. Потому что внутри бушевали невысказанные чувства, и она не знала, на что их потратить. — Последним был мой отец. Градоначальник потребовал за прощение четыре сотни рольдингов, и мама в счет уплаты долга взяла папу себе в работники. Твой отец, кстати, подсказал ей эту идею. Иначе… Ну, боюсь, папу так и забросали бы камнями.
Хедин хлопнул себя ладонью по лбу. Ну конечно, отец же не зря раз за разом предлагал ему ознакомиться со старыми судебными делами, вероятно, предполагая, что те рано или поздно могут повториться. Но Хедин решил, что с него довольно и изучения законов. Да только много ли они значили без умения применять их на деле?
— Три жемчужины, — продолжала между тем улыбаться Ана. — Думаю, Санна не пожалеет их за жизнь своего друга. А Сойке и Дирку они, ой, как пригодятся.
Хедин не сдержался, снова сгреб ее в объятия, не зная, как еще оправдаться. Зачем, спрашивается, усомнился в своей девочке? Никогда она не была жестока к обездоленным. И не будет!
