Народное недовольство породило серьёзные беспорядки и успешно способствовало опустошению королевства, так что дворянство, вооружившееся для войны за рубежом, вынуждено было оставаться дома для защиты собственных интересов. Из-за этих печальных обстоятельств передача престола, обещавшая Джованне безопасность, наоборот, усилила её врагов.
* * *
Хотя королеву и любили подданные, но многие, особенно молодое поколение, предпочитали видеть в качестве короля Карла, а не иностранца, тем более запятнавшего свою репутацию хищениями из королевской казны.
Карл вошёл в Италию во главе восьми тысяч венгерских рыцарей и многочисленной германской и итальянской пехоты. По пути к Неаполю он грабил и разрушал беззащитные города и деревни, взимал налоги с гарнизонов. Например, дворяне из несчастного города Ареццо очень любили свободу, делая, однако, всё, что было в их силах, дабы с ней покончить. Знать приветствовала завоевателя восторженными криками и цветами, возлагая на нового монарха грандиозные надежды на светлое будущее и счастливое порабощение. Вельможи были настолько увлечены этим лицемерием, что сами пригласили Дураццо в город, ожидая в ответ справедливости и доброжелательности. Они восхищались его достоинствами, отмечая в нём даже качества, присущие отцу и деду Джованны. Карл Дураццо охотно согласился со всеми комплиментами – и напал лишь на то, что было не защищено, превратив всю округу в арену насилия. Мародёры грабили не только частные дома, но также церкви и монастыри, которые вдобавок были осквернены. Жители пытались оказать сопротивление, но оно было жестоко подавлено, а по городу во второй раз прокатилась волна насилия.
Флоренция же была спасена от осады исключительно благодаря доблести легендарного основателя Белого отряда сэра Джона Хоквуда и его бретонских воинов, но граждане были вынуждены соблюсти собственные интересы в поисках безопасности. Они отказали в помощи Джованне и передали финансы Карлу, который быстро привлёк Хоквуда к себе на службу: в состав этого отряда входили элитные английские лучники, а для повышения мобильности стрелков и пехоты командующий использовал лошадей, так что воины спешивались непосредственно перед сражением.
* * *
Когда в Риме стало известно о прибытии Карла, эта новость обрадовала только папу. Духовенству, местной знати и народу было абсолютно всё равно, несмотря на то, что у христианского мира не было лучшего защитника, чем благочестивый и самозванный король Неаполя, – так небеса вознаградили Вечный город за все его страдания.
В мае Дураццо торжественно вошёл в Рим в окружении кардиналов, высланных папой ему навстречу, а сам Урбан VI с великими почестями, соразмерными радости от его прибытия, встретил Карла в своём дворце. Он выдвинул завоевателю условия, согласно которым его племяннику должны были перейти герцогства Капуа и Амальфи, графства Казерта, Фонди и Минервино, города Аверса, Кахета, Кастель аль Маре, Турренто, Ночера и другие, а также посёлки, замки и крепости. Хотя папа, конечно же, ждал, что со временем и вторая половина Неаполитанского королевства последует за первой, перейдя к его племяннику. Он, как римский император Траян, стал мысленно расширять границы земель своего любимого родича, не думая о естественных преградах в виде гор и морей. Карл же придерживался диаметрально противоположного мнения, но тем не менее торжественно поклялся выполнить эти требования. Готовность соблюсти все его пожелания настолько удовлетворила понтифика, что он даже милостиво оставил Карлу все те сокровища, которые тот приобрёл в результате разграбления церквей.
С помощью этих средств Карл увеличил свою армию, взяв на попечение все наёмные войска, которые мог собрать, и в июне встал у границ Неаполя. Отто Брауншвейг выступил против него, при этом случилось так, что многие бароны, которые до этого соглашались помогать, не выполнили своих обязательств.
* * *
17 июля в пять часов дня обе армии расположились так близко друг к другу, что каждый рыцарь мог отчётливо видеть своего оппонента. С Карлом был герцог Андрии, величаемый теперь принцем Капуа, многие из главных баронов и двое старейшин Неаполя во главе группы авантюристов и злоумышленников. В армии Отто было меньше баронов, поскольку королева держала в столице многих из тех, кто был на её стороне, для подавления беспорядков, которые могли возникнуть среди населения. При этом за Брауншвейгом следовало множество неаполитанских сеньоров, которые, хотя и не относились к великим баронам, но свято соблюдали свой гражданский долг.
Две армии оставались в поле зрения друг друга в течение трёх часов. И ни одна из сторон не предлагала сражения. Армия Карла была более многочисленной, но он боялся начать атаку и пока не был уверен, что неаполитанцы не нападут с тыла. Отто был опытным военачальником, который вошёл в число первых по военному мастерству, так что он вынудил Карла встать между собой и городом благодаря успешному маневрированию.
Часть населения урбанистской партии сбежала через стены, сообщив Дураццо, что город разделён на две партии, одна из которых была на стороне королевы, другая – за него и Урбана. Они предложили провести его армию вдоль берега – к воротам, которые были оставлены без охраны, так как считалось, что они надёжно защищены морем.
От своих тайных агентов Карл знал о каждом шаге Джованны. Несколько солдат Дураццо проплыли по морю к этим воротам и, обнаружив, что те не заперты, быстро прошли к рынку, начав выкрикивать лозунги в поддержку Урбана и Карла. Этот замысел поддержал уже поджидавший их отряд шпионов. Они преследовали цель поднять панику и, воспользовавшись всеобщей суматохой, прорваться к воротам и открыть их до того, как защитники крепости придут в себя и окажут сопротивление. Одновременно Карл послал туда отряды своих неаполитанских сторонников.
Но Отто своевременно разгадал этот замысел и атаковал вражеский арьергард. Силы Брауншвейга прибыли вовремя. Увидев, что пехота противника почти достигла городских ворот, он двинул всю пехоту, какая у него была, в тыл неприятельской коннице, и та стала поражать её копьями и дротиками. Одновременно кавалерия Отто с яростью напала на спереди, атакуя до тех пор, пока не обратила солдат в бегство. Так группа неаполитанских изменников под предводительством Колы Мостоне, городского депутата, а также несколько отрядов хорватских кондотьеров были полностью уничтожены.
Отряды внутри крепостных стен испугались быть смятыми с обеих сторон и решили двинуться к воротам, чтобы спрятаться в крепости. Все защитники города, стоящие на его стенах, тщетно пытались овладеть ситуацией, но было уже поздно: враг сумел прорваться. Почти в тот же момент, когда королева получила сведения о вторжении, толпы знатных дам с детьми, нескольких священнослужителей и самых уважаемых дворян, которые провели свои лучшие годы на службе у королевы, появились у Замка Нуово.
Джованна понимала, что гарнизон её крепости не в состоянии долго удерживать замок от неприятеля, а в случае осады запасы провизии и всего необходимого быстро иссякнут, но великодушие вынудило её впустить всех. А в душе она ещё надеялась на прибытие помощи из Прованса, которую ожидала со дня на день.
