Послы Неаполя, не посвящённые в планы понтифика, не понимали, почему это предложение о браке так раздражает папу. Обуреваемый яростью понтифик даже не мог держать себя в рамках принятого этикета. Николас Спинелли хотел объяснить старому приятелю, что его единственным желанием является укрепление папского престола и предотвращение возможного конфликта и что дружба с королевством может содействовать этому.
И действительно, брак, ведущий к объединению Неаполя с Сицилией, мог быть на руку папе. Но эксцентричный церковник был неспособен сдержать эмоции и гнев при затрагивании этого вопроса, а потому стал кричать, что лучше отправит королеву в монастырь Святой Клары. В общем, Урбан даже не пытался как-то сгладить резкость, а, наоборот, пошёл на открытое противостояние. Его поведение было враждебным и оскорбительным – он всячески подчёркивал своё крайне отрицательное отношение к Джованне.
Позднее, на публичном празднике, который совпал с их пребыванием в Риме, Спинелли, согласно своему званию, сел рядом с Брауншвейгом. Урбан грубо велел ему встать и не занимать место, которое ему не принадлежало. Это было прямым оскорблением старого друга.
Кстати, сам Отто был известен своими выдающимися достоинствами и доблестью, которую он показал, принимая личное участие в защите Урбана от войск гибеллинов. А после женитьбы на королеве его общественное положение и ранг выросли, так что он имел вполне законное право на уважение и почёт. Но папа отнёсся к нему с ещё большим презрением. Когда Отто по принятому обычаю держал перед ним таз и полотенце для мытья рук перед едой, высокомерный понтифик отвернулся от него и вступил в разговор с кем-то, кто стоял рядом, притворяясь, что не видит герцога. Урбан держал его на коленях так долго, что один из высоких гостей, шокированный столь презрительным отношением к одному из самых почитаемых принцев Европы, воскликнул: «Ваше Святейшество, пришло время к омовению – время обеда настало!»
* * *
После возвращения в Неаполь герцог и члены его делегации сообщили королеве и Совету о таком поведении папы, что было связано, как они полагали, с интригами герцога Андрийского. Стало ясно, что необходимо сместить главу Святого престола из-за его откровенной враждебности и общей невменяемости. Граф Фонди, который обладал значительным влиянием в Риме, присоединился к этой кампании и рекомендовал не медлить с решением и свергнуть смутьяна. Кардинал Орсини во второй раз тайно прибыл, чтобы попытаться убедить королеву санкционировать новые выборы. Служитель церкви обнаружил, что та готова предоставить свою защиту кардиналам, которые сразу после получения её согласия собрались в графстве Фонди, чтобы разработать план по свержению «самозванца и преступника», как они называли избранного понтифика.
Оппозиционные кардиналы под протекцией графа Хонориуса Гайтано провели в Фонди экстренное собрание и написали письмо Урбану, призывая его встретиться с ними и решить все вопросы и разногласия. Также они пытались воздействовать на него через посредников, но святой отец был неумолим.
После того как папа проигнорировал все их предложения, кардиналы выпустили открытый манифест, где указали, что избрание Урбана было вызвано лишь страхом перед волнениями в Риме, а также напомнили, что по взаимной договорённости через некоторое время он должен был сам сложить с себя полномочия, а кардиналы – провести новые выборы. Но, обманув своих избирателей, он не только узурпировал власть, но и создал альтернативную Коллегию кардиналов, практически денонсировав существующую, а все неоднократные, но безуспешные попытки урегулировать конфликт привели лишь к эскалации напряжённости. В конце манифеста кардиналы указали, что Урбан VI является лжепапой, а все его действия доказывают, что вместо титула понтифика ему следует носить звание вероотступника и антихриста.
Это письмо было разослано всем монархам и пущено в циркуляцию в виде прокламаций. Кардиналы также избрали другого папу, причём выбор их был очень странным: главой Святого престола был признан граф Роберт Женевский – кардинал, который выбрал для себя имя Климент VII. Этот ставленник был больше известен своими военными походами, а за свою жестокость прозван «Кровавым». К примеру, во время осады небольшого города Чезены Роберт предложил защитникам крепости открыть ворота и поклялся, что в таком случае все жители и воины могут ничего не опасаться – всем будет гарантирована безопасность и свобода, а также сохранена честь. Но стоило людям открыть ворота, как командующий приказал своему войску, преимущественно состоявшему из наёмников под предводительством Джона Хоквуда, грабить и убивать. Те, ворвавшись в город, устроили там настоящую оргию, уничтожая всех, кто попадался на пути, насилуя женщин…
Тем не менее альтернативный папа был избран 20 сентября 1379 года в присутствии Отто Брауншвейга и других представителей неаполитанской знати. С его избранием в истории католической церкви произошёл серьёзный раскол, продолжающийся десятки лет.
* * *
Этот папа был опытным учёным, к тому же весьма красноречивым. Он свободно говорил на французском, итальянском, германском и латинском языках, был самодовольным и щедрым, великолепным и блудным – одним словом, Климент VII был очень похож по характеру и привычкам на достопамятного Климента VI… Похож во всём, кроме своей политической проницательности – качества, столь необходимого в критических ситуациях. Новому понтифику было в то время тридцать шесть лет, но внешне он отличался от Урбана своей степенностью. Медлительность движений придавала ему значительный вид, внушающий уважение.
Во время выборов в Фонди Урбан посетил Тиволи. Вернувшись же в Рим, он был поражён, обнаружив, что его покинула не только вся Священная коллегия, но и все клерки, а также почти всё духовенство. Надменность тотчас покинула его, он закрылся в своих палатах и плакал навзрыд, как испуганный ребёнок. Из этого состояния его вывела Екатерина Сиенская, которая властью, спущенной ей как пророчице небесной, призвала его не уходить в отставку и с замечательной политической проницательностью указала на меры, позволившие бы сохранить трон.
Оставшись один, ненавидимый своими дезертировавшими коллегами, Урбан, недолго думая, вышел из положения, заполнив Коллегию новыми кадрами. За два дня до выборов альтернативного папы, 18 сентября, он назначил двадцать шесть новых кардиналов из числа своих сторонников, среди которых было всего два француза, остальные же являлись итальянцами. Понтифик, который не смог удержать своих подданных от перехода в стан врага, был вынужден раздать освободившиеся места тем, кто поддерживал его, посулив им немало выгод. Из-за этого началась такая погоня за должностями, что папе даже пришлось срочно создавать новые посты, чтобы удовлетворить просьбы множества появившихся сторонников, а также выводка бесцеремонных родственников, которые старались перещеголять друг друга в искусстве лицемерия по отношению к Его Святейшеству.
* * *
В скором времени соперничающие папы разделили Европу. Император Германии, короли Англии, Дании, Швеции, Венгрии и Богемии, а также большинство королевств Италии и Фландрии присоединились к Урбану. Королевства Франции, Испании, Неаполя, Шотландии, Кипра, Савойи, а также герцогства Австрии, некоторых итальянских и многих германских государств с другими небольшими державами, зависящими от Франции, поддержали Климента. Карл V отказался признать кого-либо, но пообещал соблюдать решение общего собрания дворянства и духовенства, а также Парижского университета. После пяти месяцев размышлений последний орган подтвердил решение в пользу Климента – и Карл сразу же принял его власть.
