…Джованна в слезах стояла на коленях и шептала слова молитвы, надеясь, что Господь поможет смягчить её боль и тоску. Её душу сжигало смятение. Эта казнь принесла жестокие страдания принцессе, ибо в лице Филиппы был уличён и казнён человек, который первым в этом мире взял её на руки и которому она доверяла многие годы.
Надо отметить, что после этого случая в окружении Джованны за всё время её правления уже никогда не было ни фавориток, ни людей особо приближённых. Случившееся послужило ей жестоким уроком: удара в спину королевская персона может ждать даже от самых близких людей.
* * *
Через несколько месяцев после казни Филиппы, в октябре 1346 года, умерла императрица Константинополя, которая, возможно, унесла с собой и тайну смерти Андрея, так как все обстоятельства указывали на то, что принц был убит из-за её желания женить на Джованне своего сына Людовика. После смерти императрицы можно было спекулировать даже тем фактом, что подозреваемые Шарль д’Артуа и его сын нашли приют в её имении в Греции. Почитатели Джованны (скорее даже, её дедушки Роберта) вынудили сдать убийц и заключили их в темницу в Беневенто, где, судя по всему, те были тайно убиты. Но, поскольку это всего лишь слухи, скажем, что они безвременно погибли на чужбине по неизвестным причинам.
Итак, за короткий период своего правления Джованна столкнулась со множеством трудностей и трагедий. Императрица была последней её родственницей из старшего поколения, которая находилась в числе подозреваемых, но из-за своего статуса была вне досягаемости для допросов. Да и дом Дураццо из-за обиды на то, что Джованна не препятствовала следствию ввести их в число подозреваемых, вывел её из своего круга и стал публично обвинять в убийстве супруга. Кроме того, семейство Дураццо по политическим соображениям сплотило вокруг себя всех тех, кто хотел нажиться на этой ситуации и попытаться разделить королевство.
Всё это предвещало бурные события и военные действия. Среди последователей такой политики был и молодой Филипп Тарентский. Вместе с Дураццо и кучкой молодых авантюристов он стал готовить раскол внутри государства. Но Джованна прекрасно знала о надвигающейся опасности и тщательно готовилась к тому, чтобы встретить её достойно. Поэтому она не сидела сложа руки и смогла убедить Роберта Тарентского, вернувшегося из Греции, а также его брата Людовика примкнуть к ней.
Таким образом, обе стороны стали накапливать силы и внимательно наблюдали за действиями короля Венгрии, к которому после рождения сына погибшего Андрея была направлена делегация, чтобы уведомить о рождении нового наследника венгерской короны. Все стороны ждали реакции на это, не решаясь на открытые военные действия.
* * *
Тем временем по всему Неаполитанскому королевству поползли зловещие слухи о том, что король Венгрии собирает армию. В начале 1347 года к Джованне прибыл гонец, принёсший весть от разведки. Он заявил страже, что желает видеть королеву лично и должен безотлагательно передать ей важное письмо, если же она не может принять его тотчас же, то он подождёт. Но Джованна тут же приняла его. Запыхавшийся гонец упал на колени и протянул ей ящичек с письмом.
Шпионы докладывали, что король Венгрии формирует альянс с её врагами и готовится к походу на Неаполь. По имеющимся сведениям, мадьяры уже собрали внушительную армию и ждут подходящего момента. В этот альянс входили все те, кто не только хотел обогатиться за счёт Джованны, но и кто примкнул к войску по личным мотивам (например, граф Минервино со своими братьями и губернатором провинции). Это известие подтверждалось и послами Неаполя в Венгрии, которые присутствовали при передаче известия о рождении ребёнка через епископа Тропеи. Они рассказывали, что Лайош в ярости отшвырнул письмо, стал крушить мебель, а затем разразился руганью в адрес Джованны. Некоторые же подробности они благоразумно опустили, не решаясь дословно передать оскорбительные речи монарха…
– Клянусь небесами, это будет великая месть! – кричал Лайош, в бешенстве бегая по покоям. – Она увидит полное унижение прежде, чем ей отрубят голову! Я проведу её перед всеми жителями Неаполя со связанными руками и с непокрытой головой, а также перед строем моих рыцарей, которые будут плевать на жалкую пленницу, как на распутницу! Божий гнев и Божье проклятие да падут на неё, грязную шлюху!
Поостыв, король приказал всем удалиться, вызвал писца и стал диктовать послание молодой королеве:
«Джованна! Твоя распутная жизнь и все твои действия, направленные на сохранение твоего королевства, пренебрежение к поискам злоумышленников, а также постоянные оправдывания уже доказывают твоё участие в смерти твоего мужа и господина, но запомни: Господу вовсе не обязательно вмешиваться в мирские дела, дабы покарать изменников. Ты не скроешься от людского возмездия из-за этого чудовищного преступления!..»
Это письмо, в котором не скрывались мотивы венгерского короля, было прямой угрозой. В нём отражалась истинная цель Лайоша – захват Неаполитанского королевства, кощунственно прикрываемый убийством брата.
* * *
Джованна получила письмо рано утром, сразу же распечатала и прочитала. Огорчу юных читателей, если таковые, конечно, будут: тогда между отправлением писем и их получением проходило гораздо больше времени, чем сегодня, ведь не было ни самолётов, ни Интернета, ни электронной почты, ни мобильных телефонов, ни даже телевизоров. А поскольку повествование наше касается реальных исторических фактов, я ничуть не фантазирую.
Так вот, после первых же строк зловещего послания лицо королевы побледнело. Бумага рассеивала любые иллюзии о мире – это было объявление войны.
Сохраняя присутствие духа, королева собрала Совет и положила письмо перед собой. Люди тревожно переглядывались, шёпотом выражая свою обеспокоенность. Они понимали, что ни одно государство никогда долго не остаётся в покое и мире. В этом общем возбуждении одна только молодая правительница не выразила никакого волнения. Ознакомившись с посланием венгра, Совет единодушно согласился немедленно приступить к подготовке укреплений для защиты от вторжения, а также осуществить ряд других мер.
Все ждали какого-нибудь подвоха со стороны монаха Роберта, поэтому обсуждался вопрос того, как по возможности ограничить его подрывную деятельность. Были разработаны меры по сбору людей, денег и снабжения. Также Джованне предложили незамедлительно выйти замуж за какого-нибудь принца, способного вместе с ней защитить страну, которому она могла бы доверить армию и снабдить высшими полномочиями. Здесь крылся и тактический замысел: присутствие молодого человека на троне остудило бы пыл агрессоров, так как женщина, по понятиям того времени, не могла противостоять мужчинам. Ситуация осложнялась и тем, что семья Дураццо обманным путём завладела состоянием сестры Джованны, Марии, и продолжала забирать его остатки, оставив девушку практически ни с чем.
Выбор кандидатур для заключения брака был крайне скудным. Роберт из Таранто, который совсем недавно женился на дочке герцога Бурбона, предложил Совету своего брата Луиджи (Людовика). Кстати, принятие этого варианта автоматически превращало их в союзников королевы, иначе они примкнули бы к своему брату Филиппу и герцогу Дураццо. Эта идея принадлежала другу Людовика Тарентского, Николасу Аччьяйоли, который и уговорил его встать на сторону Джованны.
