Когда все происходит в третий раз за эти безумные сутки, меня внезапно осеняет:
— Рустам! Ниче что мы без защиты?! Я ничего не принимаю.
— У меня живчики дохлые, не переживай! — твердо отрезает мажор.
— А если оживут? — резонно возражаю я.
— Не оживут, там лечение на год расписано, у меня справка от врача есть, потом покажу!
Его слова успокаивают меня. Ведь недаром он нашел меня и детей. Было бы намного проще родить нового ребенка от той же Элен, если бы он мог зачать.
***
На завтраке, за большим столом, где собрались оставшиеся на ночь гости, мы переглядываемся с Рустамом, как двое чокнутых влюбленных шизиков.
Он лыбится мне, посылает воздушные поцелуйчики, задевает ногой под столом, кладет руку мне на коленку и безобразничает ею, продвигая ее вверх, к самому сокровенному.
Как могу стараюсь соблюдать приличия, но гормоны счастья бьют по мозгам наотмашь. Я просто сижу и лыблюсь во все тридцать два зуба, в хмурые рожи Элен, Даниэля, мамаши Рустама, и нашей няньки Светы.
Позже мы гуляем с детьми все вместе в саду. Рустам поочередно катает каждого сына на плечах, изображая то лошадку, то вертолет. Дети счастливы, заливаются смехом, наслаждаются запоздалым вниманием отца.
— Вика, можно тебя на минутку? — подзывает меня Светлана Семеновна.
— Да. — подхожу к свекрови, пытаюсь погасить улыбку и радость, но не могу.
— Ты светишься от радости. — констатирует свекровь с постной миной на недовольном лице.
— Эммм… — не знаю, что сказать на это.
— Я видела, что ты провела ночь у Рустама.
Краснею. Да, все так. Но зачем она смущает меня?
— Понимаю, что запрещать вам вместе спать, или лезть к вам в постель, я не могу. — отчитывает меня Светлана Семеновна. — Если я запрещу вам ночевать в одной комнате тут, то вы спокойно можете продолжать спать у Рустама в квартире. Так вот. Мне это не принципиально, хотя я тебя предупреждала. Просто напоминаю, чтобы ты не рассчитывала на моего сына всерьез.
— А может вы позволите вашему сыну самому решать, с кем ему строить отношения всерьез? — закипаю я.
— Исключено. — ухмыляется женщина, — Ему уготована Элен. Нас он не ослушается, и не пойдет против. Не обольщайся девочка. Нравится тебе роль подстилки — продолжай согревать его постель. Но на большее даже не надейся!
Глава 34. Симптомы чуда
Говорят, что «счастливые часов не наблюдают». Абсолютное, стопроцентно правильно выражение.
Месяц пролетел для нас с Рустамом как один миг. Мы живем в его пент-хаусе, спим в одной комнате, в одной кровати. Наши отношения из фиктивных быстро перерастают в самые что ни наесть настоящие.
Рустам признался сыновьям, что он их настоящий папа. Дети конечно подивились на это, но в скором времени осознали и приняли некогда блудного папашу.
Родители Рустама не вмешиваются в наши отношения, лишь мама все чаще заговаривает о свадьбе, присылает мне эскизы платьев, мы с ней обсуждаем мою прическу и аксессуары. Им не терпится побыстрей женить нас, видимо чтобы я с горизонта никуда не делась.
А я и не собираюсь деваться. У меня впервые в жизни завязались настолько серьезные настоящие отношения, что я просто летаю от переизбытка эндорфинов в крови. Рустам балует меня приятными пустяками, заботится обо мне и детях, уделяет нам много времени.
Мы вернулись в университет. Веник все еще чалится в СиЗо, а его папаша, Павел Викторович запросил его освобождения в обмен на согласие на развод. Рустам ожидаемо послал их обоих нафиг, мол, меня разведут с мужем-абьюзером и так, без всяких условий.
Все было бы просто отлично, но вот буквально в последние несколько дней я стала замечать за собой странности. Во-первых, дикая сонливость, которую я списываю на наступление зимы и холодов. Я постоянно хочу спать, и просыпаюсь уже уставшей. Из-за усталости у меня кружится голова. Недавно едва ли в обморок не упала, пока чистила зубы… В общем, зимняя спячка во всей своей красе.
— Вика, ты не заболела? — приносит мне завтрак в постель Рустам. — Хочешь, не ходи в универ сегодня. Ты какая-то бледная…
— Сахар может упал, — пожимаю я плечами, — сейчас позавтракаю, и поедем.
— Я тогда отвезу детей в сад, — обеспокоенно оглядывает меня Рустам. — Потом заеду за тобой, и отправимся на пары.
— Хорошо, Рустам, спасибо! — тянусь поцеловать его, растроганная его заботой, — За это время я уверенна, что приду в себя.
— Я люблю тебя, Вик! — внезапно признается Громов.
— Что?! — я аж давлюсь апельсиновым соком и начинаю заходиться в кашле. Настолько неожиданно для меня его признание.
— Люблю тебя!!! — начинает хлопать меня по спине мажор, — Даже признаться не даешь по-человечески.
Я смеюсь. Несмотря на его неуклюжее признание, оно кажется мне искренним, и слышать его от любимого парня, от отца моих детей мне очень приятно.
— А ты меня любишь, Вик?
— Рустам, это слишком громкие слова… Сейчас не время и не место…
— Все понятно с тобой, — шуточно злится мажор.
— Ты хотел детей отвезти? Вот и вези! — отбриваю я его.
— Вредина! — щипает он меня за зад, и тут же дарит мне глубокий поцелуй, — Все равно я тебя завоюю, и услышу это признание!
Смотрю, как его накаченная красивая фигура отдаляется от меня, скрываясь в длинном темном коридоре.
Ты уже завоевал меня, Рустам. Два года назад я отдала тебе сердце. Только тогда оно было тебе ни к чему.
Я родила тебе двоих сыновей. Но и они не были тебе нужны. А сейчас я не хочу громких слов. Не хочу обманываться. Я все еще боюсь предательства. Ведь то предательство еще слишком свежо в моей памяти. Раны еще не затянулись. Слишком мало времени прошло.
Поэтому, Рустам, пока слов любви от меня ты не услышишь. Но если не тупой, то все поймешь по моим поступкам.
***
Сидим на паре. Рустам достает откуда-то две банки колы. Беспалевно вскрывает первую, передает мне. Мы с ним хихикаем как два подростка-старшеклассника, влюбленные и беззаботные идиоты. Чокаемся под столом, и пьем, когда Даниэль Александрович, братец-кролик мажора, отворачивается, чтобы что-то начертить на доске.
Делаю глоток. Моя коленка под партой сжимается властной лапой Рустама.
— Фууу!!! — как можно тише отплевываюсь я. — Рустам! Ты мне чего, тухлую газировку подсунул?
Ну и гадость! Тошнота подступает к горлу. Хочется выскочить и быть где-то поблизости туалета, чтобы не опозориться перед однокурсниками.
— Гонишь! А ну дай сюда! — Рустам забирает мою баночку, делает продолжительный глоток. Голова моя кружится еще сильнее. — Обычная кола, чего это ты?!
