***
— Вика… Вика… — трясет меня Веник с глазами по пять копеек.
С трудом разлепляю веки.
Такое чувство, будто я на карусели или на американских горках в Диснейленде. Изображение Веника сначала двоится, а потом и вовсе четверится в глазах.
Следом появляется дико злое лицо Рустама. Тоже в четырех экземплярах одновременно. До ушей на границе сознания доносится крепкий мужской мат.
Далее фрагменты, точно разрозненного пазла. Вот Рустам бьет морду Венику, вот держит его за шкирку, как щенка, а вот снова отбрасывает мощным ударом.
— Вика, ты в порядке? — участливое лицо мажора теперь близко от меня.
— М-м-м… мычу в ответ.
— Понятно. У тебя шишка, голова разбита. Наверно сотрясение. Вот так моя, хорошая.
Он поднимает меня на руки. Голова моя неистово кружится. Меня тошнит.
— Козел вонючий! — пинает Рустам поверженного на полу Веника. — А тебя сейчас в больницу отвезу. Черт, не должен был тебя одну оставлять тут. Все позади, Вика. Кошмар закончился!
***
Рустам
Я зол на этого придурка! Я не то что зол, я в бешенстве!!! А еще злюсь на себя. Должен был предвидеть такое развитие событий, и зачем-то оставил ее одну. Совещание? Да и черт бы с ним, без меня бы справились!
А вот что случилось если бы он навредил Вике сильней? А если б убил? Где мне потом жену с детьми для воли старого пердуна искать? Я Вику должен как зеницу ока оберегать! А не ушами хлопать.
Оборачиваюсь к ней. Я за рулем, ее устроил на заднее сидение своего Диабло.
Хрупкая, бледная, кровь хлестает… Жалко ее. Нельзя так с ней! Кто бы мог подумать, что Веник способен на такое! Везу ее в ту самую частную клинику, в которой два с лишним года назад едва ли не абортировал мальчишек. Хорошо, что Вика настояла тогда на своем и сбежала. Классная она девушка все-таки, смелая!
— Как ты? Воду будешь?
— Нет… — тихо отвечает Вика. — Тошнит сильно.
— Если испачкаешь машину, не беда, так что, если надо, вперед! — черт, это очень хреново, что ее до сих пор тошнит. Неужели сотрясение?!
Паркуюсь возле клиники. Помогаю ей выйти.
— М-м-м… — не стоит она на ногах.
Я снова подхватываю ее на руки, легкую и тонкую. И как можно было на такую руку поднять?! Мне бы в голову не пришло бить баб. Не по-мужски это! Не по-пацански.
— Врача, быстро! — ору в приемной. — Девушку избили, нужна помощь!
— Рустам Александрович… — узнает меня девушка с рецепшен. — Давайте сюда ее, на каталку!
Я перекладываю Вику на каталку на колесах, к ней тут же подбегает врач и медсестры. Ее увозят куда-то в лифт, двери закрываются, я пытаюсь протиснуться сквозь них, но меня останавливают:
— Вам нельзя. Оставайтесь в приемной!
Я растерянно стою перед закрытыми дверьми, оборачиваюсь на девушку с рецепшн.
— Мы должны сообщить в полицию. — испуганно смотрит она на меня. — Избиение — дело серьезное.
— Сообщай! — разрешаю я. — Ей побои нужно будет снять.
Время идет очень медленно. Слоняюсь по приемной. Рецепшионистка что-то тихо сообщает по телефону в полицию. Мне же надоедает ходить, я покупаю картонный стаканчик кофе в автомате, сажусь на диванчик.
Однако долго они держат Вику. Что, вообще происходит? Тревога ползет по позвоночнику.
— Узнайте, что там с Кудряшкиной! — требую я.
— Да, сейчас! — кивает девушка, снова хватаясь за телефон. — ага, понятно. Все, спасибо! Рустам Александрович, у девушки сотрясение мозга, ей сделали компьютерную томограмму, сейчас она под капельницами, ей нужен полный покой.
— Не понял, — трясу головой, сминая картонный стаканчик из-под кофе, — ее сегодня не отпустят?!
— Нет, сегодня точно нет. Несколько дней пролежит у нас.
В ужасе пялюсь на часы. Они показывают три. До скольки там работает садик?! Мне же еще пацанов моих забирать… И что мне делать с ними потом?! Вот черт, я ж про детей малых вообще ничего не одупляю!
Мои мысли прерывают два дородных офицера полиции. Они вальяжно заходят в больницу, идут к стойке рецепшн. После короткого диалога, девка со стойки указывает на меня. Я встаю, подхожу к офицерам.
— Здравия желаю, Рустам Громов, — представляюсь я.
— Сержант Белов.
— Сержант Попов.
— Тут такое дело… — начинаю я, но меня перебивают коротким: «разберемся».
Сержантам в отличие от меня можно пройти в реанимацию, что они и делают в сопровождении спустившейся сестры.
Как-то совсем чудно все происходит. Я окончательно сбит с толку. Полицейские отсутствую минут десять, а потом:
— Пройдемте с нами, Рустам Александрович.
Смотрю на Белова и Попова запутавшись в происходящем.
— В смысле?
— Вы задержаны по факту избиения девушки и нанесения ей тяжких телесных…
— Вы с дуба рухнули?! — ору я в возмущении. — Не я Вику избил, а муженек ее, Вениамин Алешин! Я наоборот спас и в клинику привез!
— Разберемся! — все так же лаконичны полицейские. — Пройдемте с нами, иначе мы применим оружие.
Кобура на самом деле покачивается на поясе Попова, и мне становится еще хуже.
— В чем я виноват?! В том, что не дал убить девушку? В том, что заступился за нее и привез в клинику?! Вы за это поплатитесь! — обещаю я. — Я сейчас же вызову своего юриста!
— Вызывайте. — не смущается Белов, — Но с нами до выяснения обстоятельств все равно проехать придется!
Черт!!! На часах уже пять!
— … - тихо матерюсь сквозь зубы, эти самые часы напяливая на запястье.
Адвокат вытащил меня и тут же свинтил в офис, я же, получив обратно ключи от машины, часы и телефон, судорожно вызываю такси, чтобы вернуться в клинику, взять Диабло и успеть за детьми.
Пока Вика на больничной койке я — отвечаю за них целиком и полностью.
Доезжаю до машины. Проведать Вику времени нет. Всё менты забрали, держали час в допросной просто так. Но дело яйца выеденного не стоило, поэтому адвокат быстро навел порядок. Сволочи!
Еду в садик. Хорошо, что до этого следил за Викой и знаю, в каком именно саду находятся мои сыновья.
Хм… сыновья. Звучит не плохо. Я уже многодетный отец. Какое-то чувство гордости даже присутствует.
На улице уже темнеет, когда я, переговорив с охранником и выяснив в какой группе мои дети, направляюсь туда. Стучусь в группу. Открывает мне молодая девушка. Нянечка, небось. Тетя постарше, сидит за столом и сосредоточено заполняет какие-то бумажки.
