Брат и сестра, ничего не говоря, аккуратно разложили все маски и плащи на полу, а Нестор с любопытством наблюдал за ними.
В отделениях баула ребята нашли несколько носовых платков с вышитыми инициалами «У. М.» и «П. М.», пару кружевных перчаток, длинный шерстяной шарф, шпильку с головкой в виде головы борзой, театральный монокль, трость с круглой медной рукояткой и карту Венеции восемнадцатого века с выцветшими красками и надписями. Карта оказалась настолько ветхой, что Джейсон едва не порвал её, когда разворачивал. И наконец, там нашлись программки какой – то комедии и несколько приглашений в пожелтевших конвертах, на которых выделялась надпись «Театр святого Ангела».
Стараясь представить предназначение этих вещей, ребята передавали их друг другу. Нестор поделился с ними тем, что знал по рассказам прежнего хозяина виллы и его жены о праздниках и жизни старинной Венеции. Благодаря его рассказу Джейсон и Джулия почти на целый час перенеслись из пыльного чердака с накрытой простынями мебелью в город каналов, в его бальные залы, заполненные музыкой, смехом и множеством танцующих и веселящихся людей в масках.
Однако постепенно воображение брата и сестры ослабело, глаза их стали слипаться, они начали зевать, и тогда Нестор, покашляв, сказал:
– Думаю, теперь уже пора спать. Завтра вам в школу.
Джейсон взял одну из масок, приложил к лицу, а потом резко обернулся к сестре и издал пугающий звук.
– Ах! – вскрикнула Джулия. – Перестань! Нисколько не смешно!
Глава 2
Граф Ченере
Плотный густой туман висел над каналами города и стоял между зданиями, отчего казалось, будто они то исчезают, то появляются, словно по собственному желанию. Закутавшись в тёплые одеяла, в своих чёрных лодках отдыхали гондольеры. Они привыкли не обращать внимания ни на какие шумы. По ночам люди в Венеции ходили только в масках.
Вот и сейчас тощая, как скелет, фигура в фиолетовом плаще торопливо пробиралась вдоль каналов на окраине города. Высокие сапоги делали её шаги неуклюжими, казалось, она движется на ходулях.
Заросшие мхом таблички с названиями улиц встречались здесь всё реже, и «маска» в фиолетовом плаще старалась не заблудиться.
Площади тут назывались просто полем, а мосты носили самые причудливые названия, так что не сразу и догадаешься, что речь идёт о них.
К тому же там и тут встречалось множество каких – то особых камней. Например, продырявленные неизвестно как и неизвестно для чего камни, плиты, устилавшие тротуары, на которые не стоило ступать, потому что они приносили неудачу, – в отличие от считавшихся чудотворными невысоких каменных столбиков, к которым каждый норовил прикоснуться.
В самых тёмных углах стояли так называемые «горбы бандитов» – камни, которые мешали разбойникам прятаться.
Но «маска» в фиолетовом плаще, похоже, ничего не боялась – она отчаянно спешила.
Пройдя по очередному мостику и свернув направо, она наконец остановилась возле узкого прохода между мокрыми и обветшалыми зданиями. Нигде ни огонька, все окна вокруг тёмные.
«Маска» в фиолетовом плаще пришла на улицу Мёртвых.
– Опаздываете… – послышался сиплый голос откуда – то из темноты.
Он принадлежал человеку в серой маске с длинным вороньим клювом и в дымчатом плаще, что делало его похожим на ощипанную птицу.
– Я сделала всё возможное. Но. эти чёртовы сапоги! – простонала «маска» в фиолетовом плаще.
Она доплелась до ступенек у какой – то двери и с облегчением опустилась на них. Сняла сапоги, вытянула ноги и откинула голову, обнажив тонкую женскую шею.
– Мне душно.
– Не надо, – произнёс повелительным тоном человек с птичьим клювом, догадавшись, что женщина хочет снять маску. – Я не должен знать вас в лицо. А вы не должны видеть моего лица… С вами всё в порядке? – прибавил он.
– Я очень волнуюсь.
– Вы так плохо выглядите. Так истощены. Может, вы больны?
Женщина в фиолетовом плаще с трудом отдышалась, прежде чем ответила:
– Вы не первый, кто спрашивает меня об этом. Нет, я не больна, я просто устала.
– Возможно… Но всё же советую обратиться к врачу. Вы ужасно выглядите, краше в гроб кладут.
– Очень любезно, ничего не скажешь! – Женщина поднялась. – И всё же думайте лучше о себе. А о моём здоровье я сама позабочусь. Если не ошибаюсь, мы здесь ради дела.
– Да, вам нужен человек, имеющий доступ к архивам Совета десяти. И я – такой человек. Что хотите найти в них?
– Не что, а кого. Я ищу одного человека, подозреваемого в колдовстве.
«Маска» с птичьим клювом, шаркая ногами по мокрой брусчатке, приблизилась к ступенькам. Луна озаряла жёлтым отсветом туман, висевший над каналом.
– Думаю, вам хорошо известны приказы Совета десяти о занятиях колдовством. В Венеции запрещены некоторые книги, запрещены азартные игры и всякого рода фокусы, наказуемы мошенники, шулеры и продавцы колдовских амулетов.
– Вот поэтому я и обращаюсь к вам.
– Хотите, чтобы я заглянул в архивы Совета десяти?
– Мне известно, что у Совета десяти в этом городе имеется очень широкая сеть тайной сыскной полиции.
– Вы хорошо информированы, синьора. Я имею честь состоять там на службе, но не знаю других сыщиков тайной венецианской полиции. Даже когда мы собираемся все вместе, наши лица всегда закрыты маской, точно такой, какую видите сейчас на мне. Итак, скажите, кого ищете?
– Его зовут Питер Дедалус, – проговорила «маска» в фиолетовом плаще.
Сыщик тайной венецианской полиции долго молчал, обдумывая ответ, наконец произнёс:
– Боюсь, это новое для нас имя. Чем он занимается?
– Создаёт разные машины, придумывает всякие механические хитрости, делает часы.
– Часы, говорите?
– Да, часы. Большие и маленькие, разной формы и величины.
– И что же колдовского или опасного в поведении этого человека?
Женщина достала из – под плаща кошелёк с монетами:
– Ответ прост: тот, кому удастся найти его, сразу же станет очень богатым. Очень богатым. Получит намного больше, чем платит обычно тайная венецианская полиция…
Сыщик повернулся, словно намереваясь уйти, и даже сделал пару шагов – но не потому, что действительно удивился или возмутился, услышав такое предложение.
– Это называется подкуп, коррупция, – сказал он. – А коррупция – как раз то, с чем Совет десяти призван бороться.
– У него всегда будет возможность сделать это. – Женщина перебросила кошелёк из руки в руку. – Найдёте мне Питера Дедалуса, и эти деньги – ваши.
