Ее спутница вздохнула.
– Он думает, что я глупая девчонка из фургона. И потому он ко мне холоден. Если я ему расскажу, станет только хуже… Извините. – Она сердито вытерла лицо потрепанным рукавом. – Все из-за того, что я снова увидела Фелувельт – так мой народ называет места, где луга смыкаются с тенью леса. Они навеяли множество воспоминаний и сделали меня несчастной…
– Валада Джелой? – услышали они голос отца Стрэнгъярда, невидимого в тумане, но он находился где-то совсем рядом. – Вы здесь? Валада Джелой?
На суровом лице Джелой появилось легкое раздражение.
– Здесь, Стрэнгъярд, – ответила она. – Что-то случилось?
Долговязый, неуклюжий архивариус появился из серого тумана.
– Нет, нет, я просто хотел… – он замолчал, глядя на залитое слезами лицо Воршевы. – О, мне очень жаль. Я поступил невежливо. Я вас оставлю. – Он повернулся, чтобы снова нырнуть в туман.
– Не уходите! – неожиданно заговорила Воршева. – Не покидайте нас, святой отец. Прогуляйтесь с нами.
Стрэнгъярд посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Джелой.
– Я не хочу вам мешать, леди. Боюсь, все мои мысли были заняты тем, что я нашел в книге Моргенеса. – Со сползшей повязкой и редким хохолком влажных рыжих волос он походил на удивленного дятла.
Стрэнгъярд уже собрался исчезнуть, но женщина-ведьма успокаивающе подняла руку.
– Пойдемте с нами, Стрэнгъярд, как предложила Воршева. Быть может, я смогу лучше справиться с вашими проблемами. Мы вместе вернемся к остальным и поговорим по дороге.
Стрэнгъярд все еще держал в руках рукопись Моргенеса; несколько шагов он сделал молча, перебирая отдельные листы.
– Боюсь, я потерял нужный отрывок, – сказал он, шелестя пергаментами. – Я подумал, что это может оказаться важным, – там шла речь о магии – Искусстве, как его называл Моргенес. Меня поражают вещи, которые он знал… я и мечтать не мог… – он триумфально улыбнулся. – Вот, нашел. – Стрэнгъярд прищурился. – Как он великолепно владел словом…
Они сделали еще несколько шагов молча.
– Так вы его нам прочитаете? – наконец спросила Джелой.
– О, конечно! – Стрэнгъярд откашлялся.
«… По правде говоря, все предметы, относящиеся к Искусству, делятся на две большие категории, – начал священник. – Те, чья ценность заключается в них самих, и те, важность которых заключена в их источнике. В противовес популярному суеверию, растение, найденное на кладбище, вовсе не обязательно окажется полезным из-за того, что оно там выросло, его ценность заключена в нем самом. Ну а так как кладбище оказывается единственным местом, где находят данное растение, связь между ними считается установленной, и их практически невозможно разделить.
Другая категория полезных объектов – это те, что являются «сделанными», и их достоинства заключены в форме или чистом происхождении. Ситхи, которые давно овладели тайнами ремесла, скрытыми от смертных, сделали много предметов, чье появление уже само по себе является проявлением Искусства, хотя сами ситхи считают иначе. Таким образом, достоинство таких предметов состоит в их создании. Знаменитые стрелы Виндаомейо тому наглядный пример: они вырезаны из обычного дерева и снабжены перьями обычных птиц, но каждая такая стрела является сильным талисманом.
Другие предметы берут могущество из вещества, из которого они сделаны. Великие мечи, упомянутые в утраченной книге Ниссеса, тому пример. Все они извлекают могущество из своего материала, хотя создание каждого являлось чрезвычайно сложной задачей. Миннеяр, меч короля Фингила, сделан из железного киля его лодки, железо доставили в Светлый Ард пираты-риммеры с запада, связь с которым давно утрачена.
Шип, меч, еще недавно принадлежавший самому благородному рыцарю Престера Джона, сэру Камарису, выкован из сияющих осколков упавшей звезды, как и железо Миннеяра, вещества, чуждого Светлому Арду. А Скорбь, меч, которым, по утверждению Ниссеса, ситхи Инелуки убил собственного отца Короля-Эрла, сделан из ведьминого дерева и железа, двух элементов, которые долгое время считались противоположными и несовместимыми. Таким образом, каждый из этих мечей черпал свою силу, прежде всего, из неземного происхождения своего материала. Однако, благодаря различным историям, мы знаем, что при создании всех трех клинков использовались сильные Заклинания Творения, и могущество Трех Мечей может исходить как от вещества, так и от процесса их создания.
Ти-туно, охотничий рог, вырезанный легендарным Мезу’туа из зуба дракона Хидохеби, еще один превосходный пример того, как могущественный артефакт может появиться из процесса создания и материала!..
Стрэнгъярд закончил читать.
– Дальше Моргенес рассказывает о других вещах, – продолжал Стрэнгъярд. – Разумеется, все это очень увлекательно – каким же все-таки замечательным ученым он был! – но я подумал, что именно отрывок о мечах может представлять особый интерес.
Джелой задумчиво кивнула.
– Так и есть. Я и сама размышляла о трех мечах, ставших нашей надеждой. Моргенес, как мне кажется, приводит серьезные доводы, объясняя их ценность. Быть может, они и в самом деле окажутся полезными в борьбе против Инелуки. Хорошо, что вы нашли эти сведения, Стрэнгъярд.
Розовые щеки священника густо покраснели.
– Вы очень добры. Слишком добры, – пробормотал он.
Джелой склонила голову набок.
– Я слышу остальных, – сказала она. – Ты успокоилась, Воршева?
Воршева кивнула.
– Я не такая дура, как вы думаете, – тихо ответила она.
Женщина-ведьма рассмеялась.
– Я не думаю, что ты дура. Я думаю, что большинство людей ведут себя глупо, – в том числе и я сама, ведь я лишилась дома и брожу по лугам, точно заблудившаяся телка. Иногда очевидная глупость – это единственная возможная реакция на серьезные проблемы.
– Хм-м-м, – протянул сбитый с толку Стрэнгъярд. – Хм-м-м.
* * *
Потрепанный отряд принца Джошуа продолжал идти по лугам, затянутым туманом, на юг, в сторону реки Имстрекки, которая извивалась по всей ширине земель Высоких тритингов. Они разбили лагерь на открытой местности, дрожа под порывами ветра и дождем, стараясь оказаться поближе к небольшому костру. Джелой сварила суп из растений и кореньев, которые собрала. Он получился сытным и согревающим, но Деорнот пожалел об отсутствии чего-то более существенного.
– Позвольте мне завтра уйти вперед, милорд, – попросил он Джошуа, когда они сидели у костра. Все остальные, кроме Джелой, уже завернулись в плащи и легли спать, сбившись вместе, как семья маленьких котят. Женщина-ведьма решила немного прогуляться. – Я уверен, что сумею добыть одного или двух зайцев, а в кустарнике должны быть куропатки, даже в такое холодное лето. Мы не ели мяса уже несколько дней!
Джошуа позволил себе холодно улыбнуться.
