– Я такое столпотворение у здания вижу впервые, – сказала Линор.
– Надеюсь, все эти чуваки здесь не пытаются снять комнату Мисти Швартц, а? – спросил Ланг.
– Ну конечно.
– Тут, наверное, где-то рядом какая-то клевая вечеринка.
– Во вторник после обеда?
– Мой район, точняк.
Пока они шли по тротуару, Линор увидела, что парадная дверь Тиссоу приоткрыта, ей не давала захлопнуться сеть толстых черных кабелей, выходящих из задов двух белых фургонов «ПСБ» – фургонов, наполовину припаркованных на газоне Тиссоу, – и исчезающих внутри дома. Вдруг Линор услышала, как Кэнди Мандибула явственно кричит что-то из окна третьего этажа, окна, в котором с чего-то горел свет, прямо сейчас, и вокруг которого в прохладном влажном воздухе образовался небольшой радужный бублик, а потом, с крыльца, Линор услышала, как Кэнди несется по лестнице дома, чтобы встретить их у двери.
– Линор, богом клянусь, ты не поверишь, – сказала Кэнди.
– Какого хрена здесь происходит? – спросила Линор, оглядываясь. – У нас проблемы с канализацией?
– Не совсем, пошли, это Влад Колосажатель, – сказала Кэнди, подтягивая Линор к лестнице, вверх по которой вились, скрываясь из виду, черные кабели из фургонов. Кэнди была в том фиолетовом платье.
– Здрасте, приветствую, – обратился Ланг к Кэнди. Приподнял чемоданы.
– Привет, – сказала та, едва удостоив Ланга взглядом. – Линор, пошли уже. Ты помрешь от офигения!
– Как Влад Колосажатель связан с фургонами, буквами и кабелями?
– Миссис Тиссоу услышала, как он говорит бог знает что, реально, и взбеленилась. – С одного плеча Кэнди соскользнула бретелька фиолетового платья. Ланг снова приподнял чемоданы. – Отнесла его на ТВ. Ну, религиозное ТВ, кабельное. Но все-таки ТВ.
– ТВ?
– Влад Колосажатель? – спросил Ланг Встанг-Шланг.
– Мой попугай, – сказала Линор. – Он теперь возмутительно и вдобавок непристойно разговаривает. – Она обернулась к Кэнди. – Кто разрешил показывать его на ТВ?
– Миссис Тиссоу говорит, это вместо счета за погрызенную стену и испорченный гуано пол, который, счет, ты, как она знает, не можешь оплатить, потому что она говорила с Прифт на коммутаторе и Прифт весьма услужливо сообщила ей, что ты на нуле… – Кэнди умолкла и посмотрела вверх, на лестницу. На третьем этаже что-то шумело. Очень сильно. – Но слушай, пошли, они собрались сделать из него, они говорят, звезду. Они говорят, буквально.
– Буквально? Звезду? Звезду чего?
– Пошли.
Линор позволила утянуть себя вверх по лестнице. Ланг с чемоданами последовал за ней и Кэнди, глядя на их ягодицы.
/в/
– Друзья, как члены и подписчики «Клуба партнеров с Богом» преподобного Харта Ли Псикка, вы можете ожидать, что Всевышний войдет в вашу жизнь через двадцать четыре часа или раньше, – говорил Влад Колосажатель, тупо уставившись в роскошно незнакомое незаляпанное зеркальце в обрамлении крошечных лампочек. Комнату Линор запрудили телекамеры, нависающие прожекторы и ярко-белый свет. Воздух дрожал на сорока градусах. Всюду были толстые черные кабели, пульты с мигающими цветными огоньками и солнцезащитные очки. Бурое бархатное кресло, неравноногий стул, кровать и все черные вельветовые подушки на подоконниках оккупировали люди с разными электронными приборами или толстыми пачками бумаги в руках, и все они курили, и все сбивали сигаретный пепел на пол. Влад Колосажатель в клетке цеплялся огромными лапами за подлокотники крошечного режиссерского стула и в порядке эксперимента полизывал горячую поверхность освещенного зеркальца. На попугая наставили исполинскую серую коробку телекамеры с красным огоньком наверху. На шипастом розовом ирокезе Влада помещались, как показалось Линор, малюсенькие солнцезащитные очочки. Старое заляпанное зеркальце Влада Колосажателя, на цепочке из скрепок «Част и Кипуч», сгинуло.
– Капец, – сказала Линор.
– Ты не поверишь, тут такое было, – сказала Кэнди.
– Офигенское платье, мэм, – обратился Ланг к Кэнди. – Э-Зэ Ланг, вот.
– Отлично! Отлично! – донеслись крики огромного мужчины в белом кожаном боди, с гигантским ульем рельефных черных волос и множественными подбородками. Красные блестки на груди боди образовывали буквы «ПСБ». – Обожаю! Обожаю этого попугая! – орал мужчина.
– Снято! – крикнул кто-то еще из центра приоконного сборища. От пара и дыхания запотели окна.
– Вырви мне руки-ноги, это ж сам Харт Ли Псикк, – сказал Ланг Встанг-Шланг, уставясь на мужчину в белой коже.
– Кто? – спросила Линор.
– Это он, сам Харт Ли Псикк, – сказала Кэнди. Она придвинулась к уху Линор, чтобы было слышно. – Очень крутая шишка на ХВС – ну, Христианская вещательная сеть? Раньше он вел телепередачу «Живые люди и звери глубокой религиозной значимости», это типа религиозный спин-офф «Живых людей». Но теперь он ведет эту невероятно успешную передачу по кабелю под названием «Клуб партнеров с Богом».
– Мужик что надо, – сказал Ланг, устраивая чемоданы среди беспорядочных пенопластовых стаканчиков, конфетных фантиков и окурков. – Мой папочка смотрит эту его передачу все время. Мой папочка считает, что у Харта Ли есть духовные яйца.
– Вы кто? – спросила Кэнди у Ланга.
– Это Эндрю Земновондер Ланг, – сказала Линор, – друг Рика и теперь очень временный работник «Че и Ка». Я вроде как должна уговорить миссис Тиссоу сдать ему комнату Мисти, пока та в больнице.
– И ваш друг, милые дамы, теперь, надеюсь, тоже, – сказал Ланг. – Я…
– Наизнанку! Верблюд! На попугае благодать Одена! – завизжал Влад Колосажатель. Звуковик вскрикнул и сорвал с головы наушники.
– Нет, нет, нет! – заголосил Харт Ли Псикк, топая остроносым ковбойским сапожком по деревянному полу. – Следующая реплика: «Членский взнос любого размера не облагается налогом». Санди, детка… где Санди? – Харт Ли Псикк засек Кэнди у двери с Линор и Лангом и погромыхал по комнате, все головы обернулись в их сторону. Псикк возвышался над всеми, даже над Лангом. Кэнди он сказал: – Санди, детка, ты обязана сделать так, чтобы эта чудесная маленькая ипостась вела себя как следует. А если ты…
– Преподобный Псикк, вот, наконец-то, Линор Бидсман, владелица Влада, – сказала Кэнди, упреждая бегство Линор железной рукой у той на пояснице.
Преподобный замер, повернулся к Линор, кажется почти изготовясь поклониться.
– Мисс Бидсман, я так об этом мечтал. Владелица, насколько кого-либо можно назвать владелицей, этого животного – можно ли сказать «животного»? – на коем благодать Господа и кое приведено Его десницей к Его смиренному рабу, ко мне. – Голос Псикка усилился с шепота до крика. По комнате распространялся гул – люди просматривали сценарии и проверяли аппаратуру.
– Иисусу известно, секс прекрасен! – прокудахтал Влад Колосажатель.
