Помню, во второй Академии я иной раз доводил абитуриенток до слёз своими вопросами и искренне жалел их, в то же время понимая, что они мне не подходят. По итогам многочасовых изнуряющих экзаменов в стенах новых учебных заведений собрались лучшие выпускники российских школ, которым предстояло сделать рывок в будущее…
Когда начались занятия, я по субботам давал лекции в Академии и всячески покровительствовал студентам.
– Придёт тот день, – говорил я им, – когда выпорхнете вы из этих стен, словно птички из клетки, и разлетитесь по просторам нашей родной земли. Но, я верю, однажды мы все соберёмся вместе, чтобы воздвигнуть новое здание России. И будет оно великим и неприступным, так что и неприятель, неустанно смыкающий кольцо осады вокруг него, в страхе побежит прочь никем не гонимый!
Эти слова я сказал в Академии, где учились девушки. Я оглянулся и увидел, что одна студентка, её, кажется, звали Катя Астахова, подняла руку:
– Да, Катя, я слушаю тебя.
– Как хорошо вы говорите, Андрей Владимирович! – восхищённо молвила девушка. – Но что будет с нами, когда мы закончим Академию? Сможем ли мы устроиться на работу по специальности? Сейчас всё по блату…
– Доверьтесь мне, милые девушки! Я никого из вас не брошу… Даю слово – вы все найдёте работу, и, я верю, мы вместе будем служить России…
Студентки захлопали в ладоши. Это была суббота, а в понедельник с руководителем службы по надзору за образованием я обсудил план масштабных проверок гуманитарных вузов и их филиалов и объяснил, каких жду результатов:
– Предельная синхронность и стопроцентная объективность требуются от сотрудников ведомства и региональных управлений, а, самое главное, абсолютное сохранение тайны. Вы должны обрушиться на них как снег на голову. Если эффекта внезапности не будет, я спрошу лично с вас…
«Он говорит будто о войне», – смущённо подумал чиновник.
– Да, – отвечал я на его мысли, – считайте, что с сегодняшнего дня мы находимся в состоянии войны с неэффективными вузами и наша задача – их вычислить и ликвидировать.
Чиновник побледнел и на мгновение потерял дар речи.
В один день по всей стране прошли проверки успеваемости студентов сотен российских вузов гуманитарной направленности – в основном юридических и экономических.
– Половина вузов страны не прошли проверку – они выпускают горе-специалистов, – сообщил я президенту. – Можно без всякого сожаления поставить оценку «неуд» и ликвидировать!
Однако он тотчас охладил мой пыл:
– Не руби сгоряча, Андрей! Иногда требуется индивидуальный подход. Зачастую можно обойтись малой кровью, например, прибегнуть к реорганизации в форме присоединения к другим более успешным учебным заведениям. Так, будут и волки сыты, и овцы целы…
Я покачал головой:
– Вузов станет меньше, а количество учащихся не изменится. Впрочем, в ваших словах есть разумное зерно! Мы будем работать по ситуации… В любом случае студенты пусть доучатся, а преподавателям будет дано время, чтобы найти новую работу. «Закон суров, но таков закон», как гласит латинская мудрость!
– Главное, не путать собственную волю с законом, – предостерёг он меня. – И мой тебе совет – не принимай всё так близко к сердцу, иначе сгоришь на работе! Спокойствие, только спокойствие – как говорил один персонаж из детских сказок…
Я снова не обрёл поддержки со стороны Президента и негодовал на него: «Он плывёт по течению, по мере продвижения наталкивается на препятствия и преодолевает их. Но мудр не тот, кто решает проблемы по мере их появления, а тот, кто может их предвидеть и избежать!»
***
Когда обесцениваются вековые идеалы, а смыслом жизни преобладающего населения земного шара становится угождение плоти, когда спрос превышает предложение, а деньги из банков льются неиссякаемыми потоками, кажется, будто потребительский рай будет длиться вечно, и не думаешь о том, что однажды ты проснёшься, а кругом тебя одна выжженная земля…
Население развитых стран Европы и Америки обогащалось. Прежние ценности с лихвой заменила идея потребления, спрос на товары вызвал небывалый промышленный подъём, банки соревновались, подманивали клиентов льготами и чересчур увлекались в выдаче рискованных кредитов… Когда средств у крупнейших банков не осталось для возврата вкладов, возникла ситуация, которую экономисты называют «дефицитом ликвидности». Финансовая нестабильность рано или поздно наносит удар по промышленности и сельскому хозяйству, но прежде неблагополучие экономики обнаруживает фондовый рынок.
Мыльный пузырь лопнул, и его брызги разлетелись повсюду!
В октябре 27-го года обвал биржевых индексов Нью-Йорка и Лондона ознаменовал начало нового перелома; мир захлестнуло волнами экономического цунами… Просели акции крупнейших банков и сырьевых компаний, нефть на товарных биржах за месяц подешевела в четыре раза. Это была катастрофа для российской экономики, основанной на экспорте углеводородного сырья! Финансисты лихорадочно пересматривали прогнозы экономического развития и вносили изменения в трёхлетний бюджет. Исходя из новых цен на нефть, бюджет получался с грандиозным дефицитом. Пока в Минфине изыскивали способы покрытия предстоящих расходов, призрак кризиса гулял по стране и повсюду сеял панику. Банки испугались дефицита ликвидности и заморозили выдачу кредитов. Ощутив нехватку заёмных средств, предприятия сокращали расходы, что означало спад производства и увольнения рабочего персонала. Падали доходы населения и спрос на продукцию промышленности, что, в свою очередь, подстегнуло новый виток кризиса. Бомба замедленного действия, наконец-то, взорвалась, и началась цепная реакция… С каждым днём ситуация ухудшалась, все биржевые котировки стремительно падали, по стране прокатилась волна сокращений.
В спешке был подготовлен план спасения экономики, озвученный премьер-министром на заседании Правительства под председательством Президента. Я слушал и неодобрительно качал головой. Оратор окончил свою речь, в зале повисла тишина.
– Андрей Владимирович, – неожиданно обратился ко мне Президент, – вы, кажется, не согласны с предложениями Председателя Правительства? Теперь у вас есть возможность высказаться…
– При всём моём уважении… – я покосился на премьера и жёстко проговорил. – Мы не можем влезать в долги и ходить по миру с протянутой рукой. Мы не можем сокращать расходы на социальную сферу; мы не можем оставлять бюджетников из регионов без тех крох, которыми они сейчас довольствуются; мы не можем повышать пенсионный возраст. Мы должны сохранить золотовалютные резервы, а не пытаться за счёт валютных интервенций остановить обесценивание рубля. Мы должны поддержать банки, испытывающие трудности, но сделать это грамотно – финансовые вливания в обмен на долевое участие в уставных капиталах. Нам следует сократить выплаты по безработице и принять меры для организации общественных работ по благоустройству дорог и городов. Обеспечение занятости – ключ к повышению спроса, а значит, и к выходу из кризиса!
