– Заткнись и слушай. Я тебя ненавижу. Я убила…
Я испугался:
– Что ты такое говоришь? Кого ты убила?
– Нашего ребёнка…
В моей памяти всплыли подробности того ночного разговора, я всё понял и побледнел:
– Ты сделала аборт? Но… как ты могла?!
– Ты толкнул меня на это!
– Наташа, я… Ты не должна была слушать меня! Что ты натворила?!
– Я натворила?! – закричала она. – Теперь ты хочешь всё свалить на меня? Подлец!
– Но как же… – начал я и в растерянности остановился. Меня удивила тишина, что воцарилась на первом этаже, где всегда было шумно; я оглянулся по сторонам и встретил множество любопытных глаз…
Я подошёл к Наташе и коснулся руки её:
– Пойдём и поговорим наедине.
Она отстранилась от меня:
– Никуда я с тобой не пойду! И вообще: я уезжаю и обещаю – скоро забуду о тебе. Прощай…
Она исчезла, и я понимал, что навсегда, но теперь меня это отнюдь не радовало. Я долго стоял и глядел вдаль невидящим взором, а, когда пришёл домой, лёг в постель и укрылся одеялом с головой. Я впервые за последние годы чувствовал себя уязвимым и беспомощным. Мне хотелось забыться сном, но он сторонился меня как прежде добрая наивная девушка, которой я причинил страдание… И она не одна!
«Не правда, – думал я, пытаясь найти себе оправдание, – в большинстве своём они понимали, что это всего лишь игра… без обязательств…»
– А мама? Что сказала бы она, будь теперь жива? – прозвучал голос в голове моей. – Похвалила бы она меня? Живи по совести, никого не обижай напрасно, – говорила она, – ты не должен быть равнодушным! Права Наташа – я подлец! И это ещё мягко сказано… Как жить дальше?
Я не знал ответа на этот вопрос. Заснуть не получилось, но я нашёл другой способ забыться…
Я пошёл в гости. Из-за двери выглянуло небритое осунувшееся лицо соседа Сергея. В прошлом военный лётчик, оказавшийся на обочине жизни вскоре после распада Советского Союза. Он спустился с неба на землю и год от года увязал в болоте уныния. Не нашёл работы по душе, сдался, поставил на себе крест, жил на пенсию по инвалидности и спивался…
В перерывах между запоями он читал книжки по восточной философии и ругался с сыном восемнадцати лет отроду, который ничем не занимался и сидел на шее у отца. Мне было жаль видеть, как погибает хороший человек, но, когда он приходил и просил: «Выручи, сосед», – отказать ему я не мог. Он брал деньги и, как это ни странно, всегда возвращал ровно в срок.
Сергей разлил водку по рюмкам и осведомился:
– За что выпьем?
– Да без разницы! – я равнодушно махнул рукой.
– Ну, тогда за мужскую дружбу, – усмехнулся он. – Нет ничего святее дружбы и товарищества. Ты хороший парень, Андрей, и не жадный…
Он выпил. Я опустошил свою рюмку и, закусив, отвечал на похвалу:
– Я почитаю вас за настоящего мужчину, потому что вы всегда держите своё слово. Это достойно уважения…
– Ты умный парень, Андрей, но многого не знаешь… Что думаешь о НЛО?
– Летающие тарелки и серые человечки? – заулыбался я. Он укоризненно покачал головой:
– Зря ты смеёшься! Это всё правда… Я видел их, когда ещё служил. В советское время мы патрулировали вдоль границ недружественной нам Японии. Яркий свет блеснул в глаза, я оглянулся и увидел вытянутый объект треугольной формы. Этот аппарат не был похож ни на один из наших самолётов! Он бесшумно двигался вровень с нами, сверкая огоньками… Я был заворожён этим зрелищем. Мой напарник попытался связаться с базой, но рация не работала… Стрелки на приборной панели словно взбесились, штурвал не слушался. Самолёт стремительно терял высоту, грозя отправить нас на корм акулам. Я в первый раз в своей жизни перекрестился… левой рукой, – правой пытался выправить самолёт. Когда до морской глади оставалось не больше сотни метров, объект исчез из поля зрения, всё пришло в норму, и самолёт взметнулся ввысь…
– Вы считаете, что это были пришельцы? – спросил я, когда он окончил свой рассказ.
– А кто же ещё? – усмехнулся он. – Это внеземные технологии! Тогда мы вернулись на базу и доложили командиру о происшествии. «Никому не говорите о том, что видели, – сухо обронил он. – А то примут вас за сумасшедших…»
Я понял, к чему он клонит, и молчал долгие годы. Но страх живёт во мне и поныне. Иногда я вижу сны, будто мой самолёт падает, а НЛО водят хороводы вокруг меня…
– Андрей, выпьем за то, чтобы ты никогда ничего не боялся!
Я немного перебрал в тот вечер, а наутро нехотя поднялся с кровати, принял таблетку анальгина и отправился в институт. Вместе с болью прошли тревожные мысли, и со временем моя жизнь вернулась в привычную колею…
***
Преподаватели в юридическом вузе как сказочники, которые с трибуны, принимая значительный вид, повествуют фантастические истории о справедливом демократическом режиме. В советское-то время выборы были фикцией, нарушались права человека, а теперь настали славные времена, когда вся власть принадлежит народу, свободные граждане могут избирать и быть избранными, и их права гарантированы конституцией и законами… правда, кроме обеспечения жильём и работой. И бомж теоретически может пойти голосовать в надежде на светлое будущее в правовом государстве, которое основано на верховенстве права и принципе разделения властей (этот принцип, видимо, согревает бездомного холодными ночами и заменяет ему пропитание)!
В юридическом вузе можно утонуть в море пустых ничего не значащих фраз. Подчас, кажется, что авторы учебников за научные изыскания выдают мифотворчество, которым они занимаются на досуге. Мне было скучно посещать лекции и выслушивать весь этот вздор с юридическим пафосом. Голая теория, практики – никакой! И это в одном из лучших вузов страны! Выпускникам впору выдавать вместе с дипломами справки «Осторожно – специалист!»
Выходя из юридического вуза, можно без сожаления забыть всё, чему тебя учили на протяжении пяти лет…
Мимолётные влюблённости спасали от скуки, но однажды в сеть попался сам птицелов…
Всё изменилось, когда в моей жизни появилась молодая преподавательница административного права. Незабываемая улыбка, восточные карие глаза этой женщины очаровали меня.
Впервые я увидел её на втором курсе. Она замещала у нас одну пару и успела понаставить неуды половине группы. Я знал хорошо один вопрос и, по счастью, он-то мне и попался. Год спустя она вела у нас семинары по административной юрисдикции; тогда-то пришла любовь, поначалу неосознаваемое чувство, которое вспыхивало всякий раз, когда я видел её. Я ловил каждое её слово, упивался звучанием её голоса, её взгляд прожигал мою душу насквозь. Он-то, видимо, и проник туда, где притаилась моя детская застенчивость…
Я чувствовал влечение к замужней женщине с двумя детьми от разных браков, но не думал о шансах на успех… До сих пор я видел в девушке куклу, чтобы поиграть и выбросить без сожаления, не задумываясь о её чувствах и переживаниях…
