— Ральф знает, — пробормотала Джейн неуверенно.
— Я не доверяю красивым мужчинам, — без обиняков заявила Сильвия. — У них слишком большой выбор, и нет смысла идти на уступки, мириться с чужими недостатками.
— Хорош недостаток, — усмехнулась Джейн. — Я и сама до сих пор не могу поверить...
— Можешь. Ты всегда знала.
Ночь обнимала их, нашептывала секреты, манила запахами, звала. Но позади остался дом, где горел свет и ждал мужчина, который любит.
— Но он, похоже, и вправду тебе подходит, — бабушка приподняла лицо к ночному небу, и звезды отразились в ее глазах.
— Вы ведь сможете сами в этом убедиться... Если вы не против, мы могли бы жить вместе. Я смогу уговорить Ральфа.
— Ох, Джейн... Я все жила здесь, и жила, привязанная к дому прошлым и будущим. А настоящего будто и не было вовсе.
Сильвия покачнулась, и Джейн подхватила ее под локоть.
— Нам надо вернуться, — сердито сказала она. — Вы едва на ногах держитесь. Доктора позвать отказались, а с тем непонятным мужчиной заперлись в кабинете часа на три.
— Я составляла завещание, — повернулась к ней бабушка. — И оформляла твои документы. Теперь ты мисс Олдброк, Джейн, моя единственная и полноправная наследница. Но я столько не успела тебе дать...
— У нас впереди еще много времени, — фальшиво улыбнулась Джейн, с горькой обидой чувствуя, что это не так. Разговор был неправильным. Он словно подводил итог, готовя к расставанию.
Сильвия улыбнулась и покачала головой.
— Скажи служанке, пусть вышьет тебе платье, — она отвернула высокий ворот и показала затейливые красные стежки. — Тогда тебе не придется его снимать, и после оборота ты сразу будешь в одежде, слегка растрепанной, но все же прикрытой. Это очень неловко — оказаться голой в каком-нибудь малоподходящем месте. В любом месте, по большому счету. Нотариус сам свяжется с тобой через неделю-две, чтобы завершить оформление дел. Он боится меня до дрожи, так что обманывать не станет. Томас, возможно, уйдет. Надо бы, верно, попрощаться и с ним. Хотя велика честь, — она фыркнула. — В ближайшее время надевай ожерелье почаще. Его сделали очень давно, в камнях есть сила, которая помогает. Это что-то вроде сигнальных огней, которые светят на той стороне. Важно для правильного перехода. Тот... – она не сумела подобрать слов, — стал настоящим уродом. Или волк не видел в нем достойного. Впрочем, ты справилась и без рубинов. Макс, помню, выглядел в ожерелье забавно, как нахохлившийся снегирь. Он, конечно, носил его только дома. Когда твоему ребенку исполнится восемнадцать — отдай ожерелье ему. Хорошо бы у тебя было много детей...
Сильвия вдруг прерывисто вздохнула и закрыла глаза. По сухой щеке быстро скатилась слеза.
— Бабушка, — сказала Джейн, и ее голос дрогнул. — Почему сейчас?
— Пора, — коротко ответила она и повернулась к холмам. — Эдвард Олдброк поймал дух волка, но мне всегда казалось, что это должно быть исключительно добровольным, как и любой союз. Ты понимаешь?
— Не очень, — честно призналась Джейн.
— Поводок, который держал мою волчицу, будто ослаб, — сказала Сильвия. — Но она все еще здесь. Я чувствую ее. Как и моего Макса. Я всегда знала, что он ждет меня, на том берегу ручья, у которого я похоронила его тело. Там тоже жизнь, на той стороне. Хоть и другая.
Она выпустила трость, и та упала, примяв траву.
— Будь счастлива, Джейн, — прошептала Сильвия, обняв ее, и, развернувшись, пошла по траве.
Ее силуэт расплывался от навернувшихся слез, двоился, и вскоре рядом выросла остроухая тень. Сильвия скрылась из виду, но затем ее неясный силуэт появился на склоне холма. Джейн сморгнула слезы, всматриваясь в темноту. Тень перепрыгнула через ручей, звон которого вплетался в ночное многоголосие, и ей навстречу из густой травы вышел еще один волк. Он повернулся к Джейн, и глаза его блеснули. А потом луна спряталась в облаках и когда снова показала серебристый бок, на том берегу ручья не было никого: ни Сильвии, ни волков.
Джейн подняла трость и пошла домой. Ее глаза высохли, и сердце билось ровно и быстро, и когда позади раздался волчий вой, Джейн улыбнулась, будто услышав дружеский привет. Однажды она тоже перемахнет ручей и побежит по густой траве навстречу своей стае. Но это будет еще очень нескоро.
Глава 24. Новая жизнь
Элизабет вынуждена была признать, что муж, которого подобрал ей отец, недурен: тридцать пять лет, высок, широкоплеч, с интересным тонким лицом, пепельными волосами и задумчивым взглядом. Он походил на героя романа и немного на мистера Ррр, однако, увы, им не был. Жизнь не всегда складывается, как мечтается — так сказала мама, собирая ее приданое.
Конечно, Элизабет пыталась изменить папино решение, закатила очередной скандал... Поморщившись, она перенесла вес тела с саднящей ягодицы на другую — менее пострадавшую при порке. Она и не думала, что ее отец, годами прощающий все проказы, может быть таким жестоким и непреклонным.
Замужество показалось Элизабет способом сбежать из отчего дома, где жизнь стала просто невыносимой, и из Вуденкерса, где ее любовь безжалостно втоптали в грязь.
— Скоро приедем, — сообщил мистер Сеймур, сидящий напротив. — Вот и ваш новый дом, дорогая.
Выдавив из себя улыбку, Элизабет посмотрела в окно экипажа. Что ж, неплохо: два этажа, колонны, живописная аллея дубов. Будет мило отдыхать тут пару раз в год.
— Должен предупредить вас, — сказал ее муж. — Я не уверен, что мои девочки будут рады...
— Ах да, у вас ведь дочери от первого брака, — равнодушно бросила Элизабет. — Они не в школе?
— На домашнем обучении, — сообщил мистер Сеймур. — Их у меня трое. Надеюсь, вы с ними поладите, дорогая.
— Элизабет, — сказала она, не сдержав раздражения. — Меня зовут Элизабет.
— Я знаю, — спокойно ответил он. — Миссис Элизабет Сеймур.
Неплохо, но миссис Рейнфорд звучало бы куда лучше.
Элизабет с тоской смотрела на приближающееся здание, но не видела его своим домом. Хорошо бы свадебное путешествие длилось подольше. Можно съездить в Италию или Францию. Только не в Америку. Оттуда все зло!
— Я проведу с вами неделю, — сообщил муж, — а после уеду в Лондон.
Элизабет нахмурилась и посмотрела на него с недоумением.
— Уедете?
— У меня дела, — коротко ответил он.
Разумеется, у него дела! Папа собирается сделать его компаньоном. На скромной свадебной церемонии мистер Сеймур провел рядом с ним куда больше времени, чем с ней, своей невестой. Будь его воля, он бы и брачную ночь провел с мистером Блювенгейзом. Элизабет невольно покраснела от мысли, что уже сегодня ночью ей придется разделить постель с мужчиной. Пока что они лишь несколько раз поцеловались, но ей понравилось.
