— Медсестры вам симпатизируют, — сказал доктор, меняя тему. — Особенно сестра Литтон.
— Мне кажется, она симпатизирует всем своим пациентам, — ответил он.
— Она сказала, что вы напоминаете ей о младшем брате.
— Правда? — удивился и в равной мере расстроился Джонс. Какое-то неравнозначное сравнение привел доктор. — Мне очень жаль, что она его потеряла.
— И мне, — сказал Арнольд. — Такое доброе сердце и такие огромные потери.
— Да, — согласился Джонс и решил, что в следующий раз, когда она предложит прогуляться, будет с ней добрее.
— Еще эта сестра из добровольческого отряда, конечно, — продолжал доктор.
— Добровольческого отряда?
— Хм… Ну та, что ведет себя на грани приличия.
— Поппи?
— Именно, Поппи. Она очень симпатичная. Напоминает мне доярку.
— Вроде бы у нее не настолько цветущий вид.
— А вы находите ее симпатичной? — спросил Арнольд. Тон у него был уж очень беззаботный. Он что-то выведывал.
Джонс искоса посмотрел на доктора, пытаясь понять, к чему тот клонит. У него всегда был какой-то умысел.
— Я как-то никогда об этом не задумывался, — пожал плечами он.
— Никогда?
— Никогда, — правдиво ответил Джонс.
— Могу вас заверить, — сказал Арнольд, — она необычайно красива.
— И что же? — он был сбит с толку и не знал, что еще сказать.
— Но тем не менее вы не думали о ней подобным образом, — не унимался доктор.
Это был не вопрос, но Джонс все равно ответил:
— Нет, — и перед глазами у него опять возникло темное платье и светлые локоны. — Не думал.
— К настоящему моменту вы повидали уже многих медсестер, — продолжал Арнольд.
— Да, и что?
— И вы ни разу не чувствовали… соблазна?
— Ни разу, — подтвердил он.
— Ну вот видите, — гнул свою линию доктор. — Любовь.
— Любовь, — как эхо, повторил Джонс.
— Да, — глаза доктора сверкали за стеклами очков. — Вы, мой друг, помните очень многое, уверяю вас. Нам нужно только найти, где все это прячется.
Глава 9
Бомбей, весна 1914 года
После первой ночной встречи с Люком Мэдди проснулась поздно. Она продолжала вспоминать каждую мелочь, улыбалась в подушку и раз за разом прокручивала в памяти, как это было. Она вспоминала, как он смотрел на нее, сидя напротив, этот почти поцелуй в темноте, его слова: «Мне кажется, мы с вами знакомы уже давно». Мэдди закусывала губу от волнующего предвкушения новой встречи с ним через пару коротких часов и сама не верила этому счастью.
По царившей в доме тишине она поняла, что отец уже в офисе, возможно, даже с Люком. Ему не нужно было говорить отцу, что он приедет сегодня, потому что она сама уже сделала это за него. Ричард еще не спал, когда Мэдди вернулась домой. Он стоял в халате на крыльце, хотя жутко вымотался на работе, да и времени было уже хорошо за полночь. «Я просто хотел убедиться, что с тобой точно все в порядке». Когда она сказала ему, что Люк за ней заедет, он воспринял это благосклонно, как она себе и представляла. Отец удивился, но это не стало для него неприятным сюрпризом. Он сказал Мэдди, что днем Люк произвел на него хорошее впечатление.
— Да, — сказала Мэдди, — он замечательный.
Ричард устало улыбнулся.
— Питер о нем, конечно, высокого мнения, — сказал он и взял свечу. — Насколько я понимаю, брать с собой маму в качестве компаньонки ты не желаешь?
— Все верно, — ответила она.
— Хм, — отец снова улыбнулся. — Не знаю только, что она об этом подумает.
Мэдди тоже не знала.
Она повернулась на бок и посмотрела на разрисованный камешек у кровати. Настроение тут же немного подпортилось из-за того, что дальше ей предстояло спуститься вниз и узнать. Даже несмотря на недавнее потепление в отношениях с Элис, рассказывать про Люка не очень-то хотелось. Она могла бы рассказать матери, вернувшись накануне ночью — у той в спальне горел свет, и она тоже еще не спала. Но после того как Делла заставила ее проговорить всю обратную дорогу («Даже не пытайся прикрываться тем, что ты очень устала, — заявила неугомонная подруга. — Я хочу знать абсолютно все». — «О, боже, — простонал Питер, — мы на самом деле должны это знать?»), Мэдди было трудно удержаться от соблазна юркнуть к себе в спальню и поскорее остаться наедине со своими мыслями, вихрем кружившимися в голове. К тому же это была ее мать. Кроме того случая с рисованием в саду, она не могла припомнить ни одного момента, когда они говорили с Элис о чем-то более личном, чем жара.
Но поскольку другого выхода не оставалось, Мэдди подскочила с кровати так быстро, что комната поплыла у нее перед глазами, и, глянув на часы, поняла, как мало времени осталось до того самого «завтра». Она подошла к шкафу, чтобы поскорее одеться и покончить с предстоящим, по обыкновению натянутым разговором.
Спустя полчаса, которые Мэдди употребила на то, чтобы быстро искупаться, натянуть чулки на влажные ноги (что всегда нелегко), уложить и заколоть волосы, а потом застегнуть белое кружевное нарядное платье (понравится ли оно Люку? Мэдди не знала, совсем не знала), она наконец спустилась и застала Элис за вышиванием. Мать сидела в тени на веранде. Завтрак уже убрали со стола. Единственная тарелка с едой дожидалась Мэдди под сеткой от насекомых. Ей стало интересно, означало ли это, что повар с ней еще разговаривает.
Она неуверенно потопталась на месте, не понимая, почему вообще думает о поваре, и услышала сухое замечание Элис. Мать сообщила, что с удивлением узнала о новом неожиданном знакомстве дочери.
— Папа тебе сказал? — спросила Мэдди, хотя было и так ясно, что сказал.
— Да, — ответила Элис. — Он сказал, что это один из друзей Питера.
По холодному тону матери она заподозрила, что Ричард рассказал ей что-то еще, возможно, попросил не упрямиться и отпустить дочь, не навязывая ей своей компании. Элис с каменным выражением лица нервно продевала иголку через ткань и выглядела как человек, которого попросили не поднимать шума.
Неужели все только из-за того, что дочь отказалась взять ее с собой? Мэдди так не думала, но и спрашивать не стала. Она подозревала, что Элис не одобряет что она намеревается отправиться куда то не с Гаем. Но предпочитала не уточнять и оставаться при своих догадках. Она изо всех сил старалась не придавать значения все усиливавшимся опасениям по поводу определенных надежд матери и предпочитала не думать о том, что Гай начал считать себя не просто дядюшкой (неспроста были все эти бутылки с кипяченой водой).
И сейчас Элис снова завела разговор о том, чтобы Мэдди пересмотрела планы на день, осталась дома и предложила Люку попить чаю у них.
