— Его разрушил не я, а Король и Демиурги прошлого.
— Но ведь именно ты своим вознесением запустил спавшее заклинание. — Мне в грудь ткнулся тонкий и длинный палец с таким же длинным и тонким нестриженным ногтем.
— Какая шикарная логика! — я отбросил его руку. — То есть вы на полном серьёзе считаете, что я должен был просто дать себя убить? Я хочу власти, также, как и вы все. И не собираюсь извиняться за то, что стремлюсь к своей цели любой ценой. Катаклизм в любом случае произошёл бы, рано или поздно, не благодаря мне, так из-за какого другого сосуда. Так что прекращай нести бред.
— Ну и чего же тогда ты хочешь?
— Ты глухой или идиот? — в ответ на эти мои слова у Хобарда очень забавно дёрнулся глаз, — я хочу власти. А властвовать над разрушенным миром — такая себе перспектива. Тем более что прямо сейчас есть ещё и Демиурги. Они ведь и для сам сейчас худший из кошмаров, верно?
— Ты их тоже почувствовал?
— Естественно, такое сложно не почувствовать. Удивительно, что они до сих пор не начали атаку на человеческий мир.
Пару секунд Хобард молча буравил меня взглядом, но в конце концов всё-таки сдался. Может быть союзником меня он пока не считал, но справедливость моих слов точно оценил.
— Ладно, слушай. Дело в том, что они не могут. Вокруг центральной части человеческого континента появился сильнейший барьер, сквозь который не сможет пройти никто, даже короли монстров. Похоже, Демиурги прошлого, изменившие заклинание Короля, всё-таки оставили будущим поколениям последнюю подстраховку. Однако этот барьер не вечен.
В голове сложились первые кусочки сложного пазла.
— Это как-то связано с тем, что во всём человеческом мире я ни разу не встретил разумных монстров?
Хобард кивнул.
— Да, всё так. Барьер является, по сути, максимально урезанной и упрощённой версией системы полигонов. Если конкретнее, то той части, что отвечала за удержание всех сильнейших монстров в рамках четырёх полигонов. Однако раньше он работал на собственной энергии четырёх Демиургов. Они буквально сами создавали для себя темницу и, так как не могли ни умереть, ни как-то вмешаться в систему, это была идеальная тюрьма. Теперь же полигонов больше нет, как и старой системы.
— Тогда что же поддерживает барьер?
— Заткнись, я к этому и веду. Заклинание Короля должно было стать катастрофой и уничтожить не только человеческий мир, но и миры монстров. И хотя Демиурги смогли его ослабить, общий масштаб изменить было невозможно. То есть даже изменённое заклинание всё равно было настолько мощным, что затрагивало четыре малых мира в любом случае. Однако создавший его Демиург был настоящим гением. Поверь мне, я знал его лично. Он смог перекроить всё и связать таким образом, чтобы дать нам как можно больше шансов. Может быть ты не знаешь, но миров отныне больше не пять. Мир один. Континенты нечисти, нежити, демонов и тёмных тварей пересекли туманный барьер и, можно сказать, пристали к человеческому континенту с четырёх сторон. Поэтому энергии в мире перемешались. И штука в том, что тому Демиургу удалось перевести каналы питания барьера с королей монстров на четыре их мира, больше не отделённых от нашего туманным барьером.
Такая информация просто взрывала мозг, но пока что я постарался абстрагироваться от шока и думать только о фактах.
— Но это же хорошо, энергия в мирах монстров ведь по сути бесконечна.
— Энергия-то да, но вот для этой энергии нужен проводник. В полигонах такими проводниками были «троны» Демиургов. Хотя так это называлось скорее в издёвку. По сути это огромные плиты редчайшего зачарованного камня, установленные на пятьдесят первом уровне полигонов прямо под королями монстров. Четыре плиты поглощали энергию четырёх Демиургов, лишая их большей части сил и питая всю систему. Они были созданы задолго до моего рождения создателями полигонов и были настоящим шедевром магии. Повторить подобное, тем более в спешке, было невозможно, так что, изменённое заклинание Короля просто перенесло эти самые плиты на континенты монстров. Проблема в том, что сами плиты уже далеко не неразрушимы. И если раньше до них было невозможно добраться, так как пятьдесят первый этаж был защищён от любых вторжений, то теперь всё далеко не так радужно.
— И если уничтожить эти плиты…
— То барьер, останавливающий Демиургов, падёт.
— А откуда вы вообще столько знаете? Гругур был совершенно не в курсе того, что именно сделали Демиурги, да и с катаклизма прошёл лишь день.
Лицо Хобарда скривилось в недовольной гримасе.
— Воплощение гномов, Ирма, владеет аспектом знания. Она увидела всё, что я тебе рассказал, через свои видения.
— Серьёзно? — я почувствовал, как по хребту пробежал табун мурашек. — Но тогда почему…
— Потому что она отказалась тебя искать! — выплюнул Хобард. — Когда ты провернул тот трюк с энергетическим каналом, мы потребовали от неё отыскать тебя также, как она сделала это в первый раз, как делала много раз в прошлом с другими сосудами. Но она наотрез отказалась и заявила, что желает тебе победы. Дура…
— Как интересно. Выходит, среди вас пятнадцати… ой, вернее уже четырнадцати, всё далеко не так мирно, как вы хотели мне показать. — С этой Ирмой обязательно надо будет встретиться… — Эй, я надеюсь, вы её не убили за бунт?
— Нет, нас и так слишком мало, чтобы ещё и друг с другом сражаться.
— Ладно, с этим чуть позже. А ты так и не рассказал, куда делись все разумные монстры.
— Демиурги порталами отправили их в миры монстров, уничтожать троны. В барьере остались только они и сильнейшие Воплощения.
— А это почему?
— Барьер смог сымитировать защиту последних шести этажей, с сорок шестого по пятьдесят первый. В результате через него не могут проходить монстры, изначально находившиеся глубже, а это Воплощения поздних и пиковых стадий. Ну и Демиурги, естественно.
— И сколько же Воплощений сейчас на воле?
— Если не считать только тех, что исполняют волю Демиургов, то около полутора сотен. Пока полигоны выдавливало на поверхность, погибло немало монстров.
— В десять раз больше чем нас…
— Нас? — с явным вызовом в голосе переспросил Хобард.
— Ой, да не ломайся ты, как школьница. У меня к вам тоже немало вопросов по куче очень серьёзных поводов, я же молчу. Хотя с удовольствием свернул бы тебе шею за то, что вы гоняли меня по всем мирам как дичь. Сейчас у нас общий враг. И согласись, точно сдохнуть от рук разозлённых тысячами лет заточения Демиургов всяко похуже чем получить шанс на переговоры с имеющим претензии, но готовым идти на компромиссы мной.
Несколько секунд мы буравили друг друга взглядами. И когда я уж было подумал, что его Светлейшество полезет целоваться, он кивнул и недовольно буркнул:
— Ладно… нас.
— Давно бы так. Значит в десять раз больше. Это много. Даже слишком. Что, кстати, у полигонных Воплощений с аспектами?
