Ночью, у побережья Газы, два эсминца с погашенными огнями швартуются к бортам «Исхода» и лишают судно управления. Британские солдаты взбираются на палубу, их встречают градом освященных консервов и струями пара.
В ходе двухчасовой схватки гремит несколько выстрелов, в конце концов британцы берут судно под контроль, буксируют его в Хайфу. 146 раненых, трое убитых, щепки, судно сильно повреждено.
Евреи одним глазком видят Палестину, прежде чем их, спешно опрыскав инсектицидом от тифа, поднимают на борт трех британских судов и отправляют обратно во Францию.
Понимают ли англичане, что все обернется против них, буквально все?
Каир
Искусство убивать, фанн аль-маут. Искусство умирать, аль-маут фанн.
Хасан аль-Банна решительно устанавливает эти понятия и, включая любовь к смерти в свою версию ислама, поворачивает ход времени в нашу сторону.
Вот она, земля, оливковые деревья и розовые кусты, пыль и зелень, сушь и тень, и чужаки вторгаются туда и колонизируют, враги топчут душу страны, а потому, пишет сын часовщика, долг мусульманина и первейшая необходимость — вести джихад.
«Неизбежная обязанность».
Когда-то время выглядело иначе. Арабский мир, угнетенный французским и британским колониализмом, мечтал о возрождении империи, а расселение евреев в этом регионе могло в таком случае обеспечить хороший прирост населения. Тогдашняя панарабская идея включала как арабов, так и евреев. Когда в 1917 году англичане опубликовали декларацию Бальфура, где поддержали идею возвращения евреев в Палестину, будущий египетский премьер-министр Зивар Паша торжествовал. Через несколько лет Ахмед Заки, в прошлом египетский министр, поздравляя растущее сионистское движение, заявил: «Победа сионистской идеи есть поворотный пункт в осуществлении мечты, которая очень мне по душе, а именно возрождения Востока».
В 1925 году египетский министр внутренних дел, Исмаил Сидки, не испытывая ни малейших сомнений, открыл первый в регионе еврейский университет.
Когда стали шириться критические выступления против иммиграции в Палестину, египетская пресса откликнулась статьями о сионистах и сионизме, однако избегала слова «евреи», чтобы защитить местное еврейское население от ненависти. В 1933 году каирские нацисты с сожалением писали в Берлин, что нет смысла тратить время и деньги на антиеврейские памфлеты, поскольку никого это не интересует. И предложили ориентировать пропаганду на регион, где арабские и еврейские интересы находятся в величайшем возможном конфликте, — на Палестину.
Пожалуй, все могло бы сложиться иначе. Если б не Первая мировая война. Если б Муссолини не пришел в 1922 году к власти. Если б Гитлер не написал в 1925-м «Майн кампф». Если б аль-Банна не создал в 1928-м «Братьев-мусульман».
Добрые дела «Братьев-мусульман» — помощь бедным и старикам, открытие школ в отсталом Египте — пробуждают симпатию и находят поддержку. Но есть еще и рубашки, марши, идея о здоровом духе в здоровом теле, недоверие к демократии и многопартийной системе, мечта о революции чистоты. Эхо фашизма от одной части света к другой.
«Палестина становится рыночной площадью, где мы имеем возможность получить прибыль от двух возможных хороших сделок — победы или мученичества».
Если раньше джихад толковали как борьбу, то аль-Банна добавляет к его целям смерть. Сочиняются стихи, поются песни об избавлении от страха смерти и погребении под сенью тени.
Хайфа
Двое мужчин стоят 18 июля на набережной Хайфы, когда в гавань входит поврежденный «Исход» со своим человеческим грузом; это швед — председатель Комиссии по решению палестинской проблемы и один из его сотрудников. Оба в полотняных костюмах и в шляпах для защиты от зноя. Их привели сюда намеренно? Прибытие судна в Палестину нарочито совпало с визитом комиссии ООН?
Двое мужчин из комиссии видят, как первыми судно покидают дети, свыше 1000 детей, и спрашивают себя, не пропагандистский ли это трюк для здешних репортеров. Председателю комиссии Эмилю Сандстрёму требуется любая помощь, чтобы понять Палестину — скрытые социальные течения и течения политические. Он ищет ее и здесь, среди теней и фотовспышек в гавани Хайфы. Каким-то образом Сандстрём завязывает контакт с единственным пассажиром-неевреем на борту «Исхода», методистским пастором Джоном Стэнли Гроэлом. «У меня нет решения палестинской проблемы», — говорит тот. Но комиссия все же расспрашивает его и придает его ответам большое значение.
М и с т е р Р а н д (Канада). Вы посещали лагеря в Европе?
М и с т е р Г р о э л. Пока «Исход» удерживали в Европе, я смог посетить лагеря.
М и с т е р Р а н д (Канада). Как бы вы охарактеризовали отношение евреев в лагерях к Палестине?
М и с т е р Г р о э л. Те, с кем я говорил, видели для себя два варианта — Америка или Палестина. <…> Насколько я понимаю, в прошлом у этих людей только страх, а впереди никакого просвета. Они терпеливо ждут в лагерях на Кипре или где-нибудь еще, потому что знают, что через год-два приедут в страну Израиля, и когда две сотни уезжают туда, еще тысяча обретает новую надежду.
М и с т е р Р а н д (Канада). Вы можете сказать, было ли на борту оружие?
М и с т е р Г р о э л. На мой взгляд, эти люди могли драться только картошкой и консервами. <…> Я бы хотел сделать заявление. Увидев все это, я совершенно уверен, что они настаивали на отъезде в Палестину и что остановят их разве только война и гибель.
Поврежденный пароход, отбуксированный в порт, уцелевшие люди, у которых нет ничего, кроме воли к выживанию, бывший «Президент Уорфилд», а ныне «Исход», который из обычного прогулочного судна превращается в символ стремлений и надежд беженцев, — рассказ об этом расходится по всему миру, попадает во все газеты, во все новостные киножурналы во всех кинотеатрах.
Когда становится ясно, что британцы намерены отправить бывших узников концлагерей назад во Францию, поднимается волна возмущения и резкой критики. Британцы выказывают непоколебимую принципиальность, запугивая людей, дабы пресечь все незаконные попытки проникнуть в Палестину, мир же усматривает в этом жестокость и отсутствие человечности. Возвращать их в Европу, во Францию, которая не имеет возможности о них позаботиться, бесчеловечно, пишет «Вашингтон пост». Британский темперамент предполагает, что закон необходимо соблюдать любой ценой, пишет бывший премьер-министр Франции Леон Блюм. Индивидуальному сочувствию здесь места нет.
Значительная часть мира с этим согласна. Отвезите их в лагеря на Кипре, где другие евреи дожидаются визы в Палестину, или отправьте хотя бы в Северную Африку, пишут газеты. Куда угодно, только не назад в Европу. Но британцы доводят свой план до конца. Четыре с половиной тысячи евреев доставляют в Южную Францию, в Пор-де-Бук, и приказывают им сойти на берег. Словно так и надо, все кончено, словно и не начиналось. Словно ни плавания, ни переименования судна, ни картофельной битвы, ни надежды, ни разочарования не было вообще. Но беженцы на берег не сходят.
