– Мамочка моя-я-я… – завыла протяжно. Кто-то подхватил ее за локоть.
Катя с ужасом подумала, что Саша, ее любимый муж, даже не попрощался с матерью, ради которой затеял всю поездку.
Посмотрела на журналистов, крутившихся возле Олега, и мысль шальная пришла в голову. Смело шагнула им навстречу.
– Олег! Отвезите меня домой! – громко произнесла она. – У меня ребенок насквозь промок, а у него температура!
Тот хотел что-то возразить, красными от слез глазами захлопал, но камеры нацелились на Катю и промокшего сына, и Олег тут же подозвал охрану. Что-то приказал, и охранник повел Катю к машине.
Она с облегчением выдохнула. По-крайней мере, ей удалось выиграть у него пару часов.
Ее отвезли к матери на квартиру. Охранников было всего двое. Завели ее в квартиру, заперли с обратной стороны и вышли.
Катерина выглянула в окно – видела, как сели они в машину, как за окнами и подъездной дверью следят. Она начала думать, как избавиться от них и сбежать. Ее мозг просчитывал варианты с непоколебимой холодностью, и больше всего на свете она жалела, что у нее нет с собой никакого оружия. Она бы застрелила обоих, если бы у нее был шанс спасти сына.
Напоив сына водичкой и усадив на кровать, на которой еще недавно она засыпала в объятиях мужа, беззаботно болтая о своей беременности, Катя принялась разводить лекарство. Почувствовала, что кружится голова. Засунула градусник себе подмышку. Обомлела – тридцать восемь и пять. А лекарства нельзя почти никакие.
Дала Сашеньке лекарство. Есть он отказывался наотрез, но ложку с порошком удалось заставить проглотить. Все капризничал, пока не задремал. Катя прилегла на кровать рядом и тоже заснула. Ей привиделся муж. Такой родной и любимый, он обнимал ее сзади и целовал в шею. И по лицу катились слезы, потому что нет его рядом на самом деле.
Она очнулась от криков на кухне. Различила голоса Олега и Наты.
– Ты, на чьей стороне, сука?! – орал тот. – Что ты дома у Тураевых вчера ночью делала?! Тварь! За Сашей своим следом пойдешь!
А потом удары какие-то глухие, и сдавленные крики Наты.
Катя подскочила на кровати, как была – в длинном черном платье, босая, с растрепанными волосами – и бросилась на кухню.
Ната лежала на полу, вся в крови, а Олег, нависший над ней, словно коршун, забивал ее ногами. Катя взглянула на сестру мужа, и в тот же миг поняла – убьет ее Олег за предательство. Живой не выпустит, потому что не получилось тихо Сашу на тот свет отправить. Шапка у Олега на голове горит, и все из-за того, что Ната ночью поехала к Тураеву домой.
– Пусти ее! Пусти, мразь! – попыталась схватить его за руку Катерина. В ответ получила удар по лицу – резкий, наотмашь, такой, что кровь из носа ручьем хлынула. Вскрикнула от боли, схватилась за щеку, и что-то померкло перед глазами. Бросилась к столу, выхватила большой нож для резки мяса, с острым лезвием, и резко Олегу в печень всадила. Потом втыкала в мягкое тело еще и еще, пока силы не оставили ее. Перед глазами поплыла белая пелена.
Кто-то ее за руки схватил, крепко к себе прижал.
– Катя, Катенька… – услышала голос мужа, и будто очнулась. Нож выпал из рук. Покачнулась и обмякла в его сильных руках.
– Надо же, убила, – послышался рядом удивленный возглас Рината.
Попыталась взгляд сфокусировать, и разглядела его. Ринат Босхоев в защитной военной форме сидел на корточках и щупал пульс на шее у Олега. Пол кровью весь залит. Ната отползла к стене, в крови лицо все. Катя на руки свои взглянула – тоже в крови по локоть.
Только после этого поняла – убила она Олега. Что-то оборвалось внутри – пойдет теперь под суд по статье за убийство.
– Прости, родная… не успел я. Это я должен был его убить, – обреченно проговорил Ярцев у нее за спиной.
Обернулась, и обмерла. Почти весь седой Саша стал. Коснулась его колючей щеки ладонью, не веря, что он живой, и вдруг затошнило от вида крови.
Только и успела к мойке броситься, как ее сразу же вырвало. Ярцев подоспел сзади, включил воду в кране.
– Руки мой, слышишь меня, Катюша? Кровь смывай, чтобы не осталось ничего.
Схватил с мойки жидкость для мытья посуды, начал помогать кровь с лица и рук смывать.
Ринат резко поднялся с пола, подошел к Нате. Подал ей мокрое полотенце. Потом прислушался, из окна выглянул. Автомат перезарядил.
– Уходить надо, – произнес четко. – Немедленно. Где ребенок, Катя?
– В спальне… только температуру сбила ему… – едва слышно проговорила она.
– Ната, приводи себя в порядок. Паспорт твой где?
– В сумке.
– Лекарства взять надо. Я Сашеньке иначе не собью температуру… – подала голос Катя.
– Обувайся, быстро, – муж поднял с пола нож, которым убили Олега, завернул его в бумагу. – Ребенка и сумку возьмем, не переживай. Все остальное потом.
И тут раздались автоматные очереди по окнам. Полетели стекла. Ярцев успел только Катю, которая туфли обувала, собой накрыть, и на пол толкнул.
– Ната, ложись! – крикнул сестре. Та упала на колени, на осколки.
Ринат успел выхватить из спальни напуганного Сашеньку и сумку.
– Уходим отсюда! Поняли они, что уже нет Олега в живых! – прокричал. – К двери, Саша! На поражение стреляй, если что, не раздумывай! Иначе не выберемся!
Подхватил Нату под локоть, повернулся к Ярцеву, всучил ему орущего ребенка и выбил плечом входную дверь.
В кухонное окно упала граната.
Успели только вниз по ступеням сбежать, раздался взрыв. Заполыхала квартира, а в ней убитый Олег.
Все остальное было, как во сне. Как в замедленном кино. Летели щепки, стреляли со всех сторон. Впервые в жизни Катя видела своего мужа настоящим, как есть – в камуфляже, и без сожаления убивающего противников. Казалось, мозг отключился и отказался анализировать происходящее.
Ринат подогнал бронированный джип. Ярцев затолкнул внутрь женщин, подал им ребенка. Сам сел вперед, перезарядил пистолет. Откуда-то слева послышалась сирена – полицейские машины неслись к месту происшествия.
Джип сорвался с места и полетел в сторону трассы.
– Черт, – оттирая пот и сажу с лица, выругался Ярцев. – Нож выронили на кухне.
– Плохо. – Нахмурился Ринат.
– Хоть бы выгорело все дотла.
– Нельзя было орудие убийства на месте оставлять.
– Меня теперь посадят, да? – сглотнула Катя. В голове до сих пор взрывались яркие вспышки выстрелов.
– Пусть попробуют, – зло ухмыльнулся Ярцев.
– Куда мы теперь? – обреченно спросила Ната.
– На самолет, – отозвался Ринат.
– И куда же мы полетим? Нас ведь везде найдут…
