Ник тоже повернулся к Люку.
– Она не пират, – заверил он.
– А как её ещё называть?
– Эй, между прочим, – принялась оправдываться женщина, – эта посудина была заброшена, когда мы на неё наткнулись…
– Попытайся вспомнить, кому ты сейчас лжёшь. – Люк вздохнул. – Мне известно, что вы их не убили. Вот почему я сам ещё никому здесь не причинил вреда. Но у меня выдался очень и очень тяжёлый день, так что моё терпение на исходе.
– Слушай, да будет тебе, Скайуокер, давай полегче, – вновь вступил Ник. – Уверен, найдётся совершенно безобидное объяснение.
– И я буду рад его услышать. Сразу, как только вернём на борт Хана, Чуи и Лею.
– Скайуокер? – вмешался один из других людей в лавовых доспехах. – Имеешь какое-то отношение к тому парню из «Мести джедая»?
– Нет, – ответил Люк с несколько большим нажимом, чем требовалось. – Никакого отношения.
Он вернулся к рыжеволосой.
– Где вы их оставили?
Она открыла было рот, но едва успела выдать хоть слово, как Люк поднял руку.
– Подумай, прежде чем отвечать, – предупредил он. – Второй раз спрашивать не буду.
Губы женщины сомкнулись. Она посмотрела на Ника, затем вновь перевела взгляд на Люка.
– Хорошо, ладно, – медленно произнесла она. – Послушай, как насчёт того, чтобы заключить сделку?
– Само собой, – сказал Люк, – и звучит сделка вот так: расскажи всё, что я хочу знать, и делай в точности, как я говорю. Взамен я постараюсь забыть, что вы украли корабль моего лучшего друга, бросив умирать его вместе с моей сестрой.
– С твоей сестрой? Твоя сестра – часом не принцесса Мисс Губки Бантиком?
– Моя сестра – принцесса, – спокойно пояснил Люк. – Принцесса Лея Органа с Альдераана. И если ты сказала ей в лицо про «губки бантиком», я догадываюсь, кто именно поставил тебе фингал.
Ник протёр глаза.
– Эона… – начал он, – ты ведь не похитила в самом деле этот корабль, верно?
– Ну а как бы ты себя повёл, окажись я вместо тебя на крючке у этого прохиндея?
– Возможно, гораздо хуже. Но этот спор тебе не выиграть, и вообще препираться некогда. Плохиши знают, что мы здесь, и уже погнались за нами.
– Ты уверен? – спросил Люк.
Ник взглянул на него исподлобья и легонько постучал пальцем по тонкому шраму, тянувшемуся от виска до виска.
– Ну и что? – осведомилась Эона. – Мы в безопасности, пока сидим здесь и не будем высовываться. Кто станет тратить время на подрыв и без того разбившегося корабля?
– Подожди секунд пять, и можешь спросить их.
Стоило Нику закончить фразу, как первым же взрывом «Соколу» разнесло входной трап, а трюм заполнили поджигающие всё на своём пути огненные брызги.
* * *
Глубоко в пещерном мраке, за пределами пятна света от прожектора Ар-два, в окружении груды мёртвых, наполовину захороненных тел, Хан обнимал Лею.
– Лея, мне просто… мне жаль, что всё пошло кувырком. Остаётся только желать, что у нас не было чуточку больше времени. У нас двоих.
Она улыбнулась и дотронулась до его лица.
– Я знаю.
– Как так выходит, что нам удаётся поцеловаться, только когда нас вот-вот укокошат?
– Обычное везение, полагаю. – Она легонько поцеловала его, но даже это почти незаметное прикосновение вызвало прилив одновременно и сладкой истомы, и горечи обо всех других поцелуях, которые им – он был в этом уверен – больше никогда не разделить.
– Арууурх! Хирууиивр.
– Что? – Хан отстранился от Леи. – Ты уверен?
Чубакка сидел на коленях рядом с молодым мон-каламари, до подмышек утонувший в породе.
– Хирууиивр!
Лея нахмурилась.
– Что он говорит?
Хан уже ринулся к напарнику. Он вытянул руку и прижал кончики пальцев чуть ниже левой глазницы, пытаясь нащупать синусовый пульс. Его усилия были вознаграждены нитевидным, нечётким, но вполне стабильным трёхтактным ритмом, характерным для обморочного состояния.
– Он прав!
– Насчёт чего?
– Один из них ещё жив, – удивлённым тоном произнёс Хан. – Наверняка могут быть и другие. В полной «отключке», но пока дышат.
– А что за опознавательные лычки? – Лея присоединилась к Хану, обступив мон-каламари. – Ар-два, направь сюда свет.
Когда астромеханик выполнил просьбу, глаза Леи расширились, и она указала на пластину знаков различия на боевом мундире мон-каламари.
– Хан, разве это не «Правосудие»? Корабль, на котором был Люк?
Хан уже осматривал остальных. По мере углубления в пещеру ему всё больше сопутствовала неудача, так как чем дальше скользил взгляд, тем меньше узники выглядели здоровыми. Помимо солдат Новой Республики, обнаружилось несколько ребят в лавовых доспехах, как у встреченных недавно миндорцев, но большинство здешних невольников являлись штурмовиками, и почти все уже были мертвы.
– Как будто эти твари засунули их сюда и просто… забыли о них.
Чубакка что-то прорычал. Хан кивнул в ответ.
– Да, и не мой любимый способ.
Ар-два издал предупреждающий свист, который заставил Хана вскочить на ноги.
– Звучит как плохая новость.
– Хуже некуда, – отозвалась Лея, доставая карманный бластер. В слабом свете, лившемся чуть дальше по туннелю, они могла видеть существ из камня, толпившихся волна за волной. – Время сражаться.
Хан повернулся, вставая наизготовку с бластером.
– Не думаю, что удастся отсюда выбраться.
– Доверься Силе, Хан.
– Это ты доверься Силе, – возразил он, – а я доверюсь своему бластеру.
Лея нахмурилась, проверяя индикатор оружейного аккумулятора.
– У Силы никогда не кончаются заряды.
– Тогда как же так вышло, что из неё не стреляют?
– А как же «не говори мне о шансах»?
– Это когда ещё имеются хотя бы мизерные шансы на успех. А когда падаешь с утёса, каковы шансы, что ты не разобьёшься в лепёшку?
– Зависит от того, – сказала Лея, – как близко ты к «Соколу»?
– Очень смешно.
Затрещал комлинк Хана. Кореллианец схватил переговорное устройство и крикнул в него:
– Да, слушаю! Слушаю! У нас тут небольшие проблемы. Как приняли? Как приняли?
Но вместо ответа комлинк только разразился серией статических помех.
Хан встряхнул его ещё раз, затем скривился как от резкой боли и сунул устройство в карман.
