Династия Аббасидов достигла относительного расцвета при халифах аль Мансуре (Абу Джафар, Абдаллах аль Мансур, ок. 707–775), аль Махди (775–785), Харун ар-Рашиде (768–809), аль Мамуне (813–833). В правление Аббасидов изменился характер верховной власти – из предводителя мусульманской армии халиф превратился в главу всей мусульманской общины, где вероисповедание значило больше, чем этническая принадлежность. При Аббасидах многие неарабы заняли высокие посты в государстве, началось возрождение и расцвет национальных культур. Из-за усиления феодального гнёта имели место народные восстания, которыми руководили Бабек, Муканна и др.
В 945 году Багдад захватили дейлемские горцы армии Буидов (араб. Бувейхиды), шиитской
[127] династии, основанной в 920-930-е годы. Багдадский халифат, на который делал ставку Алмуш, в 945 году был окончательно завоеван Буидами и вплоть до 1194 года не существовал как отдельное государство. Таким образом, у Багдадского халифата не было какого-либо интереса к Волжской Болгарии, ему самому необходимо было спасаться от завоевателей, что халифату не удалось
[128]. Как дальнейшие события показали, Алмуш не получил какую-либо помощь от Багдадского халифата, а ислам среди болгар был принят только ближайшим сословием царя и так и не стал государственной религией. В принудительном порядке ислам в Золотой Орде был введен ханом Золотой Орды Узбеком (До правления хана Узбека Золотая Орда была многоконфессиональной, где наряду с христианством, исламом мирно существовали и другие религии, в том числе многочисленные языческие религии). Но только в это время (времена правления хана Узбека) Волжская Болгария уже почти две века не существовала, она пала окончательно как государство в 1236 году под натиском монголо-татар и больше не восстанавливалась. Территория государства Волжская Болгария вошла в состав другого государства – Золотой Орды. Только после принудительной исламизации населения Золотой Орды ханом Узбеком, в числе других поданных, часть болгар приняла ислам. Таким образом, 922 год не является годом принятия ислама как государственной религии в Волжской Болгарии, а является годом обращения царя Алмуша и его приближенных в ислам эмиссаром Багдадского халифата Ибн Фадлана. Только это ему удалось путем обмана царя.
Народ не был обращен в ислам. Более того, ислам официально не был объявлен государственной религией (такие источники отсутствуют). Отсутствуют данные о строительстве и функционировании мечетей во времена правления Алмуша.
В литературе бытует мнение, что первое столетие своего пребывания на новом месте Волжские Болгары вели кочевой образ жизни. В качестве доказательства этого тезиса как правило ссылаются на описания арабского писателя Ибн Фадлана. Арабский писатель Ибн Фадлан в подробном отчете о путешествии на Волгу (написан в 923 г.) отмечал, что царь кочует вместе со своей ордой по стране якобы с одного стойбища на другое (однако, отсуствие кочевого образа жизни Волжских Болгар опревергается другими арабскими источниками, о которых остановимся ниже). Ибн Фадлан пишет, что в непосредственной близости от зимовища находился и торговый центр страны на берегу Волги. Пошлина (десятина), которую брал правитель болгар с купцов, торгующих на рынке и проплывающих по Волге с севера в Хазарию и обратно, была важной статьей его дохода. В начале X в. «царь» волжских болгар, по свидетельству Ибн Фадлана, не был еще единовластным правителем населения Волго-Камья. Даже родственные ему кочевые орды сувар (суваз) и баранджар не были полностью подчинены ему. Многочисленное угро-финское население края также, вероятно, не было полностью покорено болгарами. Видимо, тюркоязычное население преобладало в лесостепном Волго-Камье, а угро-финские племена были в подавляющем большинстве оттеснены с этих земель, пригодных для кочевания (В отличие от Дунайской Болгарии, где победили славянская культура и славянский язык, здесь сохранились тюркские культурные традиции и языком-победителем стал тюркский (болгарский)).
В литературе сформировалось мнение, что отдаленность Волжской Болгарии от хазарских центров не помешала Хазарскому каганату держать её под своим влиянием. Правитель болгар платил дань кагану, а его сын был заложником при хазарском дворе. Не ограничиваясь этим, каган потребовал в свой гарем дочь болгарского царя, а когда та умерла в неволе, послал новое требование выдать за него вторую дочь. Этим каган пытался связать болгарского владетеля и еще более подчинить его. Однако крутые меры возымели обратное действие: царь болгар не только принял мусульманство – религию, чуждую и враждебную кагану, исповедовавшему иудаизм, – но и обратился за помощью к самому халифу багдадскому. Ибн Фадлан прибыл от халифа с целью выяснения силы возникшего далеко на севере государства, правитель которого склонился к мусульманству. Торговля с этим государством и, главное, с северными народами через Болгарию была очень выгодна арабам, так как торговлю арабов через Каспии и далее по Волге существенно затрудняли Буиды. поэтому просьба царя и нашла определенный отклик у халифа.
Ибн Фадлан в Записках
[129] в виде подробного отчета о путешествии приводит, несмотря на необъективность, тенденциозность и предвзятость во многих случаях при описании Волжской Болгарии и её народа, множество уникальных сведений этнографического характера и о болгарах, хазарах и некоторых других народов, живших в Волжской Болгарии. Оставил подробное описание государственного строя Волжской Болгарии. В Записке говорится, что царь болгар просил халифу о присылке к нему тех, кто научил бы его вере, преподал бы ему законы ислама, построил бы для него мечеть, воздвигнул бы для него минбар, чтобы совершалась на нем молитва за него (царя) в его городе и во всем его государстве, и просит его о постройке крепости, чтобы он укрепился в ней от царей, своих противников, то он получил согласие на то, о чем он просил. Ибн Фадлан пишет, что посредником у негобыл Надир аль-Хурами. И был избран я для прочтения царю письма и передачи того, что было подарено ему, и для надзора над факихами
[130] и муаллимами
[131]. А какая у халифа была причина посылки этого богатства царю, так это для той постройки, о которой мы сообщили, и для уплаты за факихов и муаллимов за село, известное под названием Артахушматин из земли Хорезм, из числа сел Ибн-аль-Фурата. Посол к аль Муктадиру от владетеля славян (здесь и далее по тексту Фадлан явно ошибался, назвав болгара славянином – прим. У. В. Н.) муж, которого зовут Абдаллах ибн-Башту аль-Хазари (хазарец), а послом со стороны султана (халифа) Сусан ар-Расси, клиент Надира аль-Хурами и Такин ат-Турки (турок), Барис ас-Саклаби (славянин) и я вместе с ними, как я уже сообщил. Итак я вручил емуподарки для него, для его жены, для его детей, для его братьев, для его предводителей и лекарства, о которых он писал Надиру, прося их. И мы выехали из Города мира (Багдада) в четверг, когда прошло одиннадцать ночей от (месяца) сафара года триста девятого
[132].
