У края кладбища Бруно и Лоуренс сгрузили гроб с тележки и понесли в кедровую рощу, спрятав под ветвями тесно растущих деревьев. Бруно ломиком вырвал гвозди. Он действовал осторожно, чтобы не повредить дерево, ведь в этом гробу им предстояло хоронить бедную Энни Блумберг. Ожидая, когда он ее освободит, Клара медленно и неровно дышала. Ей хотелось поднять руки и выломать крышку гроба, чтобы быстрее оттуда выйти. Наконец Бруно снял крышку. Она тут же выпрямилась в полный рост и выскочила из гроба, жадно глотая ртом чистый воздух, словно спасенная из воды утопленница. Бруно порывисто прижал ее к груди, уткнувшись лицом в шею. Она чувствовала на коже его теплое сбившееся дыхание. Она обняла его, наслаждаясь его теплом, мечтая, чтобы он согрел ее и она перестала дрожать. Как давно он ее обнимал! Казалось, с тех пор прошла вечность. Она не хотела его отпускать. Бруно обхватил ее лицо ладонями и жадно, страстно поцеловал. Затем отпрянул и посмотрел на нее. В его глазах стояли слезы.
— Я так по тебе скучал, — сказал он.
— Я тоже по тебе скучала, — ответила она, стуча зубами. — Даже не знаю, что бы со мной стало, если бы не ты…
Он прижал палец к ее губам.
— Тс-с, — предостерег он. — Теперь все будет хорошо. Мы выберемся отсюда и найдем нашу дочь.
Он снова поцеловал ее в губы.
— А сейчас беги. Спрячься под кроватью. Я за тобой приду.
Она кивнула и снова обвила его руками, положив голову на плечо.
— Я тебя люблю, — сказала она.
— Я тоже тебя люблю, — ответил он. — Ну все, пора!
Клара повернулась и побежала. Пар от ее дыхания вырывался в холодный воздух. Она посмотрела через плечо и замерла, глядя на то, как Бруно и Лоуренс снимают хвойные ветки с обернутого в простыню тела Энни Блумберг. Они подняли ее и положили в гроб, а потом закрыли крышкой. Клара про себя помолилась за женщину, которая подарила ей шанс на спасение, потом нырнула в гущу деревьев и, не оглядываясь, помчалась вперед.
Она добежала до сарая, в котором жил Лоуренс, в один миг взобралась на покосившееся крыльцо и с громко бьющимся сердцем дернула провисшую дверь. Оказавшись внутри, она тут же зажала нос и рот рукой, потому что в ноздри ей ударила ужасная вонь от фекалий и разложения, словно там передохло дикое количество крыс. От запаха слезились глаза. Когда она делала вдох, то чувствовала рвотные позывы. Она подумала, что, может, лучше спрятаться снаружи дома — лечь на крышу или, скорчившись, забиться в какой-нибудь угол за сараем? Но Клара не имела права рисковать. А вдруг ее увидят? Надо строго следовать плану. Оглядевшись по сторонам, она попыталась взять себя в руки и успокоиться.
В полуразрушенном ветхом доме было две маленьких комнаты — кухня, она же гостиная, и спальня. Пол гостиной был покрыт сланцем; на обшитой деревом стене выделялся камин из крошащегося кирпича. Под засиженным мухами окном, задернутым рваной занавеской с узором пейсли, стоял крашеный низкий шкаф. К нему приделали насос и ржавую раковину. В центре комнаты она увидела плетеное кресло на трех ножках. Вместо четвертой Лоуренс приладил пару треснувших кирпичей. Обеденный стол старик смастерил из старой двери. Он был завален пустыми банками и пожелтевшими газетами. В углу корячилась толстопузая печка. Ее железную решетку лизали оранжевые язычки пламени.
Кларе ужасно хотелось сесть рядом с печкой, чтобы согреться, но она побежала через гостиную в спальню с земляным полом. Кровать с матрасом из конской щетины была придвинута к стене, а покосившийся комод, похожий на сидящего на корточках уродливого гнома, стоял у наполовину забитого досками окна. Тусклый свет проникал в комнату через верхнюю часть окон и падал на истоптанный коврик перед комодом. Его геометрический узор сразу напомнил Кларе о персидском ковре, на котором она стояла, не решаясь войти в отцовский кабинет.
Нет, сейчас не время об этом думать. Она заползла под кровать, запачкав землей локти и колени. Клара постаралась забраться как можно дальше, к самой стене, а потом, едва дыша, выглянула из-под низкого каркаса кровати. Она задыхалась от смрада — рядом с комодом стояло ведро, на стенках которого засохли зернистые пятна и коричневые подтеки. Клара стянула с кровати конец шерстяного одеяла, чтобы не видеть самодельный туалет Лоуренса. К ее запястью прилипла паутина. Она смахнула ее и замерла в ожидании, стараясь не обращать внимания на пронизывающий холод, исходивший от пола.
Когда же Бруно придет, чтобы забрать ее? Она вспомнила, как наблюдала за Лоуренсом из изолятора. Сколько времени ему требовалось, чтобы кого-нибудь похоронить? Тогда она была одурманена горем и лауданумом, поэтому все забыла. Остается только надеяться, что они с Бруно не станут задерживаться, и раз уж они работают вдвоем, закончат работу в два раза быстрее. На улице стемнело; сарай наполнился сизым сумеречным светом.
Ей казалось, что прошла вечность, прежде чем дверь наконец-то открылась. В темноте с трудом можно было что-то разглядеть. Клара начала выбираться из-под кровати. Вдруг ее пронзила мысль: а если это не Бруно и не Лоуренс? Она застыла на месте. Даже если это они, с ними мог прийти кто-нибудь еще. Она замерла и прислушалась, затаив дыхание. В гостиной кто-то чиркнул спичкой. Раздалось шипение, как будто занялось пламя. В дверном проеме показалась пара грязных сапог. В спальне зажегся желтоватый свет. Человек в резиновых сапогах, шаркая, прошел по земляному полу, остановился у противоположной стены и опустил на пол ржавый фонарь. Он снял обувь, и она увидела пару грязных заскорузлых ступней. Потом он бросил на пол свой пиджак. Кажется, это пиджак Лоуренса.
«Почему Лоуренс пришел сюда без Бруно? — испуганно подумала она. — А если он его выдал? И теперь ждет, когда прибегут санитары? Может, Бруно отправили обратно в палату, потому что пропала пациентка? Неужели Лоуренс забыл, что она прячется у него под кроватью? Или этот человек — вовсе не Лоуренс?»
Грязные ноги протопали к ведру. Человек щелкнул подтяжками, и штаны упали к лодыжкам. В стенку ведра ударила струя мочи. Мужчина крякнул и, секунду подождав, надел брюки, потом повернулся и приблизился к кровати, где лежала Клара. Он опустился на четвереньки, вонзив корявые пальцы в землю. Она, чуть не задохнувшись, прижалась спиной к стене; сердце, казалось, вот-вот вырвется из ее груди. Но Клара с облегчением выдохнула, увидев морщинистое лицо Лоуренса. Он сощурил розоватые веки.
— Тебя ищут, — сказал он.
— Знаю, — ответила она, стараясь успокоить скачущее во весь опор сердце. — А где Бруно?
— Он хоронит мисс Энни Блумберг, — ответил Лоуренс. — Велел мне сказать, что я заболел. Если ко мне придут.
Клара сглотнула.
— Когда он меня заберет?
— Когда все успокоятся, — сказал старик. — А потом вы с Бруно пойдете искать свою малышку. Я спрячу тебя в другом месте.
Кровь отхлынула от ее щек.
— В каком? — спросила она.
Лоуренс широко улыбнулся — кривые зубы меж потрескавшихся губ были похожи на зерна кукурузы. Он жестом показал, чтобы она выходила, и с трудом поднялся на ноги. Клара проползла по земляному полу, выбралась из-под кровати и встала, отряхивая грязь и паутину с локтей и колен. Лоуренс быстро подошел к шкафу, отодвинул коврик, под которым обнаружилась крышка люка. Схватившись за железное кольцо, он открыл его. Ветхие ступеньки вели в бездонную пустоту. Лоуренс показал вниз.
