Они непринужденно проскользнули мимо одного из ведущих специалистов по рекламе в центральный коридор. Перед выходом к главной сцене, к подиуму, где всегда проходили основные показы, малорослая девушка с айпадом окидывала ленивым взглядом толпу.
— Билетики? — прогнусавила она в нос, посмотрев на экран. Обе женщины протянули ей выданные терминалом бумажки. — Госпожа Харт, следуйте за мной на место двенадцать «А». Госпожа Тейт, пожалуйста, подождите, сейчас кто-нибудь проводит вас в стоячий VIP-сектор.
Эти слова не имели для Имоджин никакого смысла. У нее билет в первый ряд, a VIP не имеет ничего общего со стоянием. Она никогда не смотрела шоу на ногах, а тут — всем показам показ! Она вообще выкроила время и пришла, чтобы оказать любезность — поддержать подругу. Имоджин первой поставила модель из коллекции Сенби на обложку своего журнала. Помогла ей добиться известности.
— Сенби что, решила меня разыграть? Я всегда сижу на месте одиннадцать «А», не только на этом показе, а вообще на всех. Пожалуйста, немедленно проводите меня к моему месту.
Бриджет, которую отовсюду снимали папарацци, была уверена, что Имоджин идет за ней.
Девушка с айпадом провела по экрану своим коротким пальцем.
— Мне представляется, что на месте одиннадцать «А» сегодня Орли. Вы ведь знаете Орли, она лучшая из фэшн-блогеров на FashGrrrrrl-точка-ком. Правда. Ой, Орли, привеееет!
За спиной Имоджин появилась вышеупомянутая Орли — девчонка, которой не могло быть больше двенадцати лет. Ее ярко-голубые волосы длиной до подбородка круто завивались на концах, как будто она — плод любви летающей монахини
[75] и Кена Кизи. Девочка, одетая в зеленый плащ с капюшоном поверх оранжевого пижамного комбинезона от Сенби и туфли от Стеллы Маккартни на восемнадцатисантиметровой платформе, выглядела одновременно прекрасной и пугающей. На эльфоподобном личике сидели очки без оправы с маленькой камерой на правой линзе.
— Мне нравятся ваши работы, — сказала, обращаясь к Имоджин, эта Дюймовочка Орли, а девушка с айпадом тем временем вилась вокруг нее, умоляя об автографе. Орли наклонилась и поцеловала экран, оставив на нем вместо подписи ярко-розовый отпечаток губ, а потом уверенно проследовала к месту 11 «А».
— Имоджин Тейт никогда не стоит! — чей же это голос? Низкий, хрипловатый, слегка покровительственный. Ах да, это Ева. Сколько же времени она торчала тут и слушала? — Она может занять мое место в первом ряду! — громко произнесла Ева. Потом повторила еще разок: — Я хочу отдать мое место в первом ряду Имоджин Тейт.
Нет уж, она лучше постоит, чем примет помощь от Евы, которая теперь тяжело дышала прямо ей в затылок.
— На этот раз я намерена постоять, Ева. Я так взволнована возможностью… постоять. Именно сегодня, — Имоджин выпрямилась во весь свой рост, который вместе с каблуками составлял метр восемьдесят сантиметров. — Мы существуем для покупателей, а они все в стоячем секторе. Я хочу быть там, где мои читатели. Хочу видеть, как они реагируют на наряды. А после показа все равно зайду за кулисы к Сенби, так что потом увидимся.
Девушка с айпадом, которая до сих пор не могла отойти от того, что ей довелось соприкоснуться с Орли во всем величии последней, забыла об этикете обращения с теми, кому достался билет в стоячий VIP-сектор.
— Отойдите к стеночке. Вас впустят перед началом показа.
Осторожно пробираясь в конец прохода, Имоджин услышала крик охранника:
— К стене! Отойти к стене!
«Наверно, это как в тюрьме, — подумала она. — Такое впечатление, как будто я попала в сериал „Оранжевый — хит сезона“».
[76]
Толпа обладателей билетов в VIP-стоячку выглядела чуть похуже, чем колонна тех, кто проходил мимо них в зал. Внешность каждого тут была чуть менее безупречной, линия век чуть тяжелее, а наряды от известных дизайнеров сидели менее элегантно, что свидетельствовало о приобретении их по сниженным ценам во время распродажи. Те, кто просачивался мимо девушки с айпадом, обладали не только лучшей одеждой, чем та, что была на публике стоячего VIP-сектора, но и лучшими чертами лица вкупе со строением скелета.
Имоджин опустила голову, чтобы никто из обладателей сидячих билетов не заметил, как она послушно жмется к стенке. Людей становилось все больше, а в коридоре — все жарче. Имоджин чувствовала, как на висках выступает пот. До нее долетали обрывки звучавших там и сям разговоров:
— Я впервые на шоу и ужасно взволнована.
— Вы слышали о человеке, который разделся догола на показе Прабала?
[77]
— Что тут происходит?
— Сколько нам еще ждать?
— Ты послала эсэмэску Александре? Если она узнает, что мы тут, то облезет от зависти.
— А тут, типа, никого не пускают?
— И это не кого-то там, а именно вас не пропускают!
Имоджин вытянула шею, но не разглядела, кого там не пропускают.
— Съесть мне этот кренделек?
— Он с йогуртом или с шоколадом?
— С шоколадом.
— Тогда лучше не надо.
Женщина с кучерявой шевелюрой уронила на ногу Имоджин бутылку с водой. Она как раз принялась яростно извиняться, когда девушка с айпадом подошла и сказала, что им наконец-то позволено войти. Взгляд Имоджин немедленно устремился к рядам возле подиума.
Бриджет сидела напротив Орли, с Дженнифер Лоуренс, своей клиенткой номер один, по левую руку и Анной Винтур и Андре Леоном Телли
[78] по правую. Всего за несколько мест от них расположились Джессика Честейн
[79] и Оливия Уайлд.
[80] Напротив них места в первом ряду были забиты девчонками возраста Орли, может, лет на пять постарше, в одинаковых забавных очках и с ноутбуками на коленках. В самом конце ряда Имоджин заметила Еву, в таких же, как у всех, очках с желтыми дужками, подходящих по цвету к ее канареечному коктейльному платью. По соседству в своей инвалидной коляске сидел шокированный Массимо; по его выражению лица Имоджин поняла, что именно он думает о происходящем в этом зале.
— Блогеры и звезды «Ютьюба», — услышала Имоджин откуда-то сзади. Обернувшись, она увидела Изобель Харрис, давнюю закупщицу «Барни». Чтобы обнять ее, дотянувшись через море стоящих тел, Имоджин пришлось перебросить сумку на другое плечо. Боже, Изобель должно быть уже за пятьдесят, но в черном блейзере и серых брюках-дудочках она выглядит невероятно круто. Имоджин знала ее еще до замужества — ныне ее супруг стал известным драматургом, а тогда он трудился официантом в ресторане «Балтазар». А сама Изобель, которая на десять лет его старше, работала маркетологом в «Шанель». Он принес ей очередной бокал шампанского, а она обернулась посмотреть на его задницу. Он это заметил, и все сложилось как нельзя лучше для них обоих.
